Книга Поцелуй меня первым - Лотти Могач

Потом Мило заговорил про школу. Он с нетерпением ожидал начала учебного года, вот только математика ему не давалась. Вместо «математика» он сказал «матика». По математике у меня всегда было «отлично», так что я спросила, с чем именно у него сложности, и мы об этом немного поговорили.

– Ты беседуешь с ним, как со взрослым, – чуть погодя сказала Энни. – Не так, как все остальные.

Позже, когда мы закончили шлифовать поленья, она подозвала Мило к себе.

– Зайчик-побегайчик, пора подстричься.

Она достала маленькие ножницы и принялась обрезать его кудряшки. Внезапно мне так сильно захотелось почувствовать, как ветер обдувает затылок, что я попросила подстричь и меня.

– Давай, – сказала Энни и, отпустив Мило, уселась позади, щелкнув ножницами. – Подравнять кончики, мадам?

– Нет. Обрезать вот так. – Я провела ладонью прямо под мочкой уха.

– Точно? – засомневалась Энни. – Похоже, ты отпускала волосы годами.

Она была права. Но я все равно кивнула. Энни принялась медленно и осторожно срезать прядь за прядью. Через полчаса она встала и оглядела меня спереди, критически склонив голову набок.

– Так, кажется, ровнее уже не выйдет. Ты похожа на… как звали ту киноактрису, не помнишь? Брюнетку с коротким каре?

Энни хотела принести зеркало, чтобы я увидела себя с новой стрижкой, но я сказала, нет, не нужно. Я будто стала легче на несколько килограмм и ежеминутно поглаживала голую шею, которая много лет не видела солнца.

Как я ни стараюсь, но в отсутствие интернета при таком избытке времени в голову лезет всякая чушь. Я не только о случае в лесу. Разное на ум приходит.

Вечером, уже с новой стрижкой, я, как обычно, сидела под навесом у Энни, и в памяти, будто из ниоткуда, всплыли слова Тессы об Адриане. После того как она обозвала меня жалким чучелом, она пыталась лаской загладить свою вину, твердя, как ей повезло со мной, расхваливая меня на все лады. «Адриан – молодец, – сказала она, – он все продумал».

В то время я не придала этому значения, но сегодня это воспоминание соединилось с другим, как сливаются парафиновые шары в лавовой лампе, и всплыло на поверхность. Воспоминание о встрече у Королевской клинической больницы. Какое совпадение, подумала я, ведь Лондон – огромный город, и тем не менее Адриан позвал меня именно на ту площадь. А потом выяснилось, что у его жены был рассеянный склероз. И тут у меня мелькнула мысль: а что, если на самом деле все это не простое совпадение?

Видите ли, два года назад, когда у мамы еще не отнялись руки, я предложила ей зарегистрироваться на форуме общества пациентов с рассеянным склерозом. Сама я уже некоторое время писала в разделе «Уход за больными» и решила, что общение с людьми, оказавшимися в той же ситуации, пойдет маме на пользу. И действительно, в те полгода, пока ей еще удавалось печатать на клавиатуре, она очень увлеклась форумом и в сообщениях часто упоминала о встречах пациентов у Королевской клинической больницы. Когда мама умерла, я опубликовала краткий некролог в разделе «Светлой памяти…», ничего не расписывая, упомянула только о самом факте ее смерти, добавив, что она была «самая лучшая мама на свете».

Учитывая открытый доступ к форуму, Адриан теоретически мог прочесть все мои публикации, если бы решил меня «нагуглить». Итак, у меня мелькнула мысль, что он нарочно назначил встречу у больницы. Это напомнило бы о маминой болезни, о тщетности попыток искусственно продлить жизнь и расположило бы к мысли о помощи человеку, решившему умереть по собственной воле.

Однако, рассуждала я, Адриан мог выбрать место для встречи и совершенно случайно. А даже если и нет, если он на самом деле «все продумал» – что с того? Можно подумать, это бросило на него тень; наоборот, это только подтверждает искренность его убеждений и участие в судьбе Тессы, ведь он хотел удостовериться, что я действительно буду в состоянии помочь ей. Я почти не сомневалась, что это никак не повлияло на мое решение, принятое после самостоятельных и беспристрастных размышлений. Предложи он проект хоть за стойкой бара, я и тогда бы, наверное, согласилась. Тот факт, что Адриан, возможно, имел свой расчет, оставшийся незамеченным, все равно ничего не меняет.

Еще мне вспомнилось, как все пошло по-другому после того разговора об астрологии. А если бы я не нашла старую переписку между Коннором и Тессой, изменилось бы что-нибудь?

Из обрывочных писем Коннора я примерно представляла себе, как все произошло. Тесса встречалась с ним то ли в 2001-м, то ли в 2002 году, а потом бросила, и Коннор очень страдал. Но я по-прежнему не находила никаких сведений об их связи среди файлов Тессы, а мне почему-то это было очень нужно. Всякий раз, получив очередное письмо, я прочесывала свои заметки в поисках того, что казалось мне очередной подсказкой.

Перелом наступил через две недели после первого письма. Коннор мимоходом пошутил, что теперь он «бывший “Renegade Master”» – мастер-отступник. Где-то мне встречалось это странное словосочетание. Скопировав его в строку поиска по локальным файлам, я вышла на папку «Мимолетные отношения», где хранилась недолгая переписка Тессы с забытыми или малозначительными мужчинами. «Какой-то левый тип. Не стоит тратить время».

[e-mail] – это почтовый ящик Коннора. Всего восемнадцать сообщений между ним и Тессой, не очень-то много, но ведь было лето. Тесса работала по свободному графику, в основном готовила декорации для разных фестивалей, и, скорее всего, они с Коннором перебрасывались эсэмэсками. «Фейсбука» тогда еще и в помине не было.

Итак, теперь проступили детали их отношений. Тесса и Коннор познакомились на вечеринке в Брикстоне. «У тебя не пошла кровь носом, когда ты выехала за пределы цивилизации?» – написал он в первом сообщении. Было ясно, как день, что он влюбился до потери пульса. Как таковых «любовных писем» Коннор не писал, сохраняя непосредственный тон, однако легко можно было заметить, как тщательно продумана даже самая короткая фраза, каждое шутливое замечание, как внимательно он подбирал ссылки и как молниеносно реагировал на ее письма.

Тесса же отвечала наспех и кое-как, в своей обычной манере, хотя поначалу держала заданный им непринужденный тон: подшучивала над Коннором в ответ, делилась своими ссылками и охотно кокетничала.

Со временем стало очевидно, что ее интерес иссяк, как часто бывало и раньше. Она уже не придавала большого значения его письмам, не отвечала по нескольку дней, игнорировала его шутки, чем ставила его в глупое положение.

К примеру, следующий диалог вызвал у меня искреннее недоумение. В среду, 17 июня 2002 года, в 10:13 Коннор писал:

«Хочу лизать твои подмышки».

На что Тесса ответила:

«Я их пять дней не брила».

Коннор не сдавался:

«Тем лучше: мне больше достанется. Я хочу каждую волосинку на твоем теле. Кстати, лишнего обрезка ногтей не найдется? :-~»

Тесса молчала 15 часов, а когда наконец ответила, в письме было одно-единственное слово: