Книга Дерзкий незнакомец - Хелен Диксон

Замешкавшись, Кристина снова бросила взгляд на него. Его разочарование болью отдавалось в ее сердце. Мысленно она нарисовала себе образ идеального мужчины, красивого, благородного, любящего, но, к сожалению, не имеющего ничего общего с реальностью. Теперь, глядя на Рокли другими глазами, она не находила ни капли доброты и сострадания в его жестких, точеных чертах. Зато в них сквозили безжалостность, властность и решительность. Внутренне она трепетала от светящегося в его глазах цинизма и насмешки в голосе, который, хотя и звучал ровно, не мог ее обмануть. Ему нужны ответы, он не тронется с места до тех пор, пока не получит их. Он встал прямо перед ней, нависая, обдавая холодом взгляда.

– Прошлой ночью я слышал голоса. Это ведь Баклоу покидал вашу спальню, не так ли? – едко и требовательно осведомился он.

– Да.

Не совершив ничего постыдного, она не считала нужным отрицать правду. Лорд Рокли пронзил ее презрительным взглядом, и выражение его лица сделалось поистине дьявольским.

– Так я и думал. Вы любовники.

– Подобные слова недостойны вас, милорд, – яростно запротестовала Кристина. – Кроме того, вы сами сказали, что это не ваше дело.

– Позвольте мне самому судить, что достойно, а что нет. И потрудитесь говорить тише, если не хотите, чтобы вас услышала вся округа. Ну а теперь я требую объяснений. Вы обязаны дать мне полный и честный отчет обо всем, что здесь происходит. Вы меня поняли? Больше никакой лжи, никакого притворства. Я хочу услышать правду, и только правду. Пытаться снова увильнуть неумно с вашей стороны. Я уже успел достаточно хорошо вас изучить.

Чтобы скрыть дрожь в руках, Кристина сильно сжала кулаки, даже ногти впились в ладони. Она невероятно страдает, но ни за что на свете не покажет, как сильно ее ранили его слова. Она смело вздернула подбородок и, твердо посмотрев ему в глаза, лишенным эмоций голосом сказала:

– Вы хотите знать все. Что ж, хорошо, я расскажу вам без утайки.

И Кристина начала свое повествование, сначала запинаясь, с трудом подбирая простые и убедительные слова. Поведала лорду Рокли, как Уильям, когда умер их отец, отправился в Лондон и встретил там Баклоу, проигрался в пух и прах в карты, и Марк одолжил ему денег, чтобы помочь расплатиться с кредиторами. Не утаила и то, как они с братом потихоньку распродавали имеющиеся в доме ценности, чтобы раздобыть денег на жизнь, и как ситуация приобрела опасный оборот, когда однажды к ним неожиданно заявился Марк и стал использовать расположенные под домом помещения для хранения награбленного. Когда Уильям велел ему убираться прочь, тот отказался.

– Поначалу мы с братом не понимали, что происходит, и лишь когда столкнулись с кем-то из его подельников, заподозрили неладное. Как бы то ни было, хотя мы и знали, что Марк католик, о якобитском заговоре и слыхом не слыхивали. Поверьте мне.

Саймон слушал не перебивая, только крепче сжимались его челюсти да все более зловещим становился стальной блеск глаз. Закончив рассказ, Кристина посмотрела на него в упор.

– Теперь вам все известно. Клянусь, я поведала чистую правду.

– Итак, вы знали о происходящем, что делает вас соучастниками преступления. А Баклоу?

– Баклоу? – Внезапно Кристина сообразила, что он имеет в виду. – Неужели вы в самом деле считаете, что мы с ним любовники? Вы так думаете?

– Я видел все собственными глазами, и они не лгут.

– Позвольте мне объяснить… рассказать…

– Нет, – холодно перебил он, – довольно. Я услышал достаточно. Мне известно, что вашим красивым речам верить нельзя. Помню, как вы уходили от темы, когда я спрашивал о Баклоу, о том, не известно ли вам его местонахождение. Вы заверили, что оно вам неизвестно. То была наглая ложь, ведь когда он не обретается в трактире «Черный лебедь», то проворачивает свои преступные делишки в Оукбридже. Вы обманывали меня при любой удобной возможности. Как вы, должно быть, насмехались надо мной, когда я из лучших побуждений просил довериться мне. Каким же я был дураком! А вас можно поздравить, Кристина. Вы очень искусная рассказчица и наделены умением убеждать.

Попятившись от него, она положила трясущуюся руку на спинку стула, будто нуждаясь в опоре, но взгляд Саймона встретила гордо. За эти несколько мгновений он сделался для нее совершенным незнакомцем. Между ними выросла непреодолимая стена без окон и дверей, через которую невозможно пробиться. Она презрительно улыбнулась:

– Вы уже все для себя решили, не так ли? Что ж, хорошо, значит, мне больше нечего сказать в свою защиту, особенно человеку, чьи уши и разум закрыты. А теперь уезжайте, прошу вас. Вы, без сомнения, вернетесь, чтобы поговорить с Уильямом. Если захотите мне что-то передать, это можно будет сделать через брата.

– Не беспокойтесь, к вам у меня не осталось вопросов. После того, что случилось, мне дела нет, куда вы пойдете и в чью постель запрыгнете. Не сомневаюсь, с вашим обостренным инстинктом самосохранения вы, как кошка, в любой ситуации приземлитесь на все четыре лапы. Наверняка и с Баклоу уговорились о встрече в каком-нибудь укромном уголке, чтобы вдоволь покувыркаться. Жизнь ему, конечно, очень дорога, но вечно он прятаться не сможет.

Кристина побелела от гнева, не в силах поверить в жестокие слова. Глаза ее сверкали.

– Как вы смеете?

Уже положив ладонь на дверную ручку, Саймон замешкался и оглянулся на нее.

– Еще как смею, Кристина. Вы, моя дорогая, прирожденная куртизанка, но почему-то не слишком высоко цените свои прелести.

Эти слова разрушили остатки самообладания Кристины. Вот, значит, какого он о ней мнения!

– Ради всего святого, что я вам сделала, чем заслужила подобное обращение?

– Что? Хотите послушать? Побывав в моих объятиях, вы, спустя всего несколько часов, счастливо уложили Баклоу в свою постель. Кто знает, может, вы действовали согласно полученным инструкциям, чтобы выудить из меня информацию, когда я был охвачен страстью. Примите мои поздравления. На время вам действительно удалось затуманить мне голову. В оправдание могу сказать: я никогда не встречал шлюх столь привлекательных, как вы. Теперь же, когда разум ко мне вернулся, увидел, что вы на самом деле собой представляете.

Не помня себя от ярости, позабыв о страсти, которую он пробудил в ней, Кристина подскочила к нему с кулаками.

– Лорд Рокли, вы должны немедленно извиниться передо мной.

– Извиниться? Перед девкой Баклоу? – презрительно бросил он.

Она распалялась все сильнее. Их нежная интерлюдия обернулась унизительным фарсом. Она поняла: бесполезно спорить с человеком, ослепленным и оглушенным гневом, и хотела было отвернуться от него, но гордость заставила вскинуть голову и пронзить его взглядом, полным презрения.

– Однажды вы на коленях будете вымаливать у меня прощение за эти слова, но не дождетесь ни извинений, ни жалости.

И отвернулась от него, но он схватил ее за руку и тихим голосом, от которого кровь стыла в жилах, проговорил: