Книга Звание Баба-яга. Потомственная ведьма - Вера Чиркова

– Вот это правильно. Только отомстим сначала этим уродам за то, что они собирались развлечься, наслаждаясь нашим беспомощным положением. Сейчас они сами в таком, вот пусть испробуют на себе.

Свистнула в воздухе примчавшаяся метла, устроилась я на сиденье, и девчонка сбоку притулилась, стать-то у нее и впрямь на семнадцать лет не тянет. Набросив на нас отводящее глаза заклинание, я шепнула траве сначала спасибо за помощь, а потом очередную просьбу.

Показалось мне или и впрямь хихикнула травка?

Тут путы, связывающие воинов, исчезли, а вместо нас на цепи у них оказались две шевелящиеся черные фигуры, отдаленно напоминавшие большую кошку и девушку.

Воины, своей шкурой отвечавшие перед герцогом за сохранность пленниц, ринулись к ним, но в этот самый миг те распались на несметное полчище крупных черных муравьев. Воины ошеломленно застыли, а мурашам только того и требовалось. Вмиг окружили мерзавцев и полезли под одежду.

Никогда и нигде мужской стриптиз еще не сопровождался такими дикими воплями и не совершался с такой скоростью. Но слишком долго на него смотреть я девчонке не позволила, рано ей еще развлекаться такими вещами, да и ненужные ассоциации могут нахлынуть, утешай ее потом. Подняла метелочку повыше и развернула в сторону широкой реки.

Перелетев на другую сторону, мы опустились на песчаной косе, вдоволь напились и наплескались в прохладных струях, съели по несколько бананов, выросших прямо из песка, и лишь тогда я решилась задать подруге по несчастью мучивший меня вопрос:

– Как ты вообще попала в тот дом и кто ты такая?

Нет, это, конечно, еще не самый главный вопрос, но начинать серьезный разговор лучше издали. А если по-хорошему, то и не сейчас. Сначала неплохо бы с девушкой пару дней тесно пообщаться, войти, так сказать, в доверие, показать себя, дать успокоиться и раскрыться ей.

Только нет у меня ни этих дней, ни минуточки лишней. Несмотря на все собственные неприятности, все сильнее болит душа за подружек моих, бабок-ёжек. Они у меня все – девы импульсивные, немного авантюрные, к спонтанным решительным действиям привыкшие, как ни крути, а в бабко-ёжскую профессию других и не тянет. Да и весенние выплески силы и эмоций, если это можно так назвать, тоже сбрасывать со счетов нельзя. Потому и могут попасть в чужом мире в ситуацию, до которой аборигенки и через триста лет не дорастут.

И хотя я и волнуюсь, но не только за них, они бабки бывалые, в любой западне лазейку найдут.

А вот мир этот мне нравится. Чистенький, не испорченный технологиями, не охваченный войнами.

Мог бы и дальше таким оставаться.

– А ты кто? – К девушке сразу вернулась вся подозрительность.

Ну говорила же я, что она вампиру родственница. Тот тоже все норовил на вопрос вопросом ответить.

– Я метаморф, разве не видишь? Из дивного леса, – пожав плечами, выдаю чистейшую правду. – И я первая спросила.

– А я вампир. – Она смотрит испытующе, вот только меня это заявление могло испугать или шокировать только двумя днями раньше, до знакомства с ее отцом.

– И где они тебя поймали?

– А с чего ты взяла, что меня поймали? – Ух ты, а девчонка-то совсем не глупа.

И это очень хорошо, значит, есть шанс договориться быстро.

– Не первый год на свете живу. Непойманных под замком не держат. И ужин им с вооруженным стражником не носят.

– А откуда ты знаешь про ужин?

Ну и кто тут кому допрос устраивает? Только ошибаешься ты, девочка, думая, что меня так легко поймать.

– В окно, что на лестницу выходит, подсмотрела.

– А зачем ты вообще подсматривала? – Ох, каким торжеством горят черные глазенки.

Неплохая получится со временем правительница для десяти деревень. Но мне пока все же не соперница.

– А ты думаешь, тебя одну взаперти держали? Ищу я кое-кого, да вот по твоей милости и сама попалась. Хорошо хоть удалось ошейник провести, а то устраивали бы мы сейчас бесплатное представление для тех гадов.

Не хочется напоминать девчонке о грустном, да уж больно она ролью следователя увлеклась.

– Извини, – сразу поникла моя бывшая сокамерница. – Просто так тяжело, когда не знаешь, кому можно доверять.

– Ха, ну так это как раз очень просто определить. Нужно судить людей, ну и метаморфов, и вампиров, в общем, всех, не по словам, а по делам. Знаешь, наболтать с три короба сумеют многие, а вот сделает для тебя все, что может, да и чего не может, только тот, кто преданно любит. Вот и вспомни, кто был возле тебя в трудную минуту, кто ничего не жалел, и себя в том числе, кто всегда готов был бросить все свои дела и прийти на помощь…

– Ты себя имеешь в виду? – внимательно глядят черные глаза.

– Не только. Хотя и меня можно по такому принципу оценить. Ты думаешь, я не могла вырваться и прыгнуть в окно, когда нас вели ночью по лестнице? Метелка меня неподалеку ждала. Но я же так не сделала. Хотя, думаю, и раньше были рядом с тобой люди, готовые для тебя на все.

– Я думала, что были… – Глаза девчонки начинают подозрительно блестеть.

– А куда делись? – задаю прямой вопрос и по крепко стиснутым губам сразу понимаю – рановато я его задала.

Не готова она еще отвечать. Но и у меня нет времени ждать. Думай, бабка, как девчонке помочь.

– Знаешь, если не можешь понять, кто тебе врет, или не хочешь копаться в своих воспоминаниях, есть еще один способ, но он не так прост. Нужно свести вместе тех, кто тебя обманул, и заставить говорить правду.

Вообще-то я имела в виду очную ставку, но, боюсь, этого выражения тут не слышали.

– Это невозможно, – качает она головой. – И свести нельзя, а заставить сказать правду – тем более.

– Зря ты так думаешь. Заставить говорить правду я могу любого, если захочу, конечно.

– Даже меня?

– И тебя тоже.

– А тогда почему не заставишь, а задаешь вопросы? – ехидно прищурилась смеска, решив, что вот теперь-то наконец меня поймала.

– Видишь ли, мы с тобой теперь вроде как подруги по несчастью, в одной клетке сидели, одну судьбу делили. Потому было бы неправильно у тебя таким способом секреты выпытывать. Но если не хочешь ничего говорить, не надо, просто скажи, куда тебя подвезти, да и простимся. – Надеюсь, она не поймет, что я нагло блефую.

Ну как можно оставить ее в какой-нибудь деревне? Она же моментально снова влипнет в неприятности.

– Некуда мне идти, – тяжело вздохнула Нилина, и глаза снова блеснули слезинками.

– Тогда рассказывай правду, – заявляю с напускной суровостью. – Не могу же я таскать с собой неизвестно кого.

– Да нечего мне рассказывать, – почти шепчет она. – Отец меня бросил, ради чужой женщины разбоем занялся, а кузен – ты его видела – сначала обещал помочь, а потом…