Книга Уроки любви для повесы - Майя Блейк

Ева покачала головой:

– Нет, я не об этом. Я о том, что ты сказал еще раньше.

Он решительно посмотрел в ее глаза:

– Я люблю тебя, Ева. Больше жизни. Сильнее всего, о чем я только осмеливался мечтать. Ты вернула мне способность любить.

– Ты тоже научил меня любить, – произнесла она. – Ты помог мне рискнуть, а не жить в страхе быть отвергнутой.

Он резко вдохнул:

– Ева, что ты говоришь?

– Я тоже люблю тебя. И моя душа разрывается на части, потому что я сожалею, что не смогу родить тебе детей.

Он заглушил ее слова поцелуем.

– Не буду отрицать, в тюрьме я чувствовал себя как в аду. Я полагал, что дети помогут мне стать другим человеком. Но ты единственная семья, которая мне нужна, любовь моя.

Заккео обнимал Еву, говоря тихие слова утешения, когда вошел врач.

– Итак, миссис Джордано, вы будете рады услышать, что стало причиной вашего обморока. Вам не о чем беспокоиться.

– У меня обезвоживание и мне нужно лучше питаться? – Она фыркнула.

– Ну да. И это тоже.

– Хорошо, я буду лучше питаться.

– Я за этим прослежу, – прибавил Заккео и притворно нахмурился. Он встал. – Я пригоню машину.

Врач покачал головой:

– Нет, миссис Джордано, я не могу вас отпустить. Вам нужно отдохнуть по крайней мере сутки, а мы за это время проконтролируем ваше состояние.

Заккео напрягся и схватил врача за руку.

– Что вы имеете в виду? – спросил он. – Вы же сказали, что не о чем беспокоиться.

Заккео посмотрел в глаза Еве, и она увидела его волнение.

– Заккео?

– Мистер Джордано, не нужно паниковать, – ответил врач. – Ваша жена будет еще какое-то время страдать от утренней тошноты. И ей, возможно, придется почаще отдыхать до самого конца.

Заккео побледнел и вздрогнул:

– Какого конца?

Сердце Евы остановилось.

– Доктор, о чем вы говорите? – прошептала она.

– Я говорю, что вы беременны. У вас будут близнецы.

Эпилог

Заккео вышел из спальни: он переодел рубашку, на которую стошнило одного из мальчиков-близнецов. Ева сидела в гостиной на полу, со скрещенными ногами перед журнальным столиком. Она держала детей на руках и напевала им итальянские песенки, которым по ее настоянию научил ее Заккео.

Ромео, который разговаривал с ними по видеосвязи, приблизился к монитору, чтобы лучше рассмотреть младенцев.

Заккео обогнул диван и присел за спиной жены, обнимая ее и детей.

– Ты приедешь на Рождество? – спросила она.

Заккео не нужно было наклоняться, чтобы увидеть, что его жена смотрит на его друга как преданный щенок.

– Да, я постараюсь приехать завтра, – ответил Ромео.

Ева покачала головой:

– Так не годится. Я знаю, что «Брунетти интернешнл» огромная компания, а ты очень занятой человек, но это будет первое Рождество твоих крестников. Они сами выбрали тебе подарок. Ты должен приехать и открыть его.

Заккео рассмеялся про себя, наблюдая, как его друг ищет отговорки. В конце концов Ромео понял, что, если Ева что-то вбила себе в голову, она добьется своего.

– Если ты так этого хочешь, принцесса, я приеду, – сказал Ромео.

Ева просияла. Заккео запустил пальцы в ее волосы, а она поборола желание расцеловать его, чтобы не смущать Ромео.

Сеанс видеосвязи с Ромео закончился, и Заккео принялся долго и страстно целовать в губы свою жену.

– Что на тебя нашло? – пробормотала она удивленно.

– Ты моя жизнь, дорогая моя. Я не могу долго обходиться без тебя.

У Евы стало радостно на душе, когда Заккео взял у нее Рафа и прижал его крошечное тело к своему плечу. Затем он протянул руку и взял Карло, родившегося на четыре минуты раньше Рафа.

Заккео помог Еве подняться и обнял ее и детей. Они стояли так какое-то время, покачиваясь в такт тихим рождественским песням.

Ева закрыла глаза, чтобы сдержать слезы счастья. Она каждый день молилась во время беременности, когда возникли сложности из-за ее эндометриоза. Когда врач прописал ей постельный режим на пять месяцев, Заккео сразу же ушел из компании и передал руководство Ромео.

Их сыновья родились на две недели раньше срока, но оба были абсолютно здоровы, к радости и облегчению их родителей. Отношения Евы с отцом и сестрой оставались немного напряженными, но Оскар обожал своих внуков, а Софи влюбилась в племянников с первого взгляда. Однако никто не любил этих великолепных мальчиков сильнее Заккео. Видя обожание в его глазах, пока он напевал им колыбельные, Ева плакала.

Зная, что Заккео любит ее, Ева боялась, что ее сердце лопнет от переизбытка счастья.

– Ты перестала танцевать, – пробормотал он.

Она снова начала раскачиваться в такт музыке, коснувшись рукой груди Заккео. Она посмотрела на свои новые кольца и задумалась: одно из обручальных колец Евы прежде принадлежало бабушке Заккео; он не вручал его ей, потому что обстоятельства были неподходящими. А новое обручальное кольцо она выбрала себе сама – для повторной свадьбы, где были только члены ее семьи.

– Я подумала о твоей матери, – сказала Ева.

Заккео слегка напрягся. Она гладила его грудь в области сердца, пока он не расслабился.

– Что ты о ней подумала? – нехотя спросил он.

– Вчера я отправила ей фотографии мальчиков.

Заккео заворчал:

– Она просила их фото со дня их рождения.

Откинувшись назад, Ева посмотрела в глаза мужа:

– Я знаю. И еще я знаю, что ты согласился встретиться с ней на Пасху, после того как выйдет мой первый альбом.

Напряжение в отношениях между матерью и сыном сохранялось, но, когда мать Заккео протянула ему руку, он согласился с ней общаться.

Встав на цыпочки, Ева погладила бороду Заккео, которую он снова отрастил по ее настоянию, и поцеловала его.

– Я очень горжусь тобой, – сказала она.

– Нет, Ева. Все хорошее в моей жизни происходит благодаря тебе. – Он требовательно поцеловал ее в губы.

Потом они направились в детскую. Поцеловав и уложив в кроватки спящих сыновей, Заккео взял Еву за руку и повел в спальню.

Он занимался с ней любовью медленно и благоговейно, а после они уснули в объятиях друг друга.

В рождественскую полночь Заккео разбудил Еву, и они снова занялись любовью. После, пресыщенный и счастливый, он погладил ее по голове и произнес:

– С Рождеством, любовь моя. Ты мое единственное счастье.