Книга Любовь всегда выигрывает - Барбара Картленд

Она отчаянно пыталась избежать неизбежного, но одна его рука уже крепко обвила ее, а другой он поднял ее крошечный острый подбородок. — Нет! Нет! — едва слышно шептала Тина, вне себя от охватившего ее отвращения. А он прижался губами к ее губам — толстыми, горячими, жадными губами, какими она себе их и представляла с первого взгляда. Она чувствовала, что ее сопротивление так же бесполезно, как сопротивление котенка, которого топят в ведре воды. Ей хотелось закричать от ужаса перед таким бесстыдством, но слова застряли у нее в горле. Тина смогла лишь презренно покориться, чувствуя полное унижение от прикосновения его рта и силы его рук. Она оказалась слабее стихии, увлекающей ее в темные глубины моря, из которых нет освобождения. Все ниже, ниже, ниже… Казалось, его губы высасывают из нее душу. Он горел желанием обладать ею. И Тина чувствовала, как он овладевает ею! Она пыталась спастись… пыталась… пыталась…

— Помоги мне, Господи, — молился где-то вдалеке ребенок. Тина не понимала, что это она сама молит о помощи. И вдруг с силой, неизвестно откуда взявшейся, начала отбиваться от него, толкаясь и царапаясь, стараясь застать его врасплох.

Наконец, он ослабил свою хватку.

— Нет! Нет! Нет!

Тина старалась громко закричать, но из ее кровоточащих губ вырвались лишь испуганные вздохи. Потом она услышала треск рвущегося платья, когда, наконец вырвавшись от него, побежала по темной тропинке, через толпу веселящихся гостей и дальше, дальше, бешено, неистово, не разбирая дороги, лишь бы оторваться от напугавшего ее дьявола.

Тина рыдала и почти выбилась из сил, когда в конце концов остановилась. Она понятия не имела, где находится. Знала только, что не слышит больше музыки и попала в темный лабиринт тисовых деревьев. На некоторое время прислонилась к дереву, пытаясь успокоить бешеное биение сердца, вырывающегося из груди, затянутой в корсет, плотно завязанный горничными.

Тина не чувствовала ничего, кроме собственного ужаса, и, когда кто-то заговорил с ней, она испуганно вздрогнула, потому что не слышала никаких шагов.

— Могу ли я вам чем-нибудь помочь, мадам? — осведомился мужской голос.

Обернувшись с опаской. Тина увидела рядом с собой молодого человека. Одет он был аккуратно, но чересчур модно, и она догадалась, что это не джентльмен, a, скорее всего, респектабельный клерк или хозяин магазина, возвращающийся после ночного развлечения. : Усилием воли Тина взяла себя в руки.

— Мне ст… страшно, сэр, — удалось произнести ей. — Я з… заблудилась.

— Здесь, в таком огромном саду, это немудрено, — сказал он. — Вам помочь найти ваших друзей или вашу карету?

— Мне нехорошо, — поделилась Тина. — Можно ли мне нанять карету, чтобы доехать до дома? Я не хочу портить удовольствие моим др… друзьям и просить их провожать меня.

Молодой человек нахмурился:

— Конечно, можно, но в такой час леди нежелательно ездить одной. Ночью полно разбойников и прочих опасностей.

— Ничего, я готова рискнуть!

— Тогда позвольте мне проводить вас, — вежливо предложил молодой человек.

Тина бросила на него испытующий взгляд. Было в нем что-то внушающее доверие, но даже если бы и не было, сейчас она предпочла бы остаться с ним, а не с сэром Маркусом.

— Мне бы не хотелось затруднять вас, сэр.

— Для меня это будет удовольствием, мадам!

Они вышли из зарослей тисовых деревьев на освещенную дорожку, ведущую к дальним воротам парка. Он нанял карету, подсадил ее и подождал, пока она не назвала свой адрес. Когда он садился в карету, Тина заметила на его лице удивление.

Уютно устроившись в уголке, Тина задумалась: не слишком ли опрометчиво она поступила, согласившись сесть в карету с незнакомым молодым человеком? А если он вор или, что более правдоподобно, соблазнитель, ищущий свои жертвы где угодно? Когда же он от кинулся на спинку сиденья рядом с ней, Тина поняла. что ее страхи безосновательны. Этот человек, проявивший к ней такое участие, может быть, по рождению и но джентльмен, но по духу — безусловно!

Пока они ехали до Вест-Энда, Тина убедилась, что не ошиблась. Молодой человек оказался чиновником из военно-морского министерства. В Лондоне он недавно, всю жизнь прожил в провинции, а пост получил по протекции влиятельного дяди.

— Не могу сказать, что я влюбился в Лондон, поделился он с Тиной. — Здесь много плохого и злого. Мужчина может защитить себя, но вам, мадам, следует быть осторожной! Мне бы не понравилось, если бы моя сестра ночью в одиночестве гуляла по Вокс-холл-Гарденс!

— Вы были так добры ко мне! Как мне вас отблагодарить?

— Надеюсь, что и впредь буду иметь удовольствие сделать для вас доброе дело! — засмеялся молодой человек.

Тина узнала, что его зовут Роберт Уотсон и что ему двадцать один год. Когда они приехал на Берклисквер, она разрешила ему поцеловать ее руку и хотела сама расплатиться за карету, опасаясь, что ему это не по карману. Но в последний момент интуитивно догадалась, что этим оскорбит его. Возможно, ему льстит уже одно сознание, что он ехал с аристократкой!

— Еще раз благодарю вас, сэр, — произнесла Тина, присев в реверансе, после того, как два лакея поспешили открыть дверцу кареты и помогли ей выйти. Взглянув в лицо молодого человека, она заметила, с каким благоговением он смотрит на лакейские ливреи и ярко освещенный холл за ее спиной.

Роберт Уотсон уехал в карете, но она была уверена, что, не проехав и ста ярдов, он остановил кучера, расплатился и оставшуюся часть пути прошел пешком. «Бедных я понимаю лучше, чем богатых», — подумала Тина.

Когда она вошла в дом, дворецкий удивленно взглянул на нее:

— Вы одна, мадам?

— Да, да, я одна, — подтвердила Тина, понимая, насколько необычно ее появление. — Мне стало нехорошо, и я не хотела доставлять неудобства герцогине, «от и не стала говорить ей, что хочу вернуться. Пожалуйста, передайте ее светлости мои извинения, когда юна вернется.

Дворецкий поклонился, и она поднялась к себе в спальню, но раздеваться не стала, чувствуя, что вечер еще не закончен и что прежде, чем отправиться спать, ей придется выслушать немало упреков и обвинений.

И не ошиблась. Через полчаса ей передали властное требование герцогини немедленно спуститься в красную гостиную, где она и сэр Маркус ждут ее.

Тина медленно спустилась вниз. Она чувствовала себя школьницей, вызванной в кабинет директрисы. Убежав с бала без объяснений, она понимала, что поступила плохо, но в то же время чувствовала, что в тех (обстоятельствах не могла поступить иначе.

Ей вдруг захотелось, чтобы кто-то ее защитил! Как оке жаль, что рядом нет лорда Уинчингема! Он бы понял. И ей в голову вдруг пришла шальная мысль, что мистер Роберт Уотсон тоже слишком рано ее покинул.

Лакей открыл дверь в красную гостиную, и Тина вошла, чувствуя себя маленькой, незначительной, скорее ребенком, нежели взрослой молодой леди, одетой по последней моде.