Книга Шторм - Ангелина Алябьева

Впервые Саманта Джеймс, холодная и равнодушная ко всему, позволила слезам скатиться по щекам, не спеша их вытирать. Больно. Дело и не в Энрике, а в мужчине, снова ворвавшимся в ее жизнь, сметая покой и разрушая возведенные стены хладнокровия. Разумом понимая, что ему верить глупо и безрассудно, сердцем она тянулась к нему, желая всеми фибрами души принять его правду.

Распахнув дверь, Саманта застыла, проглотив подступивший к горлу ком и ощутив неприятную горечь во рту. Рауль Дюмон! Без пиджака и галстука, в одной светлой рубашке, обтягивающей его мускулистый торс, со спутанными темными волосами и лихорадочно блестящими голубыми глазами он выглядел, словно не спал несколько недель, да и щетина, отросшая до такой степени, что покрывала его лицо, служило основанием так полагать.

Когда он прошел мимо нее, войдя в номер, до ноздрей Саманты дошел аромат дорогого одеколона, цитрусовые нотки и мускат. Зачем он явился в столь позднее время? Тем более она сейчас не настроена ни на разговоры, ни на скандалы. Хотелось зарыться носом в подушку и реветь, подобно маленькой девочки. Устала. Саманта устала сражаться с самой собой, противостоять желанием, идти наперекор собственных интересов, подчиняясь матери. Ей скоро тридцать лет, а она и замуж выходила за того, кого выбрала Элизабет Джеймс. На самом деле, намерение разорвать тяготившую ее связь с Энрике зрело давно в голове Саманты, но воплотить ей удалось сегодня, когда последняя капля переполнила чашу терпения. Замахнувшись на женщину, он лишний раз доказал, какое жалкое и бесхребетное существо Энрике Вальдес, даже деньги горячо любимого папочки не исправят этого.

- У тебя привычка появилась приходить ко мне то ранним утром, то глубокой ночью? -попыталась придать дрожащему голосу твердости Саманта. Не вышло. Осталось только смахнуть слезы и встать к нему спиной, скрестив руки на груди, сдерживая всхлипы. Зачем он разбередил рану, кажется, постепенно затягивающуюся? Теперь она вновь кровоточила, а его ложь усиливала невыносимую боль. Она видела его с другой женщиной в постели, как у него хватает совести отрицать очевидное? Еще настолько уверенно, что она невольно начинает сомневаться в заключении, сделанном много лет назад!

- Ты плакала? -вместо ответа на ее вопрос задал встречный Рауль. Стоило ему заметить, как до боли родные и на данный момент знакомые глаза наполнены слезами, то его пыл мгновенно погас. В ее зрачках нет ни капли лжи, притворства или безразличия, а капающие слезинки с ресниц безмолвно кричали о том, о чем молчала она.

- Почему я должна плакать, Рауль? -наигранно расхохоталась Саманта, слыша, как неестественно и отвратительно звучит ее смех. - Разве у меня есть повод для слез? Я красивая и богатая женщина, которая может купить все, что захочет. Я могу представить своё тело так, что любой, кто его увидит, захочет дотронуться до него. Я могу сделать одолжение и позволить прикоснуться ко мне, а могу и запретить и обречь мужчину на страдания. Мои тело и красота — это не только мой способ зарабатывать деньги, но и возможность взять верх над мужчинами за всех женщин в мире! Разве сильные женщины плачут?

- Плачут, Сэмми, -неожиданно мягко обратился к ней Рауль, принуждая мурашки пробежать по коже. Сэмми…Как давно она не слышала с его уст это ласково — уменьшительное имя! Когда в последний раз он называл ее так? Наверное, в тот день, когда их пути разошлись по инициативе Саманты. Но можно ли простить измену? А если постараться забыть и начать все сначала? Уже поздно, да и доверится ли она ему снова, если однажды ее веру предали?

Положив ладонь на плечо девушки, Рауль развернул ее лицом, отмечая, что на ней нет ни грамма косметики. Полные розовые губы поджаты, видимо, их хозяйка прикладывала максимум усилий, дабы не расплакаться, хоть гладкая кожа уже блестела от влажных дорожек. Коротенький красный халатик подчеркивал стройные бедра и длинные ноги, облегая полную грудь, тяжело вздымающуюся от сковавшего тела волнения.

- Ты плачешь из — за Энрике Вальдеса? - выдвинул неверную догадку Рауль, от чего она сразу же вздернула подбородок, недоуменно оглядывая нахмурившегося мужчину. - Не думаю, что до вашей свадьбы он не поправится.

- Я расторгла помолвку, Рауль! Дальнейшая судьба Энрике меня не тревожит. Но меня волнует другая вещь. Настолько сильно волнует, что я не могу свободно дышать. Почему, черт побери, мне так важно знать, что было в тот день? Почему я не могу забыть тебя, Рауль? Почему мне приходится обманывать себя и лгать тебе, что ты мне безразличен? -выпалила Саманта до того, как успела поймать себя на мысли, что поведала ему обо всем. Выхода нет, как обратного пути, поэтому придется идти до конца и напролом, несмотря на то, какие последствия будут.

- Неужели тебе было сложно, черт побери, спросить меня десять лет назад об этом? -внезапно взорвался от переполняющего и разгоревшегося в нем гнева Рауль, отстраняясь от нее. - Ты всегда много говорила, Сэмми, но три слова не смогла произнести? Ты изменил мне? Разве трудно было прямо задать волнующий тебя вопрос? Ведь сейчас ты спрашиваешь меня, а что помешало тогда? Обвиняя меня во лжи, ты обманула сама!

- Я боялась, что, если не брошу тебя первой, то от моей гордости ничего не останется, - откровенно призналась Саманта, опустив голову. - Ты бы растоптал ее, как и мою любовь, изменив с ней…

- Ты слышишь себя? -резко перебил запнувшуюся Саманту он. - Я, который с нетерпением ждал нашей свадьбы, мечтал о совместном будущем, пошел бы на риск все потерять? И ради чего? Ради удовлетворения похоти? У тебя есть мозги, Саманта, но работают они в неверном направлении?

-Рауль…

- Я не изменял тебе, Саманта! -схватив ее за плечи и встряхнув, как тряпочную куклу, громко воскликнул Рауль. - Я не требую от тебя веры или чего — то в этом роде, но…Я поверил тебе, когда ты сказала, что не крала бриллиант.

- Но я, правда, не брала твой камень! - ошарашенно выдохнула Саманта, не догадываясь, как у него могло возникнуть столь унизительное и ложное подозрение. Да, он приносил семейный бриллиант, показывал и оставил у нее дома, однако, покидая Монте — Карло, она поручила матери уведомить кого — то из семьи Дюмон забрать его с того места, где оставил драгоценность Рауль. - Мама может подтвердить, что я вернула ваш камень.

- В этом наше отличие с тобой, Сэмми! - грустно усмехнулся Рауль, отшатнувшись от нее, будто она ударила его или ошпарила кипятком. - Я верю тому, что ты сказала, и мне не нужные доказательства. Ты же веришь всем, кроме меня и моей версии того вечера…

Прежде чем Рауль успел договорить, Саманта приподнялась на цыпочки, обхватила шею мужчины руками, прижавшись солеными от слез губами к его теплым и твердым губам. Она не будет думать ни о чем, отодвинув принципы на второй план. Она не станет покоряться разуму, отвергая зов сердца. Она не будет подавлять желания и наказывать себя за ошибки прошлого. Не сегодня ночью…

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ.

ВСПЫХНУВШЕЕ ПЛАМЯ.

Глупо противостоять тому, чего желает каждая трепещущая клеточка. Глупо отрицать то, чего хочется больше всего. Глупо сохранять расстояние, когда все преграды давно сметены. Глупо быть вдали от того, к кому стремится душа.