Книга Вера Холодная. Королева немого кино - Елена Прокофьева

Кто-то пел про смуглого, стройного креольчика… Где-то в задней комнате чокались фужерами… Звякали так нежно, мягко колокольчики В твоей красной комнатке с алыми портьерами…

Прилегла, усталая, в уголке диванчика, В красном свете странная и такая близкая… И, касаясь изредка тонкого стаканчика, С детскою улыбкою пьешь Аи искристое.

И звенят насмешливо, тонко колокольчики: «Уходи… Не сбудутся грезы фантастичные…» И так жалко, жалко смуглого креольчика И рояля звука жалко гармоничного.

Наталия Литвак

Кинопризнанье

Почему я безумно люблю, Когда Вы у камина мечтаете? Красоту проявляя свою, Вы все сердце мое покоряете.

Жизнь за жизнь я отдать бы готов, Когда вижу Вас лунной красавицей. Песнь любви торжествует без слов, И миражи мечтаньям представятся.

Пламя неба мне видится в Ваших очах. Тень греха на душе просветляется. А Тобою казненный, поверженный в прах, Человек-зверь, как раб, укрощается.

Сердце ранят мне грусти мечи, Но воскреснет Ваш образ пред мной, И шепчу я: «молчи, грусть, молчи» — Это сказка любви дорогой.

И средь шумного бала, под музыки звон, Мнится, дремлют плакучие ивы… Рад я пытке молчанья, я ей упоен, Даже ядом столичным счастливый.

Пусть живой труп стоит предо мной — В нем я те же увижу созданья, Что чаруют своей красотой, Неизбывной улыбкой молчанья.

Жадно образы Ваши ловлю И в молчаньи от счастья немею… Почему так безумно люблю, Я, конечно, сказать не сумею.

«Он»

На Ваших бледных, прозрачных ручках Блестят сапфиры и бриллианты… В столовой долго и однозвучно Десять ударов били куранты…

Вы так устали, моя маркиза! Глаза закрыли, и на диване С улыбкой легкого полукаприза Вы задремали в ночном тумане…

Прощай, маркиза!.. Сейчас вернется Маркиз твой старый, сухой и скучный… Маркиза встанет и засмеется, Но как-то странно и однозвучно…

Вы не забудьте, что там, в столовой… Пока прощайте!.. Ах, да… Вы спите… Но ровно в полночь авто готовый… «Ах, я все слышу… Сегодня… Ждите…»

Наталия Литвак

Позабудьте свои печали, Прочь откиньте забот обузы — В этом маленьком душном зале Правит праздник Десятая Муза.

Вы, уставшие в грохоте фабрик От работы и слов, и строчек, Посмотрите: ведь каждый кадрик — Это светлой мечты кусочек.

В этой пляске пойманных мигов Человеческий разум, как витязь… Перед вами Молчанья книга, Растворитесь в ней и учитесь!

Вас. Лебедев

«Вера Холодная» (напечатано в «Киногазете» № 13, июль 1916 года, под рубрикой «Наши артисты»):

Хоть повези в Америку, Понравится и там. Так «делает истерику» — Не верится глазам. Глаза такие жгучие, Что мы б спросить могли: «Уж не было ли случая, Чтоб фильм они прожгли?» Артистка превосходная — Вот мненье москвича. Фамилия «Холодная», Игра же – горяча!

Она была королевой. Ей посвящали стихи. Но почему – она? Почему именно ей – такая слава? Почему эта скромница, дочь учителя, жена юриста, мать двух дочерей, имеет такой успех у публики?

Почему именно она?!

Она хорошая актриса…

Да полноте! Она непрофессиональна, у нее нет школы, в России много замечательных, талантливых, а главное, настоящих актрис!

Она очень красива…

Но разве нет в России других красивых женщин?

Есть такие, которые и красивы, и талантливы, и обучены как следует!

Ольга Гзовская с ее скульптурным телосложением и профилем античной камеи.

Вера Коралли, яркая, легкая и грациозная, как бабочка, по словам Перестиани, «принесшая в кино отголоски своих балетных успехов».

Наталья Лисенко с ее тонким, интеллигентным лицом, с ее гордой осанкой и ясным взглядом золотисто-карих глаз.

Анастасия Вяльцева, романтическая и изящная, словно сошедшая с миниатюры середины прошлого столетья.

Темная, пылкая, белозубая Пола Негри с ее точеными плечами и хищным огнем в глазах.

И, наконец, Зоя Баранцевич. «Типичнейшая “божья коровка” с внешностью наивной институтки» – как охарактеризовал ее Перестиани. Такая же ангелоподобная, нежная, большеглазая, печальная, кажущаяся по-детски наивной и беззащитной – в сущности, тот же типаж, что и Вера Холодная!

Но как бы профессионально, с какой бы самоотдачей они ни играли, они все равно не получают и десятой доли того успеха, того восторга, какой вызывает у публики один лишь взгляд Веры Холодной – печальный, сумрачный взгляд из-под полуопущенных мохнатых ресниц, из-под упавших на лоб темных кудрей…

В чем заключается тайна успеха Веры Холодной?

Почему признанные театральные актеры, начиная сниматься в кино, не имели и крупицы того успеха, который сопровождал весь краткий творческий путь «красивой натурщицы»?

Только ли потому, что на экране они были лишены такого важного выразительного средства, как голос, а киноактриса Вера Холодная изначально готовила себя к безмолвию?

III

Когда ее попросили сказать что-нибудь для вступления к посвященной ей «Киногазете» № 22 – что-нибудь, что можно будет поместить как эпиграф к последующим текстам, возле самой большой ее фотографии, она сказала:

«Слова – это дивно звучащие струны человеческой души, говор цепи чувств, переживаний… Слова – это высшее, что даровано человеку. Но есть в жизни НЕЧТО, где слово бессильно, бывают моменты в жизни человека, не передаваемые словами, там молчание красноречивее слов. Немые страдания глубже, тягостнее… Молчаливая радость бурливее, порывнее… Чувствовать и не говорить… Страдать без слов, когда сердце рвется… Трепетать, охваченной порывом счастья… И не высказать это словами, криком, этот язык молчания, язык чувств самой души – как он велик, необъятен!