Книга Хранители пути - Карина Сарсенова

— Мой… — с удивлением глядя на богато поблескивающий металл, пробормотала прима. — Но где…

— Он валялся на сцене. Упал во время выступления, — твердо глядя на певицу, произнес Расул.

Приблизившись, Вероника осторожно, словно боясь подвоха, взяла украшение с протянутой к ней ладони.

— Где? На сцене? Вполне может быть… — задумчиво разглядывая браслет, вымолвила она.

— На какой сцене? Врет он все! Пацан спер, голову даю! — злобно проскрежетал с трудом поднявшийся с пола Евгений. Потирая ушибленные колени, он недовольно морщился.

— Я не брал, — осмелев под взрослой защитой, тихо сказал мальчик и спрятал лицо на груди Расула.

— Ты и так уже голову потерял, придурок! Без нее ничего найти не можешь, — презрительно бросила Евгению через плечо Вероника. — А мальчишку все равно выпороть надо. Чтобы в будущем неповадно было красть. Выпори его, если меня любишь! А то Женька выпорет! — задрав острый подбородок, она с вызовом посмотрела на благодушно высящегося над ней Расула.

— Не буду, — спокойно ответил он и тепло улыбнулся.

— Что?! Да как ты смеешь, ты!!! — мгновенно завелась певица, но тут же замолчала, остановленная нежданным быстрым поцелуем в губы. Не успев опомниться, она так и продолжала стоять с широко распахнутыми удивленными глазами, пока молодой человек с ребенком на руках спешно выходил из комнаты.

— Ты не такая, — еще более уверенно повторил баритон, плотно закрывая за собой дверь.

— А ты глаза закрыл? — с деланной суровостью взглянул он на притихшего на его руках пацанчика, размеренно вышагивая по сумрачному коридору. Отзвуки чудесной музыки накатывались на путников прозрачной прибойной волной.

— Да, дядя, закрыл! — лукаво улыбнувшись, закивал головой довольный взрослым доверием мальчик.

— Кстати… — остановившись подальше от покинутого помещения, вполголоса сказал Расул. — Ты больше не бери чужих вещей, договорились?

— Я хотел маме подарить, она обещала на Новый год прийти ко мне… — испуганно захныкал мальчонка и бессильно свесил тоненькие ручки. — Я подумал, если подарю, может, она заберет меня отсюда… Она хорошая… Мама хорошая…

— Я знаю… — покрепче прижав всхлипывающее тельце к груди, прошептал Расул. — Но все равно, чужое нельзя брать. В этот раз я тебя спас. А в другой раз кто-нибудь типа Женьки до тебя доберется, — приподняв лицо мальчика за подбородок, он заглянул в карие, полные слез глаза. — Так договорились?

— Договорились… — сглатывая слезы, пролепетал ребенок. — А как вы догадались, что он у меня в кармане? — моментально успокоившись в безусловно дружественных руках Расула, спросил мальчик.

— Я видел, как ты из гримерки выходил, — улыбнулся баритон. — И кармашек у тебя оттопыривался. Браслет-то тяжелый и большой.

— А я и не почувствовал, как вы его у меня из кармана вытянули! — по достоинству оценил мастерство взрослого пацаненок и с восхищением глянул в лицо своего благодетеля.

— Да я сам в детстве… — пробормотал Расул и глаза его потускнели от неприятных воспоминаний. — Короче, я тоже рос среди шпаны. И если бы не один мудрый человек, сидеть бы мне сейчас на нарах, а не петь с больших сцен.

— А этот человек, он был как вы? Ну, он спас вас, как вы меня? И вы ему теперь не должны? — пристально вглядываясь в огромные глаза Расула, спросил мальчик.

— А ты умный не по годам, — уважительно улыбнулся Расул и серьезно продолжил: — Да, малыш, он был для меня тогда точно как я для тебя сейчас. Всему есть свое время. И у меня много долгов. У всех людей много долгов. И важно научиться их вовремя отдавать. Например, сейчас время мне отдать этот долг.

Поставив мальчика на пол и крепко взяв его за руку, Расул уверенно вошел в море разливающихся вокруг дивных звучаний.

Глава 8

Воскрешение «Я»

— Долго мы будем еще тащиться? — недовольно вопросила Анника, с трудом переставляя вязнущие в песке ноги. Пустыня вокруг дышала неистощимым багровым жаром. — И почему мне так трудно идти, раз я не в физическом теле? Кстати, а у души Дамбаллы сейчас есть тело? Или он каюкнулся, как и я?

— Он не каюкнулся, — усмехнулась плывущая рядом с девушкой Амелия. — Он сейчас воплощен, то есть его душа заселена в материальное тело. А передвигаться тебе трудно, потому что ты находишься на территории темных энергий. Они, говоря человеческим языком, очень тяжелые. Поэтому тебе кажется, что ты продолжаешь жить в физическом теле. Ты дышишь, говоришь, двигаешься вроде бы как обычно. Но это иллюзия. Однако чтобы ее развеять, придется приложить много усилий… И ты не просто идешь по песку, Анника. Каждый твой шаг — это твое выживание, свершаемое в этом царстве мрака. Ты отстаиваешь свою целостность души, противостоя окружающему злу. Поэтому тебе так трудно. А идти мы будем, пока не достигнем нашей цели.

Разговаривая, Амелия медленно облетела вокруг Анники, словно стараясь защитить ее своим всесторонним присутствием.

— А какая у нас цель? — все так же недовольно пробубнила девушка. — Мне трудно понимать твои слова. Ты как будто на другом языке говоришь.

— Так и есть, — согласилась Амелия, заглядывая Аннике в лицо. — Мы с тобой говорим на языках двух разных качеств сознания. Именно по той причине, что люди на земле обладают очень разными уровнями сознания, им так трудно понимать друг друга. Хотя они могут говорить на одном языке!

— То есть существует язык… как бы это сказать… человеческий? Ну, там, английский или русский. И язык сознания? — выдохнула Анника, с усилием выдернув ногу из горячего алчного песка. — Блин, он как будто живой, этот песок. Сожрать меня хочет…

— Конечно! Так и есть! Вот видишь, ты все прекрасно понимаешь! — улыбнувшись, осыпал ангел свою подопечную сияющими белыми искрами. — Постарайся слушать меня не ушами, как ты привыкла на земле, а сердцем. И будешь понимать все лучше и лучше! А песок и вправду живой, как и все вокруг.

— Ты не ответила, какая у нас цель! — остановившись, чтобы перевести дыхание, спросила девушка.

— Мы должны попасть в духовное сердце Дамбаллы, — отстраненный тон хранителя заставил девушку тут же напрячься.

— Куда?! — сверля нечеловечески прекрасное лицо ангела свирепым взглядом, прошипела Анника.

— Дамбалла — это настоящее имя Геннадия, — спокойно сообщила Амелия. — Все существа имеют имя, данное для конкретного воплощения, и имя духовное, вечное. Так вот, Геннадием Дамбалла называется только для людей.

— Я не о том, — раздраженно отмахнулась девушка. — Мне вообще-то все равно, как его зовут. Я хочу знать, неужели у такого монстра тоже есть сердце? Да еще и духовное? Он же… он ведь…

— Он служитель ада. Вернее, представитель низших миров, — равнодушно вымолвила Амелия и в очередной раз облетела вокруг покорно бредущей по барханам Анники.

— Ты не ответила, — сердито зыркнув на ангела, сухо сказала девушка.