Книга Дело о свалке токсичных заклинаний - Гарри Тертлдав

Лупе Кордеро что-то быстро затараторила по-испански. Третья женщина скрылась в задней комнате. Через минуту она появилась с бутылкой из-под майонеза, наполовину заполненной темно-коричневой жидкостью. Лупе скорчила рожицу.

– Не хороший на вкус, – объяснила она. Я активизировал детектор заклинаний при помощи пасхального вина и иудейского благословения. Мой ритуал напоминал тот, к которому привыкли эти женщины – латинскую мессу, – так что они ничего не сказали. Они даже не обратили внимания на то, что я не сотворил крестного знамения. Я был почти разочарован. "Soy Judio[15] " – одна из немногих испанских фраз, которые я могу произнести.

Открутив пробку от майонезной бутылки, я понюхал ее содержимое. Бурая жижа источала ни на что не похожий смрад. Пришлось напомнить себе, что Лупе пила ее без вреда для здоровья, а отец Флэнэган сказал, что лишь немногие курандеро рискуют связываться с чем-то опасным. Это навело меня на мысль. Я спросил Лупе:

– А вы не назовете мне имя человека, от которого получили эликсир?

Женщина покачала головой.

– Не помню, – упрямо сказала она. Я пожал плечами – ничего другого я и не ожидал.

Я попытался просунуть зонд детектора в бутылку, но бесенята дико заверещали, как только я поднес кончик зонда к ее горлышку. Женщины залопотали на двух языках. Я решил, что лучше не буду погружать зонд в жидкость, пока не пойму, о чем кричит детектор.

На стекле начали появляться слова: бесы пытались рассказать мне, что их так взбудоражило. Они специально запрограммированы, чтобы писать зеркальным для них способом, но бедняжки были так возбуждены, что позабыли обо всем. Впрочем, я прекрасно понимал и так и этак.

Сначала появился список ингредиентов: октли (для нас с вами – пиво из кактуса пейотль), кровь оцелота, плоть хорька, кровь дракона, – увидев последний пункт, я сощурился, но у ацтеков тоже есть драконы.

Потом бесенята быстро написали: «НЕОПРЕДЕЛИМО – ЗАПРЕТНО». Никогда прежде я не видел, чтобы детектор вел себя подобным образом.

– gevalt , – я хрипло прошептал: иногда в английском языке не хватает необходимых слов. Я даже пожалел, что у иудеев нет символического жеста наподобие крестного знамения – сейчас мне это оказалось бы очень кстати. Мягко говоря, я был ошарашен.

– Давайте-ка попробуем еще раз, – сказал я, главным образом для того, чтобы взять себя в руки.

Я усыпил бесенят и вновь включил детектор. Когда приходится запускать его дважды за короткое время, нужно действовать осторожно – духи детектора могут смешаться с духами вина и потерять память. Ну, хоть визжать перестали.

Теперь я изменил порядок действий. Вместо того чтобы определять материальные составляющие, я начал с магических. Точнее, попытался. Стоило зонду приблизиться к бутылке, как визг поднялся снова.

Я посмотрел на стекло – узнать, что скажут микробесы. Они выразили свое мнение двумя словами: «НЕОПРЕДЕЛИМО – ЗАПРЕТНО». Они писали эти слова до тех пор, пока не заполнили весь экран, а тогда принялись их подчеркивать. Да, моим бесенятам тут явно не справиться.

Я отодвинул зонд подальше, но даже это их не успокоило. Они перестали подчеркивать слова, только когда я крепко-накрепко закрутил крышку бутылки. И даже мне не удалось с помощью заклинаний ни очистить экран, ни заставить бесенят замолчать. Пришлось опять выключить детектор.

– Миссис Кордеро, в этой настойке содержится очень сильная и очень черная магия – Магдалена перевела мои слова. – Видите, даже детектору заклинаний от нее стало худо. Пожалуйста, сделайте мне два одолжения. – Она кивнула. – Во-первых, позвольте мне унести эту бутыль в хорошо оборудованную заклинательную лабораторию для тщательного анализа.

– Si, забирайте ее, – согласилась Лупе.

– И второе, мне нужно имя курандеро, который продал вам это. Миссис Кордеро, это снадобье очень опасно. Вы хотите, чтобы еще у кого-нибудь родился такой ребенок, как Хесус?

– Madre de Dios , нет! – воскликнула она.

– Замечательно, – брякнул я и тут же почувствовал неуместность этого слова.

Интересно, а не послужило ли причиной появления на свет всех детей-апсихиков в районе Девонширской свалки адское зелье из майонезной бутылки? Если так, то самый сложный этап дела об утечке токсичных заклинаний благополучно завершен. Да, но кому тогда понадобилось поджигать монастырь святого Фомы и зачем? Опять концы с концами не сходятся.

Я вернулся к реальности в маленькую, бедно обставленную гостиную. Лупе Кордеро все еще не назвала мне имя курандеро. Я понял, что она хочет, чтобы ее уговаривали. Так и быть, придется.

– Пожалуйста, миссис Кордеро, эти сведения очень важны.

– А вы ему не скажете, от кого вы узнали? – встревоженно спросила она.

Я уклонился от прямого ответа.

– Постараюсь.

К моему облегчению, этого ей оказалось достаточно.

– Ну, ладно, – проговорила Лупе. – Его зовут Куатемок Эрнандес, и у него дом на углу бульвара Ван-Нуйса и О'Мелвени.

Я заметил иронию ситуации – курандеро работает на пересечении голландской и ирландской улиц. Да, меняется Энджел-Сити!

– У него вывеска, там написано «Курандеро» зелеными и красными буквами.

– Большое спасибо, миссис Кордеро, – искренне поблагодарил я.

Записав все, что она сообщила, я вышел из дома к медленно облетел окрестности в поисках таксофона. Наконец я нашел один близ винного магазина.

Позвонив к себе на работу, я услышал голос Розы и попросил позвать Би.

– Извини, Дэйв, – ответила секретарша, – но она уже с кем-то разговаривает по телефону.

– Пожалуйста, попроси ее подойти к твоему столу, – сказал я. – Это очень важно.

Одно из многих полезных качеств Розы – ее почти мистическая способность узнавать, когда человек говорит правду (если и существует заклинание, способное вызвать такой же эффект, то большинству других секретарш оно не знакомо). Через полминуты Би спросила:

– В чем дело, Дэвид? – И в ее тоне ясно прозвучало:

«Хоть бы это было что-нибудь интересное».

Когда я рассказал Беатрисе, как детектор заклинаний отреагировал на настойку Лупе Кордеро, она вздохнула:

– Да, ты прав. Это важно. Немедленно отвези бутылку в лабораторию, и мы посмотрим, что там такое. А потом вместе с полицией хорошенько прижмем этого… как там его… Эрнандеса? Обычно эти курандеро грешат тихо и по-мелкому, но отнять душу у ребенка! Это уже – смертельный грех!

– Если только его зелье действительно послужило причиной, – заметил я. – Да, я уже спешу в лабораторию. Очень рад, что она пережила прошлогоднее урезание бюджета.

– Я тоже, – согласилась Би.