Книга Шепот черных песков - Галина Долгая

– Тихо… что ты здесь делаешь?.. – вкрадчиво спросила она.

Девушка замычала и попыталась освободиться. Но Шеру еще сильнее прижала ее к полу.

– Молчи и слушай. Мне стоит возвысить голос, и тотчас прибежит стража. Ты уверена, что тебе это надо? – Шеру вгляделась в лицо девушки, повернутое к ней одним боком. Узкая изогнутая бровь поднялась, длинные ресницы коснулись века прямо под ней, а черный зрачок расширился. Девушка боялась. – Не надо, вижу. Ведь у нашей госпожи кое-что пропало, и ты об этом знаешь? Так?

Пленница моргнула и тут же из уголка глаза скатилась слеза.

– Я отпущу руку, и ты будешь вести себя тихо, – Шеру не спрашивала, она приказывала. Девушка затрясла головой, выражая согласие.

Шеру освободила испуганную, как газель, невольницу. Та приподнялась.

– Говори, почему ты пряталась?

Девушка прикусила губы, с мольбой в глазах глядя на Шеру.

– Говори! – злобно прошипела та, и до боли сжала ее запястье.

– Он убьет меня… – пролепетала девушка, еще крепче сжимая кулак.

Шеру усмехнулась. Она догадалась, о ком речь. Все жрицы и рабыни боялись в этом дворце лишь одного человека. Лишь он внушал такой страх, что немели ноги, и язык становился деревянным только при упоминании его имени. Шеру не стала называть его, только сказала:

– Не убьет, а остальное ты вытерпишь, говори!

Вместо ответа рабыня раскрыла ладонь, и Шеру увидела личную печать Камиум – бронзовый тюльпан только-только начал раскрывать свои лепестки в обводе изящного узорного кольца.

– Вот и пропажа нашлась, – Шеру забрала амулет и, взглянув исподлобья, спросила, зная ответ заранее: – Ему носила? – Девушка кивнула. – Интересно, что он замышляет?.. Вот что, я никому ничего не скажу, – чеканя слова, сказала она испуганной до смерти служанке жреца, – но и ты молчи. Поняла?

– Да.

– Спросит, скажи, отнесла. И никто тебя не видел.

– Хорошо.

– И учти, если проболтаешься, не он, я тебя убью.

Голос Шеру был настолько спокоен, что девушка попятилась, не сомневаясь, что так все и будет.

– Иди, и лучше спрячься на время. А то… – ей стало жалко несчастную наложницу. Она представила, какую пытку может учинить Силлум, – а боялась девушка именно его!

Отпустив безвольную жертву интриг, Шеру помчалась к покоям царя, куда ушла ее госпожа.

Стража пропустила служанку любимой жрицы царя, но Шеру не стала входить внутрь. Она остановилась у порога и прислушалась. Поведение служанки казалось обычным – она не должна мешать своей госпоже, особенно в покоях ее господина, но она должна незамедлительно явиться на зов, когда понадобится.

За деревянными дверьми, в комнате, где царь обычно принимал особых гостей, с которыми ему хотелось поговорить о чем-либо важном или сокровенном без лишних ушей, Шеру разобрала голоса трех человек. Камиум она узнала сразу: ее звонкий голосок звучал с вызовом, словно она оправдывалась, голос царя оставался спокойным, но его тон настораживал. «Великий жрец чем-то недоволен, – поняла Шеру, – чем же ему не угодила маленькая Камиум?..» Но когда раздался высокий дребезжащий голос Силлума, Шеру испугалась за свою госпожу. Силлум говорил тоже звонко, но в его словах звучала издевка. «Этот злодей в чем-то обвиняет Камиум!»

Шеру села на пороге и припала к щели в двери, превратившись в слух. Но тут за ее спиной раздался голос стражника:

– Пропустить! По приказу помощника царя Силлума!

Шеру отпрянула. Не обращая внимания на прижавшуюся к косяку девушку, два стража ввели в покои царя человека со связанными руками. Как только они вошли за порог, стражники толкнули его, отчего несчастный упал на колени. Шеру догадалась, что это пленник, но какое отношение имеет к нему ее госпожа, так и оставалось загадкой.

Жрица смотрела на Силлума, стоящего к Шеру спиной. На лице Камиум читалась ненависть.

– Вот этот злодей, господин, – нарочито спокойно говорил жрец, и его слова заканчивались змеиным шипением.

– Я не знаю этого человека! – звонко ответила Камиум.

– Но у него нашли табличку с оттиском твоей печати, жрица, и именно благодаря этому он прошел во дворец, – торжествовал Силлум.

Шеру все поняла! Подлец решил опорочить любимицу царя в его глазах, но на самом деле все оказалось куда драматичнее.

– Господин, – Камиум упала царю в ноги, – я клянусь именем Иштар, этого человека я не знаю!

– Ты можешь не знать его, но ты скрываешь имена тех, кто послал его! Кому ты сделала оттиск своей печати? Кто просил тебя об этом? Кто хотел смерти царя? – взвизгнув, Силлум поднял голову пленника за волосы. – Он во всем сознался! Он должен был войти в твои покои, а потом ты провела бы его к царю! Ты, подлая шлюха, неблагодарная змея…

– Остановись, Силлум! – царь отошел от Камиум и сел на ажурную скамейку – скромное подобие трона, стоявшего в зале для официальных приемов.

Камиум осталась сидеть на месте, лишь развернулась лицом к своему господину. Царь молчал. Никто не решался нарушить тишину, пока он рассматривал кусок глины, величиной с ладонь. В центре таблички был отчетливый оттиск тюльпана.

– Дай свою печать, Камиум.

Жрица потянулась к поясу, ища шнурок, на котором всегда прикреплялась к нему ее печать. Но вдруг вспомнила, что печати нет. Ее глаза выражали испуг, недоумение, растерянность и царь видел, как меняется их выражение.

– Так что же, Камиум? Где твоя печать?

Силлум сжался. Шеру видела, как согнулись его коленки, словно он готовился к прыжку.

– У меня ее нет, господин. Я торопилась на твой зов и не успела взять свою печать…

– Она ее прячет! – Силлум все же не устоял на месте и подскочил к Камиум.

Она решительно встала и одарила его таким взглядом, что он остановился и опустил руки. Его пальцы – растопыренные и согнутые, как когти орла, медленно сжались в кулаки.

– Мне незачем ее прятать! Когда я собиралась к царю, печати не было в моих покоях. Она исчезла! Ее выкрали, и это… твоих рук дело! – Камиум смело бросила обвинение в лицо ненавистного жреца.

– Пусть проверят ее покои! – взвизгнул тот, обращаясь к царю.

Шарр-Ам кивнул.

Двое слуг тенью выскользнули из комнаты и помчались к покоям Камиум. Шеру крепче сжала печать в ладони. Она могла бы сейчас же вмешаться, пусть и рискуя своей жизнью, и отдать печать царю. Но она решила подождать. Силлум уверен, что его служанка уже вернула печать туда, откуда взяла. И потому он сейчас ухмыляется, уже предвкушая, как отыграется на бывшей наложнице царя за все оскорбления и унижения. Камиум встревожена и сосредоточена. Она не знает, где ее печать, и потому боится. Царь… царь выглядит уставшим.

Шеру притаилась за порогом, как мышка, и, вжавшись в стену, наблюдала за драмой и ее актерами. Но вот вернулись слуги. И выражения лиц изменились: Камиум побледнела, даже свежий загар померк, Силлум сощурился, предвкушая приговор, в лице царя промелькнула надежда…