Книга Тихая роща - Юлия Лим

Тем временем девочка тянула к чему-то руку, а болото норовило поглотить ее целиком. Еще немного и от нее ничего не останется.

Он действовал без раздумий: оказался на другом берегу и схватил девчонку, пока она не утонула. Лесные воды негостеприимны к маленьким детям.

– Что ты здесь забыла? – спрашивает Кощей. – Рано тебе еще топиться в болоте.

Она открывает глаза: сначала один, потом второй, и смотрит на меня в изумлении.

– Ты синий! – вскрикивает девочка.

– А ты грязная, – отвечает Кощей.

Они замолкают и рассматривают друг друга, пока из девочки не вырывается смех. Кощей смеется в ответ: хрипло, по нарастающей, как если бы гром появлялся из-за мокрого кашля.

– Кто ты? – спрашивает девочка, когда смешинка исчезает.

– Тот, с кем тебе не следует говорить, – отвечает Кощей.

Поблизости хрустят ветви. Они поворачивают головы и вслушиваются.

– Ты здесь не одна?

– Я приехала с родителями! – говорит девочка, но через мгновение ее взгляд потухает, и она шепотом просит: – Забери меня от них…пожалуйста! – обнимая Кощея маленькими руками за шею.

– Тая! – женский голос заставляет его напрячься.

– Тая, где ты? – кричит мужчина.

Девочка вжимается щекой в плечо Кощея. Он ставит ее на ноги и отходит назад. Тая тянет к нему руки, но Кощей поднимает палец, приставляет его к своим губам и издает тихое шипение.

Он видит, как мать Таи хватает ее за плечи. Как обеспокоенный отец поднимает дочь на руки. Пустота в груди разрастается, как яд по венам, и Кощей уходит прочь. Его место – в Тихой роще, и нигде больше.

3

Баюн понимал, что его выбор означал смерть его мечты. Осуществить это желание не может никто, кроме Яги, а для нее на первом месте верность. Переминаясь с лапы на лапу, кот запрыгнул на крышу избушки. Она недовольно заскрипела створками, когда он поцарапал дерево.

– Прости, – шикнул Баюн, подобрался к распахнутому окну и прошмыгнул внутрь.

Пахло выпечкой и травами. Тень Яги отбрасывалась на стену, увеличиваясь в несколько раз из-за свечи, рядом с которой она сидела.

– Пришел, наконец? – спросила Яга.

– Пришел, мр-р, – Баюн подошел к ее ногам и потерся о них. От приятных мурашек шерсть встала дыбом. Яга протянула руку и погладила его за ушком.

– Ты сделал то, что обещал?

– Были некоторые, мр-р, осложнения, – ответил кот, постепенно отходя в сторону.

– И?

– Я не смог…

– Что сложного в том, чтобы отравить девчонку?! – Яга поднялась на ноги и пнула его в бок. Баюн отскочил и запрыгнул на подоконник, задев хвостом вазу с цветами.

Пошатнувшись, она упала на пол и разбилась. Мутная вода растеклась по дереву, затерявшись в стеблях и щелях. Ягиня прошла по осколкам вазы, не дрогнув, и схватила Баюна за шею.

– Я тебя спрашиваю: что сложного?!

– Она, мр-р, хорошая! – признался кот, замяукав.

Лицо Яги исказилось от ярости, и она подняла Баюна с подоконника. Лапы кота безвольно повисли в воздухе, а хвост прижимался к пузу, стараясь защититься от удара.

– Хорошая? – Яга засмеялась и ее смех был переливисто безумным. – Хорошая, значит! Тебе достаточно такой тупой причины, чтобы не отравить ее?

– Она похожа на тебя в молодости, мр-мяу! – выкрикнул кот.

Глаза Ягини сверкнули и на мгновение ему показалось, что в них горит огонь.

– Убирайся. И никогда больше не возвращайся! А коли вернешься, я с тебя шкуру живьем сдеру! – сказав это, она вышвырнула Баюна в окно.

Он приземлился на лапы и припустил в сторону леса.

– Будешь знать, как только о хороших беспокоиться! – крикнула Яга ему вслед.

4

Крик застрял в горле, лицо обветрилось, когти огромной летучей мыши изодрали мое платье. Только накидка осталась в целости и сохранности.

Я вцепилась в лапу твари и сжала ее. В ответ летучая мышь зашипела и схватила меня за волосы. Мы боролись, пока ее когти не разжались. Я полетела вниз, размахивая руками.

«Мамочка, прости, но тебе придется отскребать от земли лепешку вместо дочери!» – подумала я.

Крик, разрывая горло, прорвался наружу. Я схватила плащ Кощея, пытаясь подражать летучей мыши.

Зажмурившись, я ждала столкновения с твердой почвой. Представляя, как сломаются мои шея и позвоночник, с каким громким хрустом они пробьют кожу и внутренние органы, и как обжигающая кровь потечет из меня рекой…

– Рано радуешься, красавица, – мужской хриплый голос заставил меня раскрыть глаза.

Я лежала на руках лысого человека с выпирающей верхней губой. В свете луны его кожа казалась серой. Он смотрел на меня и ухмылялся, правый уголок губы полз вверх, когда левый остался нетронутым. Его близко посаженные глаза отливали желтым, подобно золоту.

– Кто ты? – выдохнула я.

– Тот, кто подарит тебе новую жизнь. И замок, если захочешь. От тебя мне нужно только одно…

– Что?

– Чтобы ты вышла за меня и стала царицей Болотной рощи.

Я держалась за его плечи, и никак не могла понять, что это: глупая шутка, неудачное стечение обстоятельств или мой «магнетизм», притягивающий монстров?

Из груди вырвался смешок, затем еще один. Спустя несколько секунд я уже вовсю смеялась, не в силах остановиться. Слезы потекли по щекам.

– Ничего более глупого я еще не слышала! – сказала я, с трудом перебивая смех. – Давай просто сделаем вид, что ничего этого не было. Я пойду к Кощею, а ты займешься своими делами, Вурдалак.

Его лицо вытянулось, из-под выпирающей губы показались острые клыки. Вурдалак зашипел еще ужаснее, чем когда был в облике летучей мыши, и стряхнул меня на землю. Я приложилась спиной и затылком о промерзлую почву и взгляд расфокусировался.

– Ты не должна смеяться над старшими. Ты должна уважать меня! – прикрикнул он, отчего его голос скакнул вверх на пару октав. – А теперь, раз ты такая гордая царевна, я тебя брошу в темницу. Будешь там гнить, пока не согласишься стать моей женой!

Вурдалак обернулся летучей мышью, до боли сгреб меня когтистыми лапами за плечи, и взмыл в воздух. Мы пролетели замок, и вампир спикировал. Ветки деревьев, встречающихся по пути, хлестали меня по лицу и рукам, которыми я закрывалась.

Когда ноги коснулись твердой поверхности, Вурдалак отпустил меня, и я, споткнувшись, упала на колени. Он перевоплотился, взял из кармана на поясе связку ключей и открыл проржавевшую решетку.

– Ступай, – сухо сказал он, – ты должна посидеть здесь и подумать над своим поведением. Как полагается каждой послушной царевне.