Книга Искушение и разгром - Семен Лопато

Сергей недоуменно посмотрел на Сергачева:

— Как говорится в том японском анекдоте, а по телефону нельзя?

Сергачев, поморщившись, покрутил головой:

— Нельзя. Я сам вчера у генерала спрашивал. Не все так просто, у них там наверху какие-то свои правила, есть сложности, это тебе не то что корешу в соседний подъезд позвонить. Придется ждать вторника. Сам понимаешь, мы с тобой люди деловые, пока деньги не переведены, я ни о чем тебя просить не могу, хотя будут переведены, это сто процентов, но пока видишь, как обстановка осложнилась, теряем время. Я это вот к чему говорю. Мы тут подумали, времени мало, как минимум один день уже потерян, потому поезжай-ка ты в Минск, не дожидаясь всех этих дел. Все дела с договором передай Андрею, он это все в министерстве еще лучше тебя сделает, а сам поезжай и будь там наготове, чтоб хоть на это времени не терять. А как все решится, я тебе по телефону отмашку дам, и вперед. От вашей фирмы командировку в Минск себе оформи, по вашей линии наверняка у вас там дела найдутся, в крайнем случае в гостинице денек посидишь, освоишься с обстановкой, а мы тут пока все решим. В общем, так, — Сергачев взглянул на часы. — Я к шести часам наших специалистов вызвал, раньше, к сожалению, не получилось, ну а в шесть они будут и прямо с ходу с тобой занятия начнут, раскачиваться некогда. На изучение техдокументации и схем у тебя весь завтрашний день уйдет, а надо еще с пробойником научиться управляться, это тоже дело непростое, в общем, завтра скучать не придется, сидеть будешь не разгибаясь, да и сегодня тоже. В соседнем корпусе будешь заниматься, там у нас техслужбы, стенды, к шести туда вместе подойдем. А в понедельник уже в Минск отправишься. Ну а сейчас вот что, — Сергачев опасливо взглянул на Сергея. — Поезжай-ка ты к Андрею, он сейчас у себя в лаборатории, на работе, и введи его в курс дела. Насчет договора и всего прочего. Я тут с ним сегодня предварительно говорил, ну да по телефону не все скажешь, так что доложи ему, как и что, чтоб он готов был. А перед вторником я с ним еще разок сам переговорю, — Сергачев взбадривающе посмотрел на Сергея. — Ну что? Ясна обстановка?

Сергей задумчиво кивнул:

— Обстановка реальная. Танки вышли на позиции. — Он осторожно взглянул на Сергачева. — Андрею все рассказывать? Всю подоплеку?

— По договору — все.

— А остальное?

Сергачев, ежась, суетливо улыбнулся:

— Ну, Сергей, ты же взрослый человек. Ты ж сам понимаешь, я ж тебе ничего не рассказывал, мы с тобой вопросы бизнеса обсуждали, технические вопросы, больше ж ничего и не было. А с тем, чего я тебе не рассказывал, как хочешь — так и поступай, хочешь, рассказывай, хочешь — нет. Это ж все — дым. Так что думай сам.

Сергей, подумав, предупреждающе посмотрел на Сергачева:

— Я ему все расскажу.

Сергачев поспешно поднял руки:

— Дело твое.

— Ладно, — Сергей задумчиво посмотрел в пространство. — Три часа. К Андрею обернуться успею. Где встречаемся?

— У соседнего корпуса, у входа. Паспорт при тебе есть?

Сергей, поморщившись, но вспомнив, что он сейчас в той же рубашке, в которой вчера ходил в министерство, похлопал себя по нагрудному карману.

— Да, на месте. Вчера забыл выложить.

— Ну отлично. Значит, до шести. — Сергачев порывисто поднялся со скамейки. Сергей последовал его примеру. Синхронно отсалютовав друг другу ладонями, они разошлись в противоположные стороны. Сергачев — обратно в свой офис, Сергей — к проспекту, в третий раз за сегодняшний день ловить такси.

Подъехав к зданию института и пройдя непривычно пустой двор и такой же пустой вестибюль, он поднялся на девятый этаж, туда, где помещалась лаборатория Андрея. Еще из-за двери он услышал голоса. Сергей задумчиво улыбнулся. Между тем, что Андрей и несколько его сотрудников в этот субботний день были на работе, и вчерашними событиями не было никакой связи. Так бывало всегда. И сам Андрей, и еще два-три человека из числа ведущих схемотехников каждый день засиживались здесь допоздна и почти каждые выходные снова приходили сюда, создавая в этой комнате, заставленной аппаратурными стойками, обшарпанными столами и приборами, атмосферу, которую вряд ли мог понять кто-то посторонний. Замкнутые и немногословные, они задумчиво колдовали за своими столами, загроможденными аппаратурными блоками, компьютерами и платами с шизофреническим переплетением проводов, иногда собираясь вместе у чьего-то стола и поглядывая на экран анализатора, негромко перебрасываясь шутками, понять которые было невозможно человеку без радиотехнического образования и изрядного опыта работы. Иногда они просто задумчиво слонялись по комнате, где всегда привычно звучала приглушенная музыка. Все они были женаты и имели детей, и все они по окончании рабочего дня, когда затихал институт, неизменно и одинаково не торопились домой.

Все это не было приметой нового времени. Сколько помнил Сергей, и десять, и пятнадцать лет назад, и еще в той лаборатории, где он работал тогда, специалисты-схемотехники, женатые мужчины от тридцати до сорока лет, точно так же засиживались допоздна зимними вечерами в неуютной комнате, что-то паяя и негромко разговаривая друг с другом. Единственной разницей, быть может, было то, что источником еле слышной музыки был тогда не компьютерный CD-ROM, а обычный магнитофон. Наверно, только в этой обстановке они чувствовали себя естественно и спокойно, отдыхая от всего, что доставало их в обычное время. Ничего особенного здесь не происходило — эти вечерние посиделки были клубами, куда приходили не пообщаться, а скорее помолчать. В отличие от прославленных либералами разговоров на кухне, ни личная жизнь, ни политика здесь никогда не обсуждались.

Сергей вошел в комнату. Кроме Андрея, здесь были Виктор и Вова. Вова, добродушный с хитринкой увалень, оттрубивший в свое время пять лет в техслужбе КГБ и заменивший Андрея на посту главного разработчика, после того как тот вынужден был целиком посвятить себя делам бизнеса, сидел за своим столом, настраивая плату. Андрей, облокотившись о стендовую надстройку стола, молча-заинтересованно наблюдал за ним. Вова задумчиво глядел на экран осциллографа. На лице его был написан скепсис. Пошевелив какие-то проводки на плате и что-то подпаяв, он добился того, что импульсы на экране совместились. Некоторое время он задумчиво смотрел на результаты своего труда.

— Вроде бы, — произнес он наконец.

Андрей пожевал губами.

— Ну да, где-то, что-то, — он задумчиво посмотрел на индикацию. — Погоди. А такты откуда?

Вова лукаво посмотрел на него:

— С внешнего устройства.

— Так у тебя что, противонаправленный стык будет?

— А то.

Мгновенно посмотрев друг на друга, они с удовольствием рассмеялись. Сергей, не очень понимавший, что может быть смешного во внешней синхронизации, но подстраиваясь под тон разговора, с понимающей улыбкой взглянул на Вову:

— Добились недостатков?

Вова, забросив руки за голову и выставив живот, блаженно-разнеженно потянулся.