Книга Суровый век. Рассказы о царе Иване Грозном и его времени - Сергей Петрович Алексеев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
После падения в России ига Золотой Орды одна из групп ордынцев обосновалась в Западной Сибири. Здесь они образовали своё ханство, получившее название Сибирского.
Во времена Ивана Грозного во главе Сибирского ханства стоял властный, решительный хан Кучум. Ханские воины не раз нападали на русские земли, разоряли селения, угоняли жителей в рабство.
Иван IV старался обезопасить восточные границы Русского государства. В 1581 году против Кучума были посланы казаки.
Лихи, бесстрашны в бою казаки. Лих атаман Ермак Тимофеевич. Вот он – в шлеме, в кольчуге, глаза светлые, быстрые, борода черна, как глубина бездонная, топор боевой у пояса. Слово атамана для всех закон. И смел, и мудр Ермак Тимофеевич. Пылок душой и удачлив делом. Почёт атаману, почёт и слава!
А вот противник Ермака Тимофеевича – хан Кучум. Он здесь всему хозяин. Хоть и стар, хоть и слеп Кучум. За Кучумом – и ум, и годы.
Плывут, плывут по Туре казаки. Что их ждёт впереди?
1582 год. Ермаку удалось одержать свою первую победу над войсками хана Кучума. Казаки взяли город Чинги́-Typа́. Это теперешняя Тюмень.
Из Туры казацкие струги переплыли в реку Тобо́л. Всё дальше и дальше в глубь сибирских земель уходит Ермак Тимофеевич.
Нелегко пришлось казакам в походе. Кучум собрал большое войско. С боями, с потерями идут вперёд казаки. Всюду заслоны кучумовских войск. Тучей вздымаются в воздух стрелы. Ощетинились грозно копья. Идут казаки, словно сквозь колючие заросли пробиваются.
Страшны, конечно, стрелы. Остры, конечно, копья. Но у казаков оружие понадёжнее. Огненного боя. Пищали.
Не было здесь, в Сибири, ни пушек, ни ружей. Продвигаются вперёд казаки. Пробивают огнём дорогу. Дошли до устья реки Тобол. Вот он – Иртыш и иртышский берег.
25 октября 1583 года казаки Ермака взяли столицу Сибирского ханства Искёр.
Об успехе своего похода Ермак донёс в Москву царю Ивану IV. В Сибирь в помощь казакам прибыли стрельцы и русские воеводы.
Иван Грозный был очень доволен сибирским походом Ермака. Говорят, он даже послал Ермаку со своего плеча царскую шубу.
Только не пришлось Ермаку Тимофеевичу долго носить царский подарок. После падения столицы Сибирского ханства борьба с Кучумом не закончилась.
Хоть и стар, хоть и слеп Кучум, берегись, не простак Кучум. Выследили его воины ночной привал Ермака. Напали. Погиб Ермак в схватке с воинами Кучума.
Во времена правления царя Ивана Грозного большие изменения произошли в жизни крестьян. И ранее крестьяне принадлежали крупным землевладельцам – боярам, князьям, помещикам. Однако они ещё не были полностью крепостными. Раз в году крестьяне имели право менять своего хозяина, могли переходить от одного владельца к другому.
Это было осенью, когда завершались основные полевые работы, в Юрьев день. Переходить можно было в срок за неделю до Юрьева дня и неделю спустя.
Ждут, бывало, не дождутся крестьяне этого дня.
Ждали в тот, 1581 год Юрьева дня и в семье Телегиных. Принадлежали Телегины боярину Верхотурову. Вот эта семья – Ефимка Телегин, отец Ефимки – Хабар Телегин, мать Ефимки – Анна, сестрёнки Наденька и Олюшка и бабка – старая Пелагея.
Особенно ждала бабка. Намучилась она за свою долгую жизнь у боярина Верхотурова. Хоть на край света идти готова, хоть к самому дьяволу в пасть. Всё надеется – в другом месте будет лучше.
– Присмотрела я, присмотрела, – говорила старая Пелагея. – Есть сын боярский Тимофей Мещерин. Вот у кого люди живут так живут. Не лют, не крут. Шкуру с живых не сдирает. К нему и пойдём.
И мать о новом месте всё думает. И отец к новой жизни рвётся. Ждут они Юрьева дня.
Скорей бы!
А Ефимке всё равно. И Наденьке и Олюшке всё равно. А если говорить честно, то переезжать на новое место им и вовсе не очень-то хочется.
Тут речка. Зовут Серёжа. Привыкли к речке. Тут лес. Вековой, дремучий. С грибами, с ягодами. Привыкли к родному лесу. Тут дружки и подружки. Катька, Анфиска, Мотька, Митрошка, Игнатка, Ларюк, Меркул. Как же без них? Без дружков, без приятелей.
Не нужен ребятам Юрьев день. Сказал Ефимка:
– Хоть бы и вовсе не был.
– Не был, не был, не был, – заверещали Наденька и Олюшка.
Кончилось лето. Настала осень. Отец посветлел. Даже в плечах расправился. Оживилась, стала проворнее бегать мать.
– Дождались, дождались, – твердит старая Пелагея. – Ещё две недели – и Юрьев день.
И вдруг! Что такое?! Как?! Почему?!
Объявлено: не будет в этом году Юрьева дня. И в будущем не будет. Ввёл царь Иван Грозный временный запрет на переход крестьян от одного помещика к другому.
Заплакала, запричитала старая Пелагея.
– Как же так?! Как же так?!
Подошёл Хабар Телегин, наклонился к матери.
– Вот те и Юрьев день.
И Ефимка, и Наденька, и Олюшка подбежали к бабушке.
– Вот тебе, бабушка, и Юрьев день!
Только не было в их словах сожаления. Глупые они, несмышлёные. Довольны, что не надо никуда уезжать. Схватили лукошки, помчались в лес.
…Прошло десять лет. При сыне Ивана Грозного, царе Фёдоре Ивановиче, вышел специальный указ, который навсегда отменил право крестьян переходить от одного помещика к другому. В России окончательно установилось крепостное право.
Первый сын царя Ивана Грозного Дмитрий, которому бояре много лет тому назад приносили присягу на свою верность, умер ещё ребенком. Второй сын царя, как и отец, носил имя Иван.
Он и стал наследником русского престола.
Иван Грозный любил, но в то же время и ревновал сына. Молод царевич Иван. Характером более мягок. Не страшились его, как царя Ивана Грозного, а, наоборот, тянулись к царевичу люди.
Подозрителен царь Иван. Недобрые мысли в голову заползают. А тут ещё и советчики нет-нет да и шепнут:
– Остерегайся, государь. Уж больно люди не те вокруг царевича.
Не находит в такие минуты царь себе места. Всё кажется ему, что царевич Иван «желает царства», то есть мечтает побыстрее сам стать русским царём.
Растравит себе душу царь Иван. Прикажет казнить кого-нибудь из друзей царевича. Затем успокоится. Встретится с сыном, старается что-нибудь доброе сказать. Как бы вину свою искупает.
Готовил Иван Грозный сына к престолу, в государственные дела посвящал, не таил своих намерений и планов.
