Книга Цена его коварства - Дженни Лукас

Хорошо иметь друзей в шоу-бизнесе! Мой приятель-музыкант играл нам на гитаре, а друг фотограф снимал церемонию. Мэдисон была подружкой невесты, а Говард отвел меня к алтарю. В руках у меня был букет маминых любимых роз, и там, в ее саду, мне казалось, будто она где-то рядом.

Руперт и Виктория прислали свои поздравления, присовокупив к ним блендер.

После церемонии, на которой мы официально стали мужем и женой, был ужин на открытом воздухе. Сад был освещен китайскими фонариками. Мэдисон и Говард плакали от счастья, осыпая нас розовыми лепестками, когда мы садились в старинное авто, увезшее нас в аэропорт. Медовый месяц мы провели в Лас-Вегасе, в «Эрмитаже» — шикарном отеле-казино, владелец которого, Никас Ставракис, был другом Эдварда, а также счастливым мужем и отцом шестерых детей.

Наш шикарный номер люкс выходил окнами на главную улицу Вегаса. Впрочем, мы по большей части игнорировали его прелести, с увлечением открывая радости семейного секса. Господи, я и не знала, каково это — обладать тем, кто отдает тебе не только свое тело, но и сердце, и душу, и имя. Как и ты ему. Ничто в мире не сравнится с этим!

— Как жаль, что медовый месяц заканчивается, — промурлыкала я Эдварду, когда мы покидали Лас-Вегас.

— А кто сказал, что он заканчивается? — ответил он.

— Что ты имеешь в виду?

— Мы оба теперь безработные. — Он приподнял бровь. — Так что можем отправиться куда пожелаешь. В Рио, Токио, Венецию, Стамбул… Тем более самолет у нас есть.

Но мне хотелось отправиться лишь в одно место.

— Отвези меня домой, — попросила я.

— Домой?

— Туда, где все началось, — улыбнулась я.

Ханна Мэйвуд-Сен-Сир родилась несколько недель спустя в современном госпитале в Корнуолле, неподалеку от Пенрит-Холла. Мы назвали ее в честь моей матери. Она очаровательная малышка, черноволосая и синеглазая, как и ее отец.

Зимой нам нравится бывать в Калифорнии. Мы даже выкупили тот коттедж в Малибу. Но теперь, когда со дня нашей свадьбы прошел год, нам этого уже мало.

Теперь здесь снова лето. Корнуолл прекрасен в это время года — с его голубыми небесами и лугами полевых цветов. Я учредила в ближайшем городке театральную компанию — просто чтобы дать выход творческой энергии и получать удовольствие от общения с новыми друзьями. В конце концов, кому не нравится театр? Но большую часть времени я трачу на обустройство Пенрит-Холла. Я пытаюсь сделать его более светлым — вот уж воистину неподъемная задача! Вчера я стукнула себе молотком по пальцу. Не представляю, что у меня получится, но так даже интереснее.

Несколько месяцев назад Эдвард начал новый бизнес. Он взял в аренду небольшую фабрику в Труро и начал производить там оборудование для экстремальных видов спорта вроде прыжков с парашютом и скалолазания. Компания небольшая, но быстро растет, и Эдвард обожает свою работу.

В основном мы живем самой обычной жизнью. Мы продали самолет и особняк в Лондоне. Зачем они нам? Основную часть денег, вырученных от продажи Эдвардом акций «Сен-Сир Глобал», мы потратили на создание благотворительного фонда, помогающего детям во всем мире, у которых нет семьи, дома, питьевой воды, возможности ходить в школу или просто ботинок. Думаю, мама одобрила бы это.

Теперь нас не назовешь богачами, но на жизнь нам вполне хватает. Но у нас есть самое важное. Любовь. Надежда. А главное — семья.

Мэдисон номинировали на престижную кинопремию за тот небольшой фильм, в котором она снялась в Монголии. В роли рабыни Чингисхана, скачущей по степи на неоседланной лошади, ее просто не узнать! Она была в восторге. Что еще лучше — она вышла замуж за мужчину, не имеющего никакого отношения к киноиндустрии. Ее муж — пожарный, и он весьма симпатичный парень. «Диана, он по-настоящему спасает жизни! — рассказывала она. — И он очень милый, и шикарно готовит лазанью». Мэдисон стала любящей тетушкой и постоянно присылает Ханне подарки. Она счастлива, несмотря даже на мелкие неудобства, без которых не обходится жизнь кинозвезды.

Мне эти неудобства неведомы, поскольку мой агент разорвал все отношения со мной после того, как я отказалась лететь на съемки в Румынию. Когда я позвонила Джейсону и сообщила ему, что покидаю Голливуд и выхожу замуж за Эдварда, он клялся, что никогда не забудет меня — и тут же нашел мне замену в лице некоей светловолосой старлетки.

Говард регулярно навещает нас в Англии, когда у него выдается свободное время. Мы, в свою очередь, регулярно бываем у него на съемках сериалов про зомби. Недавно мы летали в Луизиану, где он снимает к Рождеству фильм «Волки-оборотни против Санты» (не бойтесь, Санта победит!). Недавно он начал встречаться с эффектной шестидесятилетней гримершей по имени Деондра. Он был один почти десять лет, так что теперь волнуется, как подросток. Он без памяти любит внучку, а она — его. В свои одиннадцать месяцев Ханна уже обожает наносить на лицо пугающий грим и издавать страшные звуки в стиле любимых зомби своего дедушки Говарда. Может, когда-нибудь она пойдет в эту ветвь семейного бизнеса. Кто знает?

В Корнуолле стоит август. Все вокруг цветет. Сейчас мы всей семьей отправились на пикник в сад Пенрит-Холла. Я смотрю за Ханной, которая рядом со мной строит мост из кубиков. Наш пес Цезарь, радостно фыркая, катается по траве, время от времени подбегая к нам за вкусной косточкой. Внизу расстилается безбрежная гладь океана.

Оглядываясь, я вижу наш замок, который полюбила всей душой. Я приехала сюда в поисках убежища. А нашла здесь — жизнь. Пенрит-Холл исцелил нас обоих — и меня, и Эдварда.

Здесь началась наша семья.

— Я люблю тебя, Диана! — шепчет он мне.

Я откинулась на его широкую грудь, облокотившись на его бедра. Одну руку он бережно положил на мой округлый живот. Да, я вновь беременна. В этот раз мы ждем мальчика.

Жизнь сложнее, чем кино. И прекраснее, чем я могла себе представить когда-то. Прекраснее любой фантазии. Даже когда ненароком стукнешь по пальцу молотком.

И я в конце концов нашла в ней свое место.

Миссис Уорредли-Гриббли не писала о том, как полюбить, вырастить ребенка, найти свое предназначение. Об этом не поведают нам справочники и инструкции. Мы просто просыпаемся каждое утро и стараемся раз за разом делать наилучший выбор — и в большом, и в малом.

Как оказалось, мне вовсе не нужны были карьера кинозвезды, богатство и слава. Я хотела лишь быть любимой и найти в себе смелость всем сердцем ответить на любовь.

«Люди меняются, — говорил мне когда-то Говард. — Иногда они меняются к лучшему настолько, что ты поражаешься». И он был прав.

Реальная жизнь лучше любой мечты. И она происходит здесь, рядом, каждую минуту. Прямо сейчас.