Книга Золотой день - Яна Темиз

– Возможно, – продолжала объяснять Дилара, – это связано с какими-то конкретными продуктами, не в том смысле, – поторопилась она уйти из-под огня засверкавших глаз Эминэ и Элиф, – что блюда были недоброкачественными, не в этом дело. Просто из-за нитратов, или гормонов, или радиации, или не знаю уж чего какие-то продукты изначально плохи, сами по себе. Вы же видите, что у нас зимой с овощами происходит: ни морковь, ни огурцы с помидорами, ни шпинат больше трех-четырех дней хранить невозможно. А дочь у меня обожает кочанный салат, и как съест чуть больше двух листочков, так через день вся в прыщах. И врач сказал, что это не аллергия, а именно реакция на какие-то химикаты. Так вот, вполне возможно, что вы и правда что-то все съели, но вины хозяек в этом нет.

– А это правда насчет волос? – заинтересовалась Джан. – У меня вообще-то тоже… я не хотела говорить, думала из-за климакса.

– Нет, Мери уверяет, что у молодых тоже, я только что Селин рассказывала… Одна клиентка у нее просто одержимая: чего только не делает! И маски для волос, и кремы специальные, и бальзамы какие-то из Швейцарии выписывает. Денег тратит кучу – и что же? Как у всех это началось – и у нее волосы посыпались. Экология или радиация – больше не от чего!

– Значит, на нашей стороне экология лучше: у нас, в Каршияка, такого не наблюдается, – возникла Гюзель со своим местечковым патриотизмом.

– Можно подумать, ты часто наведываешься в парикмахерские, – ехидно произнесла Филиз.

– Действительно, Гюзель, почему ты не изменишь прическу? – тоном доброй подруги, слишком доброй и заботливой подруги, спросила Лили. – В нашем возрасте, знаешь ли, хвостик на затылке – это даже не смешно, это печально.

«И не только на затылке, – незаметно глянула на «кошкины ушки» Айше. – Если уж собирать волосы сзади, как эта тетушка Гюзель, то почему бы не купить дорогую стильную заколку?»

Совсем недавно Айше сама предпочитала этот вариант: гладко зачесанные назад волосы, собранные на затылке. Ей нравилось сочетание классической простой прически с носимыми ею обычно костюмами английского стиля, которых, к слову, она почти не видела на англичанках. Но она делала из своих темных, чуть вьющихся волос пучок, или закрепляла их красивыми заколками, или убирала в сетку. Это была удобная и практичная прическа, но Айше, хоть и ценила простоту, никогда не позволила бы себе собрать волосы резиночкой в хвостик, как старшеклассница. Это была бы уже не простота, а убожество. Месяца два назад Айше постриглась так, что волосы стало невозможно закреплять на затылке, и первое время жалела, что это сделала. Каре, безусловно, шло ей, может быть, даже больше, чем гладкая прическа, но оно требовало и большего внимания и времени. И Кемалю не нравилось. Он надеялся, что жена, поэкспериментировав, снова отрастит волосы и вернется к прежнему стилю.

Подумав мельком о собственной прическе и о правоте Лили, Айше внезапно осознала, что постриглась она не только и не столько из желания что-то в себе изменить, а в основном потому, что волосы стали ломаться и выпадать. Тоже ни с того, ни с сего, без всякой причины.

– Мимо, Лили! – засмеялась Гюзель. Не обиделась? Завидная стойкость.

– Что «мимо»?

– Стрела твоя ядовитая, дорогая подруга, пролетела мимо. Моя прическа – орудие труда. Хожу я туда-сюда, с людьми беседую, и что эти люди видят? Убогий хвостик, седина незакрашенная, крыса прилизанная. Правильно? Правильно, правильно! Вы все, – она обвела подруг довольным взглядом, – только о красоте и думаете. Но с вами, такими красивыми, важными, холеными, люди так, как со мной, бедненькой, страшненькой, разговаривать не будут. Всем приятно чувствовать себя в чем-то лучше собеседника, а красивые нарядные женщины подавляют.

– Они подавляют только некрасивых и ненарядных, – самоуверенно, явно не причисляя себя к этому разряду, пропела Селин.

– Не скажи. Я, пожалуй, согласна с Гюзель, – вступила в разговор София. – К тому же некрасивые или не идеально красивые женщины чаще добиваются успеха в жизни…

– Милая моя, а что им еще делать, как не добиваться успеха в жизни? – снисходительно перебила ее Лили. – Посмотри на нашу Эминэ – разве ей нужен успех или карьера?

– Я не имела в виду только карьеру, – терпеливо принялась объяснять София, и Айше опять показалось, что диалоги между хозяйкой и ее бывшей соседкой какие-то не такие. Чуть более напряженные, чем того заслуживает тема. Словно они говорят не о том, что все слышат, а ведут свой отдельный разговор. «Это не просто так», – сказала София о каких-то обращенных к ней словах Лили. О чем они тогда говорили? Господи, да разве упомнишь?..

– …о привлекательности женщины, не зависящей от собственно красоты и одежды, – уловила она конец какой-то фразы. София, кажется, села на своего любимого конька. – И успех – это не обязательно карьера. Хотя… вот Дилара, например, или Айше… вы меня простите, девушки, да?.. не красавицы в полном смысле слова, но у них и с карьерой и с личной жизнью все в порядке. Гюзель нашу вся страна знает, хоть и не в лицо; Филиз дважды выходила замуж – и за каких мужчин! И двух сыновей практически одна вырастила. Важна не красота сама по себе, а… как бы это сказать?.. общая идея, с которой женщина живет и ну… победительность, что ли?.. если есть такое слово. У Айше, к примеру, невестка, жена ее старшего брата, изумительно талантливая женщина: рисует, шьет, ткани расписывает, цветы искусственные делает. Я как-то видела: она Айше законченные занавески принесла – глаза сияют, сама собой и работой своей довольна, счастлива. И при чем тут красота? Хороша была невозможно – как цветы на тех занавесках, а спроси меня, какие у нее глаза и волосы, я и не вспомню. А мы, красавицы или бывшие красавицы, – София имела право так говорить, Айше видела фотографии и даже большой портрет, написанный знакомым художником, и знала, что ее соседка в молодости была действительно красива, – мы превратились в обычных домохозяек, скучаем, толстеем, наряжаемся только в золотые дни. В лучшем случае вырастили детей, которым мы теперь не интересны и которые нами отнюдь не гордятся. Красоты нашей или не осталось, или скоро не останется… Вдобавок и волосы выпадают! – она неожиданно завершила свой становящийся слишком серьезным и неуместным монолог на шутливой, притворно трагической ноте, и все с удовольствием подхватили игру, отбросив на время мелкие обиды и шпильки:

– И не говори, скоро все тюрбаны наденем!

– И будем как старые бабки!

– Точно! Старые и лысые!

– Я сегодня Мери то же самое говорила: надо тюрбан покупать.

– С ума сошла? Купишь парик или шиньон – их сейчас так делают, от настоящих волос не отличишь! А у Эминэ вон волосы – позавидовать можно!

– Ах, что вы привязались к этим волосам, не понимаю! У меня волосы как волосы!

– Мне и в голову бы не пришло насчет парика…

– Потому что у тебя менталитет типичной турецкой женщины, ты на уровне подсознания еще не эмансипировалась.

– Это я-то?.. Ха-ха-ха!

Комната снова наполнилась общим веселым шумом.