Книга Байки старого боцмана - Сергей Стеблиненко

Четкая картина необходимости прибрежного сообщения стала в одночасье видна всем. За несколько минут обкому партии было дано задание по финансированию нового объекта, согласовано с Москвой внеплановое подключение к строительству крупнейшего треста и, наконец, отдано распоряжение передислоцировать представительский катер из Крыма на Сухой лиман.

Решив, таким образом, проблемы обделенной части Сухого лимана, делегация отбыла в Ильичевский порт…

Глупость, исходящая сверху, не подлежит исправлению. На следующий день, на том же берегу, группа функционеров пыталась объяснить техническим специалистам крайнюю необходимость для страны в создании судоходного канала от Ильического порта до причала винзавода. Трудность заключалась в том, что осадку подаренного катера не знал никто, сам же катер должен прибыть в Ильичевск только через две недели: без расчета необходимых глубин невозможно приступить к работе, а без доклада в ЦК о бурлящей стройке нереально сохранить партбилеты. Решение подсказал зав. сельхозотделом обкома тов. Неделко.

Именно ему, как куратору НИИ виноделия выпала честь руководить историческим строительством. Проведя всю жизнь между полем и парткомом, он так и не научился ни сеять пшеницу, ни оформлять документы. Но, благодаря дикой энергии, быстро сделал карьеру, занял серьезный пост и приобрел значительный вес. Он долго слушал споры технарей, ничего не понял и пошел купаться в лиман.

– Я вам сейчас покажу, – крикнул он, и зашел в воду, – Смотрите, здесь – так…

Он показал на уровень омывавшей его колени воды. Потом зашел по пояс и присел.

– А надо – так, – он провел рукой по шее, тем самым, задавая параметры глубины.

Проектанты сразу ухватились за предложение «комиссара» (так в те годы называли представителя партии на объекте) – его рост был измерен и увеличен вдвое. Дело в том, что зав. отделом, куда бы ни посылала его партия, перестраховался увеличением всех показателей нижестоящим и уменьшением вышестоящим. А так как отвечать за стройку приходилось перед самим Хозяином, то двойной запас прочности был делом само собой разумеющимся.

Представителем заказчика был утвержден парторг НИИ виноградарства. Грамотный винодел, кандидат наук тов. Гордынюк был избран на этот пост лишь благодаря одному редкому качеству – на всех банкетах, приемах и дегустациях он пил на ровне со всеми, произносил тосты, боролся на руках и… не пьянел. Руководство НИИ отметило такой замечательный природный дар, выдвинуло тов. Гордынюка в свои ряды и теперь его чаще видели за столом с полным бокалом, чем в поле с виноградной лозой.

После научного определения глубин, все дружно приступили к работе. К полудню представитель заказчика предложил пообедать, но перед этим совершить экскурсию в самое сердце НИИ – знаменитые винные подвалы, имеющие вид замкнутого круга и располагавшиеся на глубине десяти метров. По внутреннему и наружному диаметру сплошной стеной стояли бочки с не имевшими аналогов винами.

Винодел Гордынюк с искренним удовольствием рассказывал о содержимом бочек, но проснувшийся в нем парторг в конце рассказа заявил, что является единственным, кто может обойти погреб по кругу, пробуя каждый сорт вина из двухсотграммовой пробирки и при этом остаться на ногах. Подобного бахвальства гости выдержать не могли. Вызов был принят и новоиспеченные спортсмены-дегустаторы вышли на старт.

Пробирками вооружились лучшие из представленных на строительстве учреждений и ведомств. Движение началось по часовой стрелке наружного диаметра. К сожалению, спортивные интересы вступили в открытый конфликт с тонкостями дегустации – пробирки опустошались залпом, без учета вкуса, цвета и букета. Качество уступало место количеству. Первые два литра соревнующие прошли плотной группой, но после следующей пробирки определились и фавориты, и аутсайдеры.

Впереди, с отрывом в 200 грамм, уверенно шли парторг НИИ Горденюк и начальник каравана Бузина. За ними – представители треста, райисполкома и милиции. Замыкал забег, вернее – запой, руководитель проекта Гершвин – безнадёжно отставший на пол-литра доктор наук.

Второй круг одолевали уже по внутреннему диаметру. На ногах оставалось двое – парторг НИИ и начкар Бузина. Остальные сошли с дистанции и мирно дремали в различных не приспособленных для этой цели местах.

Лидеры стремились вперед, уверенно и не спеша. Многочисленные тренировки не прошли даром и теперь оба находились в пике спортивной формы. Шаг за шагом, глоток за глотком уверенной поступью рекордсмены приближались к финишу. Неожиданно в борьбу вмешался руководитель проекта. Вернее его тело. Доктор наук спал прямо на пути следования и замешкавшийся парторг, пал, как подкошенный. Попытки подняться ни к чему не привели. Таировский Колосс оказался на глиняных ногах.

Начкар Бузина сделал еще несколько кругов и присел отдохнуть у так полюбившегося «Мускатель 1952 г.». На его лице блуждала улыбка, пробившаяся сквозь сон. Сон победителя…

Между прочим, канал сдали досрочно, флагманский катер адмирала Кузнецова пришвартовали к новенькому причалу, а секретаря ЦК, прародителя степного порта, сняли с работы через месяц после завершения строительства. С тех пор минуло много лет – причал разрушился, канал обмелел и зарос камышом, а катер «Коммунист» превратился в груду ржавого железа, не годного даже на лом. И только знающие люди помнят великие цели, утонувшие в воде, большие деньги, пропавшие в песке, и мировые рекорды, скрытые в подземных лабиринтах.

Байка тринадцатая

ОТСУТСТВУЮЩАЯ ПО ПРИЧИНЕ ПОЛНЕЙШЕГО СУЕВЕРИЯ ГЕРОЕВ НАШЕГО ПОВЕСТВОВАНИЯ

Байка четырнадцатая

КАК НИКОЛАЙ ПЕТРОВИЧ ИВАНА СТЕПАНОВИЧА ПРОВОЖАЛ

Часть первая

Руководящая должность

Это было в середине шестидесятых, когда покрытая кукурузными початками лысая голова Никиты Сергеевича уступила право на всенародную любовь неандертальским бровям Леонида Ильича. Не успели радиоточки сообщить об этом замечательном событии, как из магазинов исчезали все мало-мальски съедобные продукты. Сейчас трудно представить, что очередь за колбасой в рядовом гастрономе могла конкурировать с первомайской демонстрацией среднестатистического райцентра.

За хлебом тоже потянулись люди с авоськами, подогревая интерес к сельскому хозяйству – сколько центнеров на гектар зерновых мы производим, сколько в состоянии съесть и куда исчезает всенародное сальдо? Интересующимся разъяснили, что это – страшная государственная тайна и если попытаться ее разгадать, то можно незаметно исчезнуть на неопределенное время. Сальдо же постепенно возвращалось к народу в виде пайков, продуктовых наборов и прочих атрибутов самого прогрессивного общественного строя.

Николай Петрович, за десять лет прошедший, вернее проплывший, нелегкий путь от кочегара до главного инженера флота, получил новую квартиру. Две комнаты трамвайчиком, пятиметровая кухня и совмещенный санузел были настолько отделены от прочих жильцов, что казались эталоном комфорта, который не могли поколебать даже пейзаж и благовония трудовой Пересыпи.