Книга Русские конвои - Брайан Скофилд

Удача сопровождала этот конвой до конца. Атака 4 торпедоносцев Не-115 была отбита, причем 2 самолета сбиты. 27 января конвой благополучно прибыл в Кольский залив. Через 2 дня в путь отправился обратный конвой RA-52. По различным причинам к выходу были готовы лишь 11 транспортов, поэтому эскорт, в который вошел и поврежденный «Онслоу», по численности превзошел конвой. Однако на сей раз подводные лодки сумели потопить американский пароход «Грейлок», хотя при этом не погиб ни один человек. Остальные 10 судов благополучно добрались до Лох Ю.

Следующий конвой JW-53 должен был выйти 11 февраля, но погрузка затянулась до 15 февраля, хотя и тогда к выходу были готовы лишь 28 судов из 30. Полярная ночь закончилась, и к концу месяца светлое время составляло уже 7 часов в сутки. Поэтому было решено дать конвою такой же сильный эскорт, какой имел PQ-18. К несчастью, конвой попал в зону плохой погоды через 4 дня после выхода в море. Эскортный авианосец «Дэшер» был поврежден, а крейсер «Шеффилд» потерял крышу носовой башни. Замены поврежденному авианосцу не нашлось, зато на смену «Шеффилду» был прислан другой крейсер. Несколько эсминцев и торговых судов были повреждены, 1 судно ушло в Скапа Флоу, а 5 вернулись в Лох Ю. Сам конвой оказался сильно разбросан. Однако поблизости оказался линкор «Кинг Георг V», оснащенный мощным радаром. Он смог зафиксировать положение транспортов и сообщить их командиру эскорта, которым снова был капитан 1 ранга И.М.Р. Кэмпбелл. Используя эту информацию, он сумел собрать транспорты и снова выстроить их. В очередной раз подводные лодки обнаружили конвой к западу от острова Медвежий. Однако действия эсминцев были такими эффективными, что противник не сумел провести ни одной атаки. 28 февраля 14 бомбардировщиков Ju-88 попытались атаковать конвой. Однако эскорт, в который входил и крейсер ПВО «Сцилла», так тепло встретил их, что немцы сбросили бомбы далеко от цели. На следующий день аналогичную атаку попытались провести 11 самолетов, но тоже были отогнаны. Конвой благополучно дошел до цели, 15 транспортов прибыли в Мурманск, а остальные — в другие порты Белого моря.

После короткого отдыха, который длился всего 2 суток, 1 марта корабли эскорта конвоя JW-53 снова вышли в море, чтобы сопровождать обратный конвой RA-53, состоящий из 30 судов. Вскоре подводные лодки обнаружили его и утром 5 марта потопили транспорт «Порторикан» и повредили «Ричард Бланд». Во второй половине дня конвой атаковали 12 бомбардировщиков Ju-88, но эта атака была отражена. А на следующий день конвой попал в жестокий шторм. Как всегда, корабли разбросало в разные стороны, и подводные лодки получили шанс отличиться. Были потоплены еще 2 транспорта. Погода тоже нашла себе жертву: американское судно типа «Либерти» переломилось пополам и затонуло. На судне «Дж. Г. Латроб» открылась течь, и его взял на буксир эсминец «Оппортьюн». Его экипаж продемонстрировал великолепную морскую выучку, благополучно приведя транспорт в Сейдис-фиорд, Исландия. Заправляться в море в такую погоду было совершенно невозможно, и капитан 1 ранга Кэмпбелл, беспокоясь о тающих запасах топлива на эсминцах, был вынужден отправить половину из них в Исландию заправляться. Он приказал им возвращаться как можно быстрее, чтобы отправить на дозаправку остальные эсминцы. Подводные лодки продолжали рыскать вокруг конвоя, и когда Исландия была уже совсем близка, сумели всадить вторую торпеду в «Ричард Бланд». Это попадание стало роковым, хотя большую часть экипажа удалось спасти.

Адмиралтейство имело все основания быть удовлетворенным результатами январской и февральской конвойных операций. Потери были относительно небольшими, и, как отметил адмирал Тови, они были скорее следствием штормов, чем действий противника. Однако продолжительность дня за Полярным кругом быстро увеличивалась, что само по себе стало достаточным основанием для пересмотра политики отправки русских конвоев. А в начале марта немцы дали еще одно, более веское основание.

8 февраля Дениц представил Гитлеру план списания крупных кораблей. Как заметил сам адмирал, он «не стал выдвигать никаких возражений решению фюрера». Гитлер утвердил план, по которому предусматривалось списание в марте «Хиппера» и «Кёльна», в июле «Шарнхорста», и «Тирпица» осенью. Но на совещании при рассмотрении этого вопроса время не позволило обсудить кое-какие важные детали. А может быть, сам Дениц намеренно не стал касаться вопроса об ограничениях, которые Гитлер наложил на действия адмиралов, и которые помешали добиться результата при атаке русских конвоев. Дениц дал инструкцию своему представителю в ставке Гитлера вице-адмиралу Кранке узнать мнение фюрера о перспективах использования тяжелых кораблей, так как Дениц больше всего боялся повторения неудачи Новогоднего боя. Он хотел добиться разрешения отправлять тяжелые корабли в море, если имеется шанс достичь заметного успеха. Более того, если эскадра вышла в море, далее адмирал должен действовать самостоятельно и лично распоряжаться в бою, как того требует тактическая ситуация, не дожидаясь инструкций высших командиров. Дениц предупредил, что в таком случае возможны потери. Непостоянная натура Гитлера проявила себя еще раз, и он «полностью и решительно подержал» мнение гросс-адмирала. Это решение имело в будущем серьезные последствия.

Хотя Дениц на посту командующего подводными силами ясно выразил свои взгляды относительно методов ведения морской войны, когда ему пришлось всерьез рассмотреть приказ Гитлера о списании тяжелых кораблей, он пришел к тем же выводам, что и Редер. На следующей встрече с фюрером, которая проходила 26 февраля, Дениц отважно вернулся к больному вопросу, заявив, что русские конвои являются прекрасной целью для тяжелых кораблей. Учитывая тяжелые бои, идущие на Восточном фронте, он решил полностью использовать возможности, которые вытекают из этого. Поэтому Дениц предложил послать «Шарнхорст», который все еще торчал в Балтике после 2 неудачных попыток прорыва, в северную Норвегию, к «Тирпицу» и «Лютцову». Там они должны были образовать мощное соединение вместе с 6 эсминцами. Реакция Гитлера, как пишет Дениц, «сначала была крайне несдержанной, но в конце концов он неохотно согласился». В ответ на вопрос Гитлера, как долго будет тянуться поиск подходящей цели, Дениц твердо ответил: «Три месяца». На это последовала пророческая фраза: «Пусть даже это продлится 6 месяцев, но потом вы будете вынуждены вернуться и признать, что я был прав».

«Шарнхорст» покинул Гдыню 8 марта. Плохая погода и снежные шквалы помогли ему, и 14 марта линейный крейсер прибыл в Нарвик, где уже находились «Тирпиц», «Лютцов» и «Нюрнберг». Через 8 дней легкий крейсер отправился в Германию на ремонт, а остальные 3 корабля под прикрытием тумана перебрались в Альтен-фиорд, хотя едва не столкнулись во время перехода.

Когда новость о сосредоточении германских кораблей в Альтен-фиорде была получена адмиралом Тови, он сразу понял, что его предложение приостановить проводку конвоев на лето получило серьезное основание, о чем он не преминул сообщить Адмиралтейству. Тови отметил, что единственным средством защиты конвоев становится выход английских линкоров. Без прикрытия мощным авианосным соединением это было бы безрассудно. Однако, пока шли эти споры, в Битве за Атлантику произошли изменения, которые все решили сами.

Дениц бросил в бой все имеющиеся подводные лодки, пытаясь вырвать ускользающую победу. В январе количество потопленных в Атлантике судов заметно сократилось, зато в феврале и марте кривая потерь круто пошла вверх. Но это стоило и немцам серьезных потерь — в марте были потоплены 12 подводных лодок. Началась война на истощение, назревал кризис. Поэтому Адмиралтейство бросило в Атлантику все имеющиеся резервы, и участь русских конвоев была решена. 30 марта Черчилль сообщил Сталину неприятную новость. В телеграмме главной причиной прекращения отправки конвоев он назвал переброску немецких кораблей на север Норвегии. Черчилль также предупредил, что в мае на Средиземном море будет проводиться крупная десантная операция, в которой будут задействованы все десантные корабли. Как всегда, Сталин принял новость с плохо скрытым раздражением. Он указал на «катастрофическое сокращение поставок вооружения и сырья в СССР». В новой телеграмме от 6 апреля премьер-министр постарался обрисовать способы, с помощью которых союзники намерены оказывать давление на Германию на суше и в воздухе. После этого Сталин немного успокоился.