Книга Серебряный осел - Владимир Лещенко

– Моя мама хочет с тобой поговорить, – сообщи ла она. – У тебя за плечом темная тень… На тебя лег взгляд Чужака – так сказала мама. Она посоветует, чем можно помочь.

И потянула воительницу к разноцветной палатке. Почему-то Орландина не встревожилась и сразу пошла за девчонкой,

– Мама, я ее привела, – сказала та, отдернув занавесь.

– Останься снаружи, а ты, гостья, входи, – прозвучал спокойный голос.

Хозяйка шатра сидела на разостланном ковре, закутавшись в пестрое покрывало.

Черные волосы женщины были разделены пробором, зачесаны за уши и заплетены в косички, перевязанные кожаными шнурками. Над бровями незнакомки пролегла многоцветная искусная татуировка – не то узор, не то цепочка загадочных письмен.

Похожая была у Ториквали – память о проведенных за Океаном годах. В Империи и окрестностях татуировка на лице была редкостью. Вот на других частях тела, порою самых пикантных, – пожалуйста.

Прознатчица, заинтересовавшись, подошла поближе.

Женщина не подняла взгляд, когда гостья приблизилась, продолжая заниматься своим делом. Ее пальцы ловко выплетали из разноцветной веревки странное сооружение, по сложности не уступавшее гордиеву узлу.

«Наузница», – вспомнила девушка старое слово. Орландина в своей жизни видела такие амулеты, но не очень в них верила.

Затем странная тетка подняла на нее взгляд.

– Называющая себя именем маленького хищника? – гортанно спросила она.

– Ну да, можно и так сказать, – с легкой растерянностью ответила гостья.

– Дочь Тех, Кто Ушел?

Орландина неопределенно пожала плечами.

– Отмеченная Знаком Властелинов?

– Э-э-э?…

Женщина щелкнула пальцами, и Ласка почуяла, как ее амулет вдруг обжег холодом.

– Будь сегодня у храма Солнечного, в Доме Собраний, в покоях Мидаса, после восхода Серебряной Девы, сестры Лучника, – молвила торжественно. – Твоих друзей сохранит божество Луны. И Древний Скиталец не сможет достичь того, чего хочет.

Амазонка пришла в себя, только отойдя от палатки шагов на тридцать.

Потом, спохватившись, бросилась назад, чтобы, Плутон подери, вытрясти из тетки и ее девчонки, что все это значит. Но нигде не было видно разноцветной треклятой палатки, хотя старичок в оранжевом тряпье был на месте и давал мудрые советы пожилому толстяку.

И тогда Орландина поняла – в храм надо идти, чего бы это ей ни стоило.

Дорога к храму оставила у амазонки неприятный осадок.

Открывавшиеся картины вечерней жизни Дельф не могли не вызвать у нее брезгливого удивления.

Вот пьяная девица, которую почти волоком тащат куда-то два извозчика, запустив ей руки под мятое платье. Вот еще трое гуляк несут, словно рулон с материей, точно такую же, только пьяную вусмерть и почти голую – лишь небрежно повязанная тряпка прикрывает бедра. Вот в глубине подворотни на коленях перед нетерпеливо переминающимся франтом стоит совсем молоденькая девчонка, пытаясь справиться с узлом дорогого кушака.

В Сераписе все, по крайней мере, происходило прилично – за стенами соответствующих заведений.

Дважды по пути к храму к амазонке подкатывались мужчины, вывалившиеся из дверей кабаков и гостиниц. Они были пьяны до такой степени, что едва держались на ногах, но в то же время не настолько, чтобы не обратить внимания на девушку.

Первого Орландина отшила, вытащив кинжал.

Второй, уверенный, что она – именно то, что нужно для чудесного завершения вечера, вообще не нуждался ни в каких аргументах. Покачиваясь, направился в ее сторону, но, не успев ничего сказать, споткнулся и рухнул ничком, тут же захрапев.

Несостоявшийся кавалер так и остался лежать на мостовой, а девушка поспешила вперед.

Но вот, наконец, и обиталище Драконоборца.

Храм, находившийся на склоне Парнасской гряды, представлял собой даже не одно здание, а целый комплекс сооружений.

Поди тут разберись, куда именно ей нужно.

Собственно, само древнее святилище, у которого они побывали нынешним утром, не производило большого впечатления и терялось на фоне более новых построек.

Скользнула взглядом по надписи, украшающей вход в храм: «Познай самого себя».

Хорошо бы, но нет времени.

Достала план, купленный ею в книжной лавке за два сестерция, и справилась с ним, где она находится.

Так, что здесь у нас?

Амфитеатр. Ага, вот он, по правую руку.

Святилища Посейдона и Диониса. Тоже на месте.

Булевтерий и какой-то «Пританей». Святой Симаргл, кто бы подсказал бедной воительнице, что оно такое?

Сокровищницы.

Ой, матушка моя Сэйра. И сколько же их тут!

Коринфян, афинян, аканфян, книдян, эолийцев, киренцев, фиванцев, потидейцев (это ж где, интересно, такие живут), римлян, тартесситов, сикионцев, сифнийцев, александрийцев.

Вот, наконец! Покои царя Мидаса.

Быстрая пробежка по одной из боковых улочек, несколько осторожных шагов.

Вот и дверь, запертая на замок. Да не простой, а с секретом. Нужно повернуть ручку определенным образом, и тогда откроется.

Но зря, что ли, ее обучали обращаться с замками?

Девушка покрутила ручку. Та не поддалась. Снова нажала на ручку и покрутила ее. Опять никакого результата.

– Задница Анубиса! – прошипела она.

И словно в ответ замок щелкнул.

– Эй, Ясон, ты слышал?

Орландина затаила дыхание. Проклятые вегилы. И не спится же им.

– Нет.

– А мне показалось, что-то звякнуло.

– Не-е, Тесей! – Звеня доспехом, страж проковылял мимо сокровищницы. – Это лисы, наверное. Аль мыши, может быть… Извести бы их, чтоб спать не мешали…

– Ты это только отцу Феофилу не ляпни, дурень! Забыл, что мышка – священная скотинка Аполлона, кормильца нашего…

Голоса удалились.

Орландина облегченно перевела дыхание, но, сообразив, что некогда расслабляться, осторожно отворила дверь.

Быстро шмыгнула внутрь и осмотрелась по сторонам.

Лунный свет, проникающий сквозь потолочные окошки, освещал интерьер Мидасовых покоев.

У дальней стены находились два массивных серебряных треножника. У северной стены стояли в ряд не сколько мраморных лавок, покрытых узорчатыми персидскими, а может, армянскими коврами.

Еще тут стояло изображение Аполлона. Вернее, Аполлона и Мидаса.

Высеченный из черного мрамора обнаженный бог дергал за уши в священном ужасе скорчившегося у его ног толстяка, в отличие от Аполлона, выполненного из белого мрамора. Уши были длинными, с кисточками на острых концах.