Книга В плену любви - Алина Лис

Дворец полностью опутан чарами, отсюда не выбраться так просто.

Я провела рукой, нащупывая нить плетения, охватывающего все комнаты. Похожий на тонкую крупноячеистую сеть внутренний контур. Еще два внешних — сигнальный и контрольный, и каждый запитан от собственного источника. Никто крупнее мыши не проберется в резиденцию правящей фамилии без разрешения и ведома СБ.

Никто, кроме членов семьи ди Астар.

Нож для бумаг вполне подошел. Я одним движением рассекла ладонь, начертила собственной кровью на стекле руны, создавая брешь в идеальной охранной системе. И шагнула на балкон.

Треснуло платье на спине, выпуская на волю белоснежные крылья. Я вскочила на перила и нырнула навстречу надвигающемуся на город шторму.

* * *

Дребезжание со стороны двери на террасу Дэмиан услышал почти случайно, когда проходил мимо спальни. Поначалу даже подумал, что ветки стучат в окно — к вечеру погода испортилась, ветер снаружи выл, заставляя дрожать стекла. По старому дому гуляли сквозняки, снова убеждая, что Грим Хеллинг — не лучшее место для жизни.

Но следующий дом он будет выбирать вместе с Рианой.

Стук повторился, и Дэмиану показалось, что с той стороны он услышал тихий плач. Демон похолодел. Одним рывком преодолел спальню, отдернул штору.

И выругался, как никогда не позволял себе выражаться в присутствии женщин, обнаружив на террасе принцессу. Снял защиту, втащил девушку в дом — бледную до синевы, с посеревшими губами, в каких-то тонюсеньких тряпочках, которые вообще не защищают от холода. Промокшие и грязные крылья волочились за ней по полу, когда Дэмиан нес ее в ванную, чтобы согреть уже проверенным способом.

Сразу — заклинание теплого кокона и виски, хорошо что в ту попойку они с Раумом вылакали не все.

— Пей, — грубовато приказал демон. Девушка послушно глотнула и закашлялась. — Ты что творишь, мать твою?! Совсем с ума сошла — летать в такую погоду?!

Подтверждая его слова ветер за стеклами взвыл и набросился на окна с особой яростью.

Вместо ответа девушка протяжно всхлипнула и уткнулась в его плечо. На мгновение Дэмиан испытал дикий приступ страха — не за себя, просто заподозрив, что с ней случилось…

Что именно, даже в мыслях говорить не хотелось.

— Тише, тише, маленькая, — он освободил ее от остатков платья, с облегчением убедившись, что на нем нет следов насилия. — Все уже хорошо, я рядом. Убери крылья, ты же не полезешь с ними в ванну.

Дождался, пока девушка не вернет себе человеческий облик, опустил в горячую воду, снова плеснул виски.

— Вот, выпей еще.

— Нет, я не буду! — девушка замотала головой.

— Будешь, — он насильно вложил стакан в ее пальцы. — Давай, тебе нужно. Я вижу.

— Я… я должна тебе рассказать.

Глаза у нее были огромные и испуганные, зрачки сжались в точку. Знакомая картина — шок. Примерно так выглядели салажата-новобранцы впервые увидев дракона. Выпивка — первое средство после боя.

— Это терпит двадцать минут? Тогда сначала лекарство.

Дождавшись, когда Риана согреется и перестанет стучать зубами, он вынул ее из ванной, отнес в комнату и укутал в одеяло. И сам забрался туда же, чувствуя, что его объятия нужны принцессе куда больше любых одеял.

И она потянулась к нему вся — руками, телом, душой. Раскрывая океан страха, боли и смертной тоски, который носила в себе — такой бескрайний, что Дэмиан чуть было не захлебнулся.

Глава 21. Семь лет назад

От виски меня развезло. А может не от виски. От нервов, усталости и бездна знает чего еще, но я чувствовала себя медузой, оставленной на берегу у воды. То тревожное, мучительное, рвущее душу, что толкнуло на отчаянный перелет через набирающую силу осеннюю бурю, теперь отступило. Дэмиан обнимал меня, прижимал к себе бережно и нежно, и эти прикосновения утоляли голод по ласке, простому человеческому теплу, близости и доверию. Яростный и безумный голод, о существовании которого в себе я даже не подозревала. Я льнула к горячему телу рядом в поисках защиты, впитывала, пила тревогу, заботу, любовь… Мы словно поменялись ролями и теперь я была демоном, а он — анхелос, способным меня накормить.

— Теперь рассказывай, — приказал Дэмиан.

Рассказывать уже не хотелось, но разве не для этого я прилетела сегодня сюда?

— Ты хотел знать, почему я так боюсь секса.

— Я догадываюсь в чем дело.

— Ну да, догадаться несложно, — я нервно рассмеялась, хотя куда больше хотелось заплакать. — Но на самом деле нет. Все было хуже, еще хуже.

— Расскажи. Я вижу, что тебе это нужно.

— Да… нужно, — я тяжело вздохнула и, наконец, заговорила. — Когда мне было пятнадцать я впервые влюбилась. Его звали Дантар ди Шакс, младший сын из опального рода. Во время заговора ди Вине его клан поддержал мятежников, но перед окончательным поражением снова предал и присягнул на верность императору. Отец обещал им помилование, но не забыл предательства, он никогда не забывает таких вещей.

— Наслышан, — напряженно и коротко отозвался Дэмиан. — Продолжай.

— Мы познакомились почти случайно, на приеме.

Я еще не хотела тогда идти на тот праздник. Казалось кощунственным устраивать торжество всего через восемь месяцев после смерти мамы. Но отец настоял.

— Дантар показался совсем другим, не похожим ни на кого в моем окружении. Трепетным. Нежным. Мягким.

Да, это меня и подкупило. В Дантаре совсем не чувствовалось жесткости, присущей демонам голодной ярости, вечного желания сражаться хоть со всем миром, которого так много в Дэмиане. И в моем отце…

— Все началось с улыбок, случайных взглядов. Потом были знаки, письма…

Даже поцелуи — вырванные украдкой, втайне от дворцовых соглядатаев и сотрудников СБ они казались такими сладкими.

— И я рассказала ему свою тайну. Рассказала, что я анхелос.

Дэмиан отвел прядь с моего лица.

— Твой отец скрывал это с самого начала?

— Да, конечно.

Надо отдать ему должное — император был прав, тысячу раз прав, когда требовал от меня хранить этот секрет превыше любых тайн.

Пальцы демона скользнули по рожкам.

— А это?

— Импланты. Их поставили очень давно, когда мне был год, — я вздохнула, собираясь с духом. Тяжело обнажать то, что привык носить в себе молча годами. — Дантар сказал, что любит меня. И что мой отец никогда не позволит нам быть вместе, поэтому мы должны бежать. А я… я согласилась.

Сама выбралась из дворца, помогла Дантару избавиться от маяков. Сама села в его автомобиль и целых шесть часов была счастлива, пока ревущая машина уносила нас все дальше от столицы, деспотичного отца и дворца, в котором никому до меня не было дела.