Книга Ледяной Всадник - Ана Мелех

Как же он не понял сразу? Почему не разглядел готовящийся заговор? Он корил себя за невнимательность, но понимал, что самобичевание не поможет выйти из этой непростой ситуации.

Топот ног они с Дарьей услышали слишком поздно. В последний момент седоволосый оттолкнул девушку так, что она влетела в стену. Ярость всколыхнулась в нем с новой силой. Если еще раз кто-то дотронется до нее, он разнесет этот замок на камни!

Ледяной огонь загорелся в руке Айсара, отчего вверх по рукавам его толстовки побежали узоры инея. Серые глаза полыхнули завораживающим ледяным сиянием. Трость странным образом, как будто бы, увеличилась в размерах, превращаясь в посох, изрезанный удивительными снежными узорами. Все изменения седоволосый отмечал лишь краем сознания, полностью отдавшись всепоглощающему ощущению полной власти, собственного могущества и… ярости. Это было странное чувство. Он помнил точно, что не испытывал никогда ничего подобного. Но как будто бы когда-то в прошлой жизни он уже был могущественным, властным, уникальным. Именно так он себя и чувствовал – уникальным, особенным. Каким-то непостижимым образом он знал, что сможет отразить сейчас любую атаку, хоть пусть на него обрушится гнев всех двенадцати богов с Единым вместе. Он силен и уверен в своей силе. И он упивался этим.

Из-за угла выскочили два человека, и Айсайар, не раздумывая, послал в них ледяной шар. Один из мужчин громко выругался, заталкивая второго обратно за угол, и сам заскакивая следом. Запущенный снаряд врезался в стену с такой силой, что многовековая кладка осыпалась, обнажая клок темного звездного неба, но мужчины оказались невредимы.

– Айсар! – Голос рыжебородого прозвучал почти мягко, как будто бы он успокаивал буйного душевно больного. – Это я – Эрдьяр, со мной Рох.

Айсайар почувствовал, как в голове проясняется. Он не сразу опустил посох, но как только это произошло, своеобразное оружие сразу же трансформировалось в привычную трость, а вместе с этим ушло жжение в глазах и это восхитительное чувство собственной неуязвимости внутри.

Где-то сбоку пошевелилась Дарья и Айсар перевел на нее все еще мутноватый взгляд. «Это все связь! Она путает мысли, делает меня таким! Зачем вообще я ее создал!», – подумал он, быстро осматривая ее лицо, заглядывая в широко распахнутые голубые глаза, пытаясь найти следы повреждений или страха. Седоволосый вздохнул с облегчением, отмечая, что ни того, ни другого нет. Только беспокойство за него. Айсар только что чуть не прибил ее и еще двоих человек, а она волнуется за него! Это было даже приятно. Седоволосому на мгновение стало жаль, что это скоро закончится.

– Ты в порядке? – Спросила она, не решаясь подойти ближе.

– Да, – соврал седоволосый.

Дьяр, оценив ситуацию и, признав, что опасности со стороны друга больше нет, вышел из своего укрытия. Вслед за ним показался Рох-а-Шуон. Он переводил взгляд с дырки в стене на седоволосого и выглядел совершенно потерянным. Он разительно отличался от самоуверенного двойника, с которым имели неудовольствие познакомиться Дарья и Айсар.

– С боевой трансформацией тебя, – серьезно кивнул Рыжебородый. – Выглядит устрашающе.

– Рад, что тебе понравилось, – несмотря на внешнюю легкость, Айсару было непонятно и страшно, потому что он не обладал раньше никакой трансформацией. И неизвестно вообще откуда это взялось, а главное, что это принесет за собой. Но и об этом думать сейчас не время. – Где король?

– У захватчиков, – Эрдьяр смотрел прямо, но чувствовалось, что он винит себя. – Их слишком много. С ними сильный маг и, как я понял, не один.

– Хоя?

– Тоже у них.

– Ты знаешь, куда они их повели?

– Я знаю, – голос Роха дрожал.

Для седоволосого было очевидно, что парень раньше не бывал в подобных переделках и сейчас боялся за свою жизнь. Но, так же понятно было то, что за сестру он боится все же сильнее, чем за себя, раз решился быть проводником к самому эпицентру переворота.

– Веди.

Дарья помалкивала и косилась на Айсара со странной смесью затаенного страха и еще более затаенного восторга, а, когда седоволосый протянул ей руку, не колеблясь, вложила в нее свою. Он покачал головой в недоумении – сказывалось ли действие связи или нет, он не знал. Айсайара пугало только то, что на него, кажется, это влияло еще сильнее, чем на нее.

Коридоры и переходы сменялись один другим, и уже вскоре Айсар с друзьями и принцем замедлили ход. Странно, но за время своих метаний по замку, они не встретили ни одного человека, ни одного слуги или стражника. Каждый их шаг встречала скрипящая тишина абсолютно пустого замка. Айсайара охватывало все большее беспокойство. Неужели все перешли на сторону захватчиков? Ответ напрашивался сам собой.

Вход в тронный зал никем не охранялся, что и не удивительно – все обитатели оплота королевской власти там и нападения никто не ожидает, нападать просто некому. Никто не стал на сторону короля. Почему вот только не взяли в расчет его, Эрдьяра и Дарью? Ведь все знают, что они еще не покинули замок. Как бы это не было хитрой ловушкой.

Дверь была заперта неплотно и Айсар принял решение очень быстро.

– Дьяр, останься с ними, – не просьба, скорее, приказ. И откуда столько природной властности вдруг возникло в его голосе? – Если тебе покажется, что что-то пошло не так, – выводи их отсюда.

Рыжебородый просто кивнул, принимая план как единственно верный.

– А что может пойти не так? – Встрепенулась Дарья.

– Я не знаю, – он провел большим пальцем по ее нижней губе, радуясь, что она не отшатнулась, и с удовольствием вспомнив момент в ее спальне до всего этого сумасшествия, а потом накинул капюшон и нырнул в приоткрытую дверь.

Народу в тронном зале собралось много. Похоже, действительно весь замок собрался посмотреть на падение короля. Айсар двинулся вдоль левой стены, прячась за колоннами и спинами улюлюкающих предателей. Бывшие слуги королевской семьи галдели, кричали, топали ногами, требуя немедленной смерти для тирана. Странные, все-таки, существа, готовы растерзать того, которому час назад так же самозабвенно лизали сапоги. Айсайару никогда их не понять. Нет, седоволосый, конечно, встречал и других людей – гордых, стойких, имеющих свое мнение и готовых отстаивать его до конца, а не перебегать с корабля на корабль. Но чем дольше Лед жил, тем больше убеждался, что таких, как эти, все же больше, а значит, и подлость в мирах, зачастую торжествует над честью.

Алхор-а-Шуон стоял на коленях перед троном, лицом к своим бывшим слугам. На руках он держал девушку-подростка с такими же белокурыми волосами, как и у брата. Король пытался убаюкать свою уже на веки уснувшую дочь. Он перебирал ее волосы, кое-где запачканные кровью, пытался прикрыть задирающимся подолом острые коленки и блуждал по творившемуся вокруг безумию пустым, затравленным взглядом. Как подло и жестоко заставить родителя смотреть на смерть его ребенка. Но новый хозяин явно не из тех, кто склонен к жалости.