Книга Воин сновидений - Кирилл Кащеев

Скрыться ей действительно не удалось. Да она и не пыталась! Зависнув в воздухе, здухач в ужасе глядел на трехэтажное здание из белого кирпича, окруженное пустым пространством спортивной площадки. Догадаться, что это школа, было несложно – очень уж типично она выглядела. Металлическая крыша здания пошла волнами, будто ее кто сильно потряс за край. Один конец крыши завалился вниз… Тут же провалился второй, словно здание перетаптывалось с ноги на ногу. Из распахнутых дверей и окон выскочили несколько человек – бабка-вахтерша да учителя, на свою беду оказавшиеся в здании. Со всех ног кинулись прочь.

Здание еще покачалось, как в раздумье, а потом с тяжелым гулом медленно поползло вниз. В самое последнее мгновение, когда над открывшимся гигантским провалом маячил лишь последний этаж, послышался звон разбитого стекла, и в выбитое окно со свистом влетело нечто, похожее на волосатый мяч. И тут же здание провалилось по крышу. Недолго думая, здухач вихрем ввинтился в трубу.

Погрузившееся под землю здание будто накрыло подушкой – ни один звук внешнего мира не долетал сюда. Вокруг тянулись покореженные, порванные трубы, из которых на пол с шумом била вода. Здухач плыл под потолком первого этажа, настороженно озираясь по сторонам, всматриваясь и вслушиваясь в каждое шевеление жизни вокруг. Никого… никого… никого… Какое счастье, что каникулы! Наконец двумя этажами выше здухач почувствовал едва заметное шевеление. Ага! Засек! Зачем ты вообще в школу полезла, дурная башка?

Воин сновидений рванул вверх, вихрем проносясь сквозь этажи. Все-таки очень странно – раньше твердые препятствия как-то сопротивлялись проникновению его полупризрачной сущности, а сейчас он пролетал сквозь них, даже не замечая.

Сейчас будет голове сюрпризик! Чтоб не думала, что она тут самая умная! Здухач прорвался сквозь пол третьего этажа точно в том самом месте, где засек шевеление… Голова должна быть здесь!

Но здухач почему-то никак не мог сообразить, где оказался… Он был внутри чего-то: глядел на аккуратные ряды парт сквозь две круглые дырки, а рукоять его меча зацепилась за странного вида гладкую, белую решетку… Тьма, царившая в классе, не могла помешать здухачу разглядеть висящие на доске плакаты – «Внутренние органы», «Строение мышц человека»… Да он же в кабинете биологии! Прямо… С ума сойти! Прямо внутри пластикового скелета! Глядит на класс сквозь глазницы черепа, а рукоять его меча упирается в ребра!

Раздраженно пыхнув, здухач уже собирался выбраться наружу…

Рядом послышался сухой издевательский смешок.

Скелет вдруг дернулся. Пластиковые ребра громыхнули – и сомкнулись, зажимая в себе бестелесную сущность здухача. Свинченная на шурупах рука скелета поднялась – и пластиковой хваткой вцепилась в эфес меча.

Здухач вдруг понял, что живая голова – все-таки не самая тупая башка в окрестностях! Поумнее его собственной. Угодил в ловушку, болван!

А потом в ноге вспыхнула… боль!

Глава 26Плененный в скелете

Уложенный между сиденьями Богдан коротко раздраженно вскрикнул.

Ирка торопливо наклонилась к другу, заглядывая ему в лицо.

– Что там? – оборачиваясь с переднего сиденья, обеспокоенно спросила Танька.

– Вроде ничего. Спит, – продолжая всматриваться в по-прежнему безмятежные черты Богдана, пробормотала Ирка.

– И давно он так? – гоня завывающий «уазик» по запруженным машинами улицам, бросил Ментовский Вовкулака.

– Давно! В том-то и дело, что слишком давно! – зло бросила Танька, но хорошо знающая подругу Ирка мгновенно уловила в ее голосе подступающие слезы. Поправив подсунутую под голову Богдана куртку, девчонка еще послушала его тихое, безмятежное дыхание. Все вроде как обычно. Только бледный он очень, аж синева под глазами проступила, и нос заострился. Тревожно покачав головой, она снова откинулась на спинку сиденья. Под ногой влажно чвякнуло. Ирка опустила глаза… и из горла у нее вырвался тихий задушенный хрип.

Резиновый коврик машины был залит кровью. Выползающее из-под ног Богдана темно-багровое пятно растекалось все шире. Сдавленно ругаясь, Ирка нырнула между сиденьями, задрала Богдану штанину…

Нога Богдана носила на себе те же следы укусов, что и забинтованное плечо. Из растерзанной вены толчками била темная кровь.

– Мамочки! – взвыла от ужаса Ирка, пытаясь пальцем прижать вену. Окровавленные руки скользили. Танька коротким хлопком накрыла жуткую рану. От ладони потянуло холодом, словно ледяным тампоном примораживая хлещущую кровь. Срывающимся голосом Ирка прокричала заговор на затворение крови.

– Фух! – обе ведьмочки с облегченным вздохом откинулись на сиденья. Жуткая рана на ноге у мальчишки перестала кровоточить, запекшаяся кровь подсыхала багровым рубцом. Девчонки дружно перевели взгляды на его лицо.

Богдан продолжал спать, мирно посапывая. На лице его не дрогнул ни один мускул.

– Ему что, не больно? – изумленно охнула Ирка.

– Нет, – не отрывая глаз от дороги и только больше наращивая скорость, рявкнул Вовкулака.

– А кому же тогда больно? – едва слышным шепотом выдохнула Танька.

– Здухачу! – сквозь разом удлинившиеся зубы выдохнул Ментовский Вовкулака, утапливая педаль газа до упора. – Раны проступают на спящем теле, но боль достается здухачу…

Ирка не совсем поняла, что это значит, и уже даже открыла рот, чтобы переспросить. Но в эту секунду поймала отражение Танькиных глаз в зеркальце заднего вида. Танька понимала каждое сказанное старым Вовкулакой слово. И лицо у нее было такое!.. До Ирки без всяких вопросов дошло: уход боли к здухачу – это плохо. Нет, не так. Это очень плохо.

«Уазик» вошел в крутой вираж, Ирку бросило на дверцу.

– Что за тварь хоть его укусила? – прокричала она, восстанавливая равновесие.

– Понятия не имею! – всхлипнула в ответ Танька, цепляясь за ручку. – Никогда о таких не читала! Мне бы поискать, в книгах порыться…

– Нечего там искать! – сквозь зубы прорычал Ментовский Вовкулака, под завывание мигалки проносясь на красный свет. Мимо мелькнула перекошенная от ужаса физиономия какой-то бабки. – Шелудивый Буняк снова в наши места пожаловал. В прошлый раз мало наозоровал. – Ментовский Вовкулака хищно припал к рулю. Стрелка спидометра исчезла, спрятавшись за край. Вой сирены разрывал уши. – Ты его знаешь как Вия.

– Вий? Вий? «Поднимите мне веки…»? – Танька растерялась так, что выпустила ручку дверцы и при следующем вираже повисла на ремне безопасности, едва не приложившись лбом о стекло. – Вий, который у Гоголя? – вползая обратно на сиденье, вопросила она. – Но этого не может быть! У Вия веки, а не брови, и тело есть…

– Гоголь – писатель, – внушительно перебил ее Ментовский Вовкулака, наращивая скорость, хотя казалось, это невозможно. Девчонок вдавило в сиденья. – Настоящий Шелудивый Буняк командовал татарским набегом. Преславный князь Роман Галицкий встретил его с дружиной и в бою отсек Буняку голову. Тело упало, а голова в бега ударилась. И все, на что она глядела, уходило под землю. Пока катилась – трех городов недосчитались.