Книга Безмолвная - Райчел Мид

Я оборачиваюсь и вижу спешащую к нам Сю Мэй.

«Наш хозяин возвращается! – объявляет она сразу, как оказывается у нашего стола. – Я заметила его, когда возвращалась, и еле успела обогнать его и…»

Она замолкает, увидев мою миску. Ее взгляд несколько раз переходит с нее на разбитые осколки.

«Это она? Это ты сделала?»

Я киваю, внезапно смутившись. Я не могу понять выражения ее лица и опасаюсь худшего: сейчас она скажет мне, что копия просто смехотворная и я только что приговорила их с отцом к смерти.

«Не знаю, что удивительнее, – говорит она. – Что ты вообще смогла это сделать или что сделала это настолько быстро. В столице самые знаменитые мастера сражались бы за право взять тебя в подмастерья».

«Меня и так учит великий мастер!» – гордо заявляю я, вспоминая Наставника Чэня.

Сю Мэй уносит прятать осколки, а потом вручает копию миски отцу. Стараясь не смазать свежую краску, он осторожно водружает ее на нужную полку, а еще через несколько минут возвращается хозяин постоялого двора. Когда он входит в дверь, я сразу убеждаюсь в том, что он вполне способен отдать приказ избить человека за оплошность. Лицо у него узкое и унылое, и, судя по выражению, он из тех людей, которые вечно недовольны всем, что видят. Войдя, он обводит взглядом помещение, оценивая количество посетителей и работу прислуги. Его прищуренные глаза скользят по полкам с коллекцией, но не находят никаких отклонений. Я втягиваю воздух, только теперь заметив, что задержала дыхание. Двинувшись дальше, он бросает какое-то громкое и враждебно звучащее высказывание в адрес поваренка, который в испуге убегает. Наконец хозяин подходит к стоящей на помосте Сю Мэй, и она приветствует его поклоном. Они о чем-то говорят, и, еще раз пристально обведя все взглядом, хозяин удаляется.

Когда он скрывается в задней комнате, Сю Мэй с радостной улыбкой возвращается к нам.

«Он ничего не заметил. Спасибо тебе!»

«Была рада помочь», – отвечаю я совершенно честно.

«А теперь я могу помочь вам. Нуань готова встретиться с вами позднее, ближе к закату. Сейчас я сделаю кое-какие дела, а через пару часов отведу вас к ней. Идемте. – Она жестом приглашает нас встать. – Я накормлю вас обедом».

Ли Вэй пытается отдать ей часть своих монет, но Сю Мэй трясет головой:

«После того что Фэй сделала, обед оплачен, поверь!»

У Ли Вэя блестят глаза.

«Теперь героем стала Фэй! Мой отважный подвиг со скорпионом перестал впечатлять!»

Мы все смеемся, радуясь тому, что сковывавшее всех напряжение прошло. Я вижу, что другие посетители общего зала едят, и не могу понять, почему бы нам просто не поесть за занавешенным столиком. Мы идем за ней по короткой лестнице, поднимаясь на этаж выше. Комната, в которую она нас приводит, заставляет меня изумленно застыть.

Мне казалось, что в этом городе я уже увидела множество прекрасных и удивительных вещей, но эта комната все затмила. Стены увешаны гобеленами и заставлены ширмами, которые наполняют ее красками и причудливыми узорами. Изображения соперничают друг с другом. Здесь и золотые рыбки, плавающие среди узора из синих и белых цветков, и серебряные фазаны на черном и синем фоне… Картины не кончаются, и мне кажется, что каждую я могла бы разглядывать часами. В углах стоят нефритовые вазы с цветами, центр комнаты занимает небольшой низкий стол из сияющего черного дерева. Только в дальней части комнаты нет ширм: стена представляет собой мелкую деревянную решетку. Подойдя ближе, я обнаруживаю, что сквозь нее виден расположенный внизу общий зал. Нарядные фонарики заливают все мягким светом.

«Что это за место?» – спрашиваю я.

«Мы называем его Павильоном Цапли, хоть на самом деле это и не павильон. – Сю Мэй картинно закатывает глаза. – Хозяин пытается подражать столичным гостиницам высшего класса».

«А это – не высший класс?» – изумляюсь я.

«По сравнению с тем, что мне доводилось видеть, – нет, – отвечает она. – Но это устраивает кое-кого из богатых посетителей, которые оказываются у нас проездом и хотят принять гостей или отобедать в уединении. Сегодня его никто не арендует, а наш хозяин занят. Вас тут никто не побеспокоит. Отдыхайте, а Лу Чжу принесет вам поесть. Как только я закончу подсчеты, то отведу вас к Нуань».

Я так потрясена окружающей нас красотой, что глубоко кланяюсь Сю Мэй.

«Благодарю тебя. По-моему, ты сделала для нас гораздо больше, чем мы для тебя».

«Чепуха, – говорит она. – Встреча с вами заставила меня о многом задуматься».

Она оставляет нас одних в этой поразительной комнате, мы умываем руки и лицо в мисках с кристально чистой водой. После этого внимательнее осматриваем помещение, и каждый находит все новые поразительные вещи, на которые мы друг другу указываем. Достаточно скоро Лу Чжу отодвигает дверь и входит в сопровождении поваренка. Они ставят на черный стол миски с горячей лапшой и овощами, а также чашечки и бутылочку рисового вина. Сама по себе еда уже потрясает, но меня завораживает посуда. Миски красиво расписаны, чашечки вырезаны из янтаря и агата.

За таким роскошным столом даже неловко есть, и я расстроенно оглядываю мою грязную тунику.

«Я чувствую себя недостойной такого», – признаюсь я Ли Вэю.

«А как, по-твоему, себя чувствую я? – отзывается он, указывая на свою полузеленую рубашку. – Такой дикарь, как я, ничего поделать с этим не сможет. А вот ты…»

Он возвращается к своему походному мешку и, к моему изумлению, вынимает из него красный шелк, который выиграл как часть ставок на скорпиона. После всех остальных событий я совершенно про него забыла. Ткань льется между его пальцами, словно вода; когда он ее расправляет, я вижу, что это – не отрез, как мне раньше казалось, это – платье с завышенной талией и длинной струящейся юбкой. Он вручает его мне.

«Вот, это тебе».

Такой текстуры я себе даже вообразить не могла. Ткань гладкая и прохладная у меня под пальцами – и невероятно легкая. Вблизи я различаю вытканный на ней узор из золотистых цветков сливы. Перекинув платье через руку, я переспрашиваю:

«Мне?»

«Ну, я же его носить не буду! – говорит он. – Давай. Примерь его».

Я медлю. На фоне происходящего это кажется настолько глупым… И тем не менее я заворожена. Во «Дворе Зимородка» я постоянно восхищалась шелковой отделкой на одежде Старейшин. Мне трудно поверить, что я держу в руках целый предмет одежды из этой ткани. Не дожидаясь уговоров, я ныряю за ширму с красными летучими мышами и сменяю свой костюм художника. Платье мне чуть длинновато, что и неудивительно, если вспомнить мой небольшой рост. Пояс помогает его чуть подтянуть, и, поддавшись порыву, я по-другому укладываю стянутые в пучок волосы. Когда я выхожу из-за ширмы, то обнаруживаю Ли Вэя у решетчатой стены: он смотрит в зал. Я подхожу к нему, Ли Вэй поворачивает голову и замирает.

«Ты что? – встревоженно спрашиваю я, боясь, что выгляжу нелепо. – В чем дело?»