Книга Алое домино - Сильвия Торп

Джеррен поднял с мостовой упавший плащ и уставился на него, словно не понимая, как тот оказался у него в руках. Питер схватил его за плечо.

— Пойдем же, Джеррен, — тихо позвал он. — Здесь больше делать нечего.

— Итак, мой план уличить Келшелла не удался, — с горечью сказал Джеррен. Питер никогда раньше не слышал у него такого тона. — Смешно, не правда ли, что я с риском для жизни пытаюсь добыть сведения, без которых предпочел бы обойтись?

Маунтворт не ответил, поскольку сказать было просто нечего. Они сидели в библиотеке его дома на Гросвенор-сквер, куда пришли после стычки на улице. Он понимал, что необходимо обсудить их пугающее открытие, но никак не мог приступить к разговору.

— Вне всяких сомнений, я — глупец, — подвел черту Джеррен, — но мне и в голову не могло придти, что эти парни выведут на кого-то другого, не на Келшелла. Вот почему я и просил тебя помочь мне.

— Полагаю, — с сомнением в голосе произнес Питер, — ошибка вовсе не исключена. Они ведь не видели ее лица.

— Никакой ошибки нет. Ты же слышал слова этого негодяя. Высокая, богато одетая женщина с высокомерными манерами, в серьгах с рубинами и алмазами. Черт побери, Питер, ведь я же сам подарил ей эти побрякушки, когда только привез в Лондон.

— А что ее спутник? Кто бы это мог быть? Джеррен нахмурился.

— Разумеется, не Келшелл. Вероятно, кто-то из его доверенных лиц, но даже если бы я и мог проследить связь, что толку. Факт остается фактом — их наняла Антония. Вот почему этот чертов поединок придется держать в секрете.

Питер как-то странно посмотрел на него.

— Я, конечно, понимаю твои чувства, — раздумчиво произнес он, — но черт побери, Джеррен, плюнь ты на все это! Ведь речь идет о твоей жизни. Не зная, где и когда они сделают очередную попытку, ты в один прекрасный день не сможешь уберечься и попадешься.

— Ну и что ты в таком случае предлагаешь? — Джеррен беспокойно заметался по комнате. — Чтобы я позволил арестовать жену по обвинению в попытке убийства? А сам поступил бы так, окажись ты на моем месте, а на месте Антонии — Люси?

— Это не аргумент, — нетерпеливо возразил Питер. — Люси и я…

— Да, знаю, знаю! — так же нетерпеливо прервал его Джеррен. — Ты любишь свою жену. Так ведь и я, черт побери, по-прежнему люблю свою, хоть это и глупо после всего случившегося. Вот почему мне так дьявольски трудно.

И снова у Маунтворта не нашлось слов. Сомнений больше не было: Антония Сент-Арван замыслила хладнокровное убийство мужа, и отрицать это Питер был не в силах, невзирая на самое горячее сочувствие к другу.

— Конечно, легко махать кулаками после драки, — продолжал Джеррен уже более спокойно, — но ошибкой было привозить Антонию в Лондон. Не сведи она знакомство с Келшеллом…

— Если уж хочешь знать мое мнение, — не таясь заявил Маунтворт, — то ошибкой было вообще жениться на ней.

Джеррен вздохнул.

— Может быть, ты и прав, — согласился он, — хотя, держу пари, ты поступил бы так же, если бы оказался перед тем выбором. Нет, я все же убежден, что за всеми этими покушениями стоит Келшелл. Он добивается богатства сэра Чарльза для своего сына. Потому-то с самого начала Винсента и послали завоевать любовь Антонии.

— Что ж, если он надеется обеспечить Винсента этим состоянием, женив его на твоей вдове, то все эти попытки крайне неуклюжи и шиты белыми нитками. Черт побери, Джеррен! Да ведь если бы эти негодяи убили тебя сегодня, а сами попались, то след привел бы прямиком к твоей жене. Она даже убежать не успела.

— Думаешь, я этого не понимаю? Или мне от этого легче? Полагаю, Келшелл достаточно проницателен, чтобы тоже понимать это. — Он вдруг умолк, прерывисто дыша приоткрытым ртом и потрясение глядя перед собой. — Ах, чертов проныра!

Что-то в его лице и голосе заставило Питера вскочить на ноги. Он подбежал и порывисто схватил его за руку:

— Что стряслось?

— Келшелл вовсе не дурак, — медленно, словно размышляя вслух, протянул Джеррен. — Мы чуть было не упустили главного. Если меня убьют и ситуация обернется против моих убийц — а Келшелл с легкостью может это подстроить, — то они, в свою очередь, выдадут Антонию. И таким образом, хитроумно устранив все препятствия, он спокойненько завладеет состоянием, что невозможно, пока она жива.

Питер нахмурился.

— Но если бы она вышла за его сына, состояние и так принадлежало бы ему. И не надо мне говорить, что у Винсента хватит духу поступить наперекор отцу.

— У него — нет, а у Антонии хватит, и Келшелл это уже понял, держу пари. И весьма сомнительно, что потерпит такое. О, он дьявольски коварен! Прекрасно понимает, что я никогда ничего не предприму во вред ей, и если все и дальше пойдет так же скверно, как ныне, он может чувствовать себя в полной безопасности.

— Вполне возможно, она тоже поняла, что и ей грозит опасность.

— Если и так, то поздно поняла. Она уже так глубоко увязла во всем этом, что выбраться не сможет, даже если и захочет. Совершенно не исключено, что, ослепленная желанием поскорее избавиться от меня, она не видит, перед какой пропастью стоит.

В голосе его снова послышалась горечь, и Маунтворт торопливо произнес:

— И что же ты намерен делать? Нельзя же оставлять все как есть.

— Сделать можно только одно. Услать Антонию из Лондона, чтобы Келшеллу пришлось самому все сделать, а я мог бы повернуть против него его же оружие. Ей это, конечно, не понравится, но там она будет в относительной безопасности до тех пор, пока я не разберусь с ее родственничком.

Питер подошел к окну и отдернул тяжелые бархатные занавеси. По небу уже разливался бледный предутренний свет, в этом сером свете от свечей исходило какое-то болезненное мерцание. Он сказал не оборачиваясь:

— А если он ничего против тебя не предпримет? Что тогда?

Джеррен пожал плечами.

— Тогда придется спровоцировать ссору и закончить дело обычной дуэлью. Не сомневаюсь, что справлюсь.

Питер, хмурясь, повернулся к нему:

— Не нравится мне это, Джеррен. Плюнь ты на все, к чертовой бабушке! Келшелл тебе в отцы годится. С твоей репутацией последствия могут оказаться дьявольски неприятными.

— Но не более, чем нож в спине, — возразил Джеррен. — Разумеется, придется уехать из Англии, но это не столь важно.

— А жена?

Джеррен бросился в кресло и потерянно посмотрел на друга На лице его лежала бледность и нечто большее, чем просто усталость, а в голубых глазах была мука.

— Да, — мрачно произнес он, — жена! Эту проблему, дорогой Питер, решить куда труднее.

Несколько часов спустя Антония, сидя в постели, пила утренний шоколад и равнодушно размышляла, какое платье надеть, как вдруг в дверь настойчиво постучали. Ханна открыла, и, к удивлению Антонии, вошел Джеррен. Подошел к кровати и остановился, глядя на Антонию с удивленно неприязненным выражением лица.