Книга Таланты и преступники. Иронический детектив - Людмила Киндерская

Не хотел он, чтобы кто-нибудь видел, как живет простой порученец, пусть и успешного предпринимателя, пусть и получающий более чем приличную зарплату. Потому как дом, а тем более такой дом, ни на какие хорошие зарплаты построить невозможно. Рядом у Вениамина Петровича имелся еще один участок, на котором стояла небольшая хижина с мансардой. Это на случай, вдруг все-таки кто-нибудь поинтересуется, где он проводит выходные. Вот тогда и будет предъявлен участок в шесть соток, крохотная банька и милая хатка в 90 квадратных метров.

А сейчас Вениамин Петрович отдыхал и набирался сил. И все бы хорошо, если бы не жена. Она не хотела менять свой привычный ритм жизни из-за того, что муж находится не на работе. И поэтому, как обычно, отправилась с подругами на шопинг.

— Посуди сам, как я могу сидеть с тобой дома, если мне совершенно нечего надеть. На улице жара, а значит, вещь более одного раза на себя натянуть нельзя. Ты согласен со мной, пупсик?

— Нет, уважаемая Оксана Игоревна. Не согласен. Это кто же носит вещи по одному разу?

— Ой, ты совсем меня не понимаешь, как с тобой разговаривать?! Я же сказала, что один раз наденешь, и надо стирать или в химчистку относить. А в это время что носить?

Оксана оторвала взгляд от зеркала. Затем снова посмотрела на свое отражение и, видимо, осталась довольна.

— Таких веревочек, которые ты носишь в качестве одежды, у тебя полным-полно.

— Боже мой! — супруга картинно поднесла руки к щекам. — Ты вообще не интересуешься моими делами. Ты ни разу не понимаешь куда эти, как ты сказал «веревочки» надо надевать. Короче, я еду в город по магазинам. Если задержусь, то останусь ночевать в городской квартире.

— И вообще, — продолжила она без перехода, — когда мы уже всем покажем этот наш замок? Я хочу не прятаться здесь, а устраивать приемы.

— Я же тебе говорил, мне нужно еще месяцев девять, от силы год, а потом уже можно будет и легализоваться.

— Ты с ума сошел, папик?! Я же старею, еще год, и мне уже будет 26. А когда же жить? — голос жены задрожал от едва сдерживаемых слез.

Вениамин Петрович хотел, было, утешить супругу, но в последний момент удержался. Она стала раздражать его: ее примитивные страстишки, ее непомерные траты. И даже ее идеальная ухоженность начала вызывать протест. Оксана явно перебарщивала с инъекциями: губы стали похожи на вареники, скулы увеличились, отчего глаза казались крохотными, а ботокс лишил лицо мимики, сделал похожим на маску.

Уж с его деньгами можно найти жену посвежее, да и помоложе…

Но пришлось пообещать, что к Новому году загородный дом будет предъявлен народу. И вот теперь, когда мадам Подберезкина уехала, он лежал и ломал голову, как выполнить обещание, данное жене. Через год-полтора это было бы не сложно, но к новогодним праздникам… Нужно было что-то срочно придумать, иначе супруга не вытерпит и расскажет об усадьбе сама.

Глава 29

Некоторое время подруги ехали молча, первой не выдержала Светка.

— Да ладно тебе, хватит уже дуться. Я прямо тебя не узнаю. Раньше, помню, что не скажешь, ты на все отвечала: «А тебе не пофиг?». А теперь?! Чуть что не так скажи — сразу обиды.

Алька развернулась к ней всем корпусом:

— Вот я-то тебя и распустила! Ты поняла, что мне можно говорить все, что ни попадя, ты и рада стараться. Ты да Огурцов. Два сапога пара. Остальные хвалят меня на все лады, а эти две змеи только и норовят исподтишка обидеть, — и Алевтина снова развернулась всем телом, только на этот раз в обратную сторону.

— Ой, да можно подумать… Обидчивая наша. Уж и пошутить нельзя. Ладно, хватит дуться. Давай лучше думать, как нам вообще быть. Я по-прежнему не уверена, что Зотикова виновата, — подначила Альку подруга.

— Ну, чтобы убедиться, нам надо заполучить хоть одну банку «Онколайфа», который распространяет Елизавета Петровна. И потом, а Фомина из-за чего померла? Вернее, убили ее? Сразу после того, как мы начали про нее трещать на каждом повороте. И это подтверждает, что мы на верном пути, — сразу включилась в расследование Веревкина.

— Ну ладно, пусть будет по-твоему. Едем к ее золовке, Аньке Винниковой, и посмотрим, что будет.

— А куда едем-то? На деревню к дедушке? — иронично спросила у подруги Алевтина.

— Чего это на деревню к дедушке? Вот если бы не я, Веревкина, ты бы так сиднем и сидела бы. А я догадалась позвонить Мининой, адрес спросить. И все потому, что у меня ум подвижный! Я же в сетевом бизнесе работаю, а там сплошной креатив! Вот мозг и не застаивается, — и Светлана уверенно перестроила автомобиль в соседний ряд.

Дома Анны не оказалось, словоохотливая соседка пустилась в объяснения по поводу ее отсутствия:

— Да на похороны она пошла. Умерла у нее очень близкая родственница, брата жена. Брат-то у нее и не родной вовсе, а сводный. Но все одно — родня. Они дружили промеж собой, Анна и Борис, и с женой его Аня дружила. Хотя, хучь убей меня, никак не пойму, что их связывало. Анька — тетка видная, врачом, ну или медсестрой работает, красивая, закачаешься. А Дуська ейная, ну Евдокия, — болтушка сделала ударение ни втором слоге, — так чисто квашня. И старше Аньки лет на двадцать будет. Ну, ничего ни поделаешь, родня.

— А самой Анне сколько лет?

— Да молодая еще, совсем девчонка. Лет 40, не больше.

— Так, значит, и Евдокия не старая, почему же она умерла? — заинтересованно спросила Светка.

У соседки глаза аж засияли, она наклонилась вперед и сделала знак подругам приблизиться, после чего сказала, понизив голос:

— Так убили ж ее, сердешную. Тут и милиция к Аньке приходила, узнавали, когда та видела ее в последний раз. Вот страсти какие.

— А чего же ее убили, — спросила Алька, — ведь спокойная женщина, не мафиози, не олигарх. Может, бытовуха?

Соседка зашлась мелким смехом:

— Ну, насмешила, не мафия, конечно, а только внучок ейный, не дай бог! Наркоман он, ирод несчастный. Милиция его лахи под пахи, да в кутузку. А дома-то у него нашли бабкины вещички. Вот и весь сказ. А Анька теперь пошла на похороны. И что будет, неизвестно. Потому как Борька в прошлом годе помер, теперь Дуська за им отправилась, царствие небесное, — она мелко перекрестилась. — А квартира осталась. Внучок бабку порешил, стало быть, ему ничего не достанется. Да и дочка у Фоминой беспутная, родила невесть от кого, вот и вырос сынок, не приведи господь. А Дуська с Борькой, когда дочка Дуськина понесла, прямо сразу ее и выгнали из дома. Говорят: «Вот тебе бог, а вот порог». Так, стало быть, теперь ей квартира достанется?

Как только соседка набрала воздуха, чтобы тараторить дальше, Светка быстро вставила вопрос, направив разговор в нужное русло:

— А где можно найти дочь Фоминой? Мы бы ей выразили соболезнование.

— Дык, кто ж ее знает. Вроде как в детском саду каком-то работает. От ведь, своего ребенка как воспитала, а теперь за чужих принялась.