Книга Как нас обманывают СМИ. Манипуляция информацией - Дмитрий Пучков

Актуальность сообщения в условиях шоу-цивилизации имитируется не только за счет непроверенных и невыверенных сведений, имен, фактов, но и за счет фактора наглядности. Здесь аудитория оказывается во власти визуальных впечатлений, организуемых с использованием неаутентичных, постановочных кадров, а то и просто подобранных по принципу визуального соответствия фрагментов частных записей, записей с камер наружного наблюдения, видеорегистраторов или видеоархивов. Совокупность таких условий и обстоятельств, в которых сегодня трудятся журналисты, порождает явление, которое мы уже определили как «журналистика фейков» (или «фейковая журналистика»).

На наш взгляд, ее отличительный чертой является имитационный характер подхода к информации. Упрощая сложную схему и методы манипулирования вниманием и эмоциями аудитории, можно сказать, что для журналистов — создателей фейков важнее нанести эмоционально-интеллектуальный удар, чем сообщить ТОЧНУЮ информацию. Грех приблизительности чреват существенными последствиями, а недостаток информации, в том числе визуальной, — ростом панических настроений. Особенно после трагических эксцессов, приведших к многочисленным человеческим жертвам. Что весь мир и наблюдал через несколько дней после террористической атаки в Париже 13 ноября 2015 года: людей, вышедших на улицы французской столицы, охватила тотальная паника из-за петарды, и они толпой кинулись бежать куда глаза глядят.

Показательно, что в интересующей нас программе Владимира Соловьева участвовал представитель французского журналистского сообщества, экс-сотрудник агентства «Франс-Пресс» Дмитрий де Кошко. За его плечами — 33-летний опыт работы в солидном медиагиганте с высокой репутацией поставщика достоверных и проверенных новостей по всему миру. Когда спор зашел об объективности журналистов в освещении событий, месье де Кошко произнес весьма показательную фразу: «Объективность — другое слово для нас, журналистов. Нам в нашей работе нужны только две вещи: источники и сбалансированная информация».

На первый взгляд в подобном определении нет существенного противоречия. Однако термин «объективность» относительно какого-либо процесса или явления подразумевает отказ от субъективности и стремление к адекватному соотношению показанного или рассказанного с реальным положением дел. Об этом мы уже писали в одной из предыдущих глав.

«Сбалансированность» как термин несет оценочный момент в том, что баланс должен кто-то определить, обозначить и реализовать в действительных обстоятельствах сбора первичной информации. Дальше в изложении Дмитрия де Кошко довелось услышать ключевую для обозначенной проблемы фразу: «Чтобы гражданское общество нормально функционировало, нам нужна полная, правдоподобная информация. С экономической точки зрения надежная информация важнее».

Неловкость и неточность формулировок французского журналиста могла происходить от недостаточной свободы владения русским языком. Но даже если это были понятные трудности перевода, все равно показательно словосочетание «правдоподобная информация». Обращает на себя внимание и откровенное доминирование в сознании журналиста-практика прагматичного подхода при оценке важности информации. Как подобные принципы реализуются в работе российских СМИ, можно было наблюдать в эфире петербургского канала Life78, заменившего своего предшественника — 100ТВ на его частоте вещания.

Диалектический разрыв между теорией и практикой в информационной сфере в условиях шоу-цивилизации предопределяет для профессионалов противоречие между долженствованием, связанным с соблюдением этических стандартов, правил и законов, и вариативностью использования имитационных и интерпретационных коммуникативных возможностей конкретного канала распространения информации. Если в классической теории журналистики, когда бы она ни возникла, базисным, структурообразующим являлся термин «информация» и его производные, то в нынешней многовекторной информационной деятельности прибавились два «И» — имитация и интерпретация.

О причинах трансформации системы профессиональных стандартов мы уже размышляли. При этом согласимся с мнением коллеги, исследующего данную проблему. В книге «Абсолютное оружие» Валерий Соловей отмечает: «Пропускная способность нашей психики ограничена, человек способен сосредоточить свое внимание не более чем на пяти-семи темах. И это, что называется, maximum maximorum. Чаще всего четыре-пять тем, а порой и меньше. Другими словами, человеческое внимание — дефицитный ресурс, и, как за всякий ресурс, за него идет постоянная борьба, которую мы, правда, не замечаем»[76].

Другой исследователь — Норберт Больц — данную особенность функционирования СМИ выделял в качестве доминирующей в наборе факторов, которые определяют не только всю деятельность современной медиасистемы, но и каждого издания, телеканала, радиостанции, сетевого ресурса отдельно[77]. Наша задача как теоретиков, рефлексирующих в контексте шоу-цивилизации, попытаться выработать защитные механизмы от двух наползающих на профессиональную среду «И» — имитации и интерпретации. Опыт последних лет показывает, что в условиях развернувшегося информационного противостояния на всех уровнях решение обозначенной проблемы затруднительно. Однако искать варианты необходимо. Прежде всего чтобы закладывать на уровне обучения азам журналистики те стандарты работы с информацией, которые в будущем позволят сохранить у потенциальной аудитории доверие к данной сфере человеческой деятельности. Это вопрос выживания журналистики в век бурного развития коммуникационных технологий.

В то же время не стоит забывать, что проблема манипулирования сознанием аудитории со стороны современных медиа зачастую порождается самим характером новостей. Наиболее часто в современной медиапрактике такие ситуации случаются, когда на первые позиции повестки дня выходят новости о трагических событиях. Их отличительная особенность — наличие человеческих жертв. Очевидно, что ситуации эксцессного характера преимущественно могут быть классифицированы как террористические акты.

Печально, но факт: в теории и практике современной журналистики давно утвердилось мнение, что наиболее эффектными эпизодами, подлежащими описанию в СМИ всех видов и типов, являются события, так или иначе связанные с гибелью людей. Понятно, что подобное суждение следует оценивать как морально ущербное и сомнительное с точки зрения обычной человеческой этики. Однако в сегодняшней медиапрактике профессиональный прагматизм на грани цинизма одерживает верх над нормами межличностных коммуникаций, не имеющих отношения к информационной деятельности. В данной главе мы рассмотрим случаи из недавнего опыта СМИ, которые продемонстрировали откровенно манипулятивный характер использования летальных эксцессов, ставших информационными трендами. Они доминировали в разных ситуациях и в разных медийных пространствах, с разной степенью интенсивности воздействия на аудиторию. Под летальными эксцессами мы понимаем событие, носящее чрезвычайный и радикальный характер и чреватое человеческими жертвами, которые, к сожалению, являются не только качественной, но и количественной характеристикой происшествия.