Книга Хороший день, чтобы воскреснуть - Влада Ольховская

– Почему это? Я, конечно, и не собиралась на него давить, но мне уже любопытно!

– Он – не самая большая фигура в бизнесе. Но я видел имена его клиентов… Вот там акул хватает! А ты знаешь, как люди мыслят…

– Знаю, – кивнула Агния. – Если он свадьбу хорошо организовал, то он уже практически член семьи.

– Вот именно. Я не говорю, что у меня нет возможности надавить на него или что я боюсь его знакомых. Просто некоторые действия я предпочитаю не предпринимать без особой причины.

Капризничать Агния не стала, потому что прекрасно видела: он говорит правду. Но и оставлять Солнцева в покое она не собиралась. Ведь помимо допроса есть масса способов получить от него ответы! Встретиться на каком-нибудь мероприятии, или проследить за ним, или…

– Слушай, у меня идея!

– В твоем исполнении эти слова я приравниваю к пожарной тревоге, – вздохнул Даниил.

– Рано приравниваешь, я стала очень благоразумной.

– Да неужели?

– Именно так, – широко улыбнулась Агния. – Если ты считаешь, что Солнцев может быть опасен или что за ним стоят опасные люди, я к нему и не полезу. А даже если бы полезла, сказал бы он мне правду, как же! «Вы педофил?» – «Нет, конечно!» – «А, тогда ладно».

– То, что с твоей стороны повеяло благоразумием, не может не радовать. Но твою идею я так и не услышал.

– Ты сказал, что у Солнцева за плечами целый гарем невест. А поконкретнее нельзя? Известны имена тех, кто в этот гарем входил?

Глава 13

Когда они ушли, ничто уже не мешало и не сдерживало. Можно было делать то, что он и собирался: идти в магазин, покупать заветные бутылки и прыгать в забытье. Только он уже не хотел… не мог даже. А почему – и сам толком не знал.

Много лет назад, еще до того, как начался этот кошмар, Кириллу сказали, что ничто в жизни не происходит без причины. Тогда он не был настроен на философский лад и лишь посмеялся. Теперь те слова и другие воспоминания снова возвращались.

Он не делал ничего. Сидел на том же месте, где и был рядом с ней, думал, как поступить. Проще всего было вернуться в замкнутый круг, который он начертил для себя за последние два года. Но все существо Кирилла противилось этому, ему не хотелось снова становиться на путь в никуда.

Днем пришла сестра, посмотрела на него с подозрением и неуверенностью:

– Ты что… трезвый?

– К сожалению.

– Да ладно… Не может быть!

Он не знал, плакать или смеяться. Сколько она его уже трезвым не видела? Кто бы мог подумать, что однажды для нее это станет шоком!

– Представь себе, – только и сказал он.

– У тебя все в порядке?

– У меня давно уже не все в порядке.

– Это верно, – согласилась сестра. – А почему все-таки трезвый? Денег нет уже, да?

– Есть пока. Эмилия приходила.

– Да ладно… Как она могла сюда прийти, она же в тюрьме!

– Она освободилась уже, – пояснил Кирилл. – Я сам не ожидал, что она придет… Она меня не предупреждала.

– Что ей было нужно?

– Хотела поговорить о Тимуре.

– Тогда, полагаю, тебе нечего было ей сказать.

При всех своих достоинствах, сестрица все-таки не упускала возможности задеть за живое. В данном случае, Кирилл не мог ее винить. Он сам довел свою жизнь до такого состояния, сам подставился, и они все имели право его винить.

– Все у тебя не как у людей, – задумчиво произнесла девушка. – Другие после встречи с бывшими напиваются, а ты трезвеешь! Может, и пьянеть не будешь?

– Может, и не буду.

– Ты серьезно? – обрадовалась она. – Давай я тогда сбегаю лекарства тебе куплю! Хочешь у меня пожить немного? Я помогу, ты только скажи!

– Спасибо, я останусь здесь. А лекарств купи, да.

От таблетки, способной прекратить эту проклятую головную боль, он бы сейчас не отказался. Реальность снова давила: виной за прошлое, унижением за то, во что он превратился. И все же что-то изменилось. Вместо того чтобы снова спрятаться ото всех, он захотел иметь возможность вновь разговаривать с ними на равных.

А его сестра, казалось, только этого и ждала. Она сбегала в ближайший магазин, а вернулась с двумя массивными мешками. Заполнила ему холодильник, лекарств привезла столько, что хватило бы на небольшой армейский отряд.

– Это тебе на ужин, а после еды выпей таблетку, – инструктировала она. – Если вдруг станет плохо – звони мне, я сразу приеду. Ты только продержись! Я читала, что первый месяц будет сложным. Но ты не возвращайся к тому, что ты делал! Лучше снова про Эмилию вспомни, про Тимура… про что угодно, лишь бы это тебя удержало!

Он слушал ее и не перебивал из вежливости. Чувствовалось, что она слабо его понимает.

Как и предполагал Кирилл, бороться с зависимостью ему было просто. Если он не хотел напиваться, то и не делал этого. Да, тело, привыкшее к дурману, протестовало. Но спортивная выдержка помогала преодолеть это.

Сестра задержалась дольше, чем обычно, и когда она ушла, стало как-то пусто и тихо. Кирилл стоял в разоренной квартире, похожей на место боевых действий, и не знал, что делать дальше.

У него не было никаких контактов Эмилии, он не знал, где она живет теперь. Старый адрес помнил, а новый… как тут угадаешь? Да и присутствие рядом с ней мужчины несколько смущало. Кем этот Андрей ей приходится? Он заступался за девушку рьяно, и при воспоминании об этом кровь в венах Кирилла кипела от ревности.

Хотя, если задуматься, он не имеет права ее ревновать. Он ее сам бросил, да еще и с ребенком на руках! Она не обязана его прощать. Она может жить с кем хочет.

Но сейчас она не просто живет. Почему она стала расспрашивать его о похищении Тимура? Получается, то дело не закрыто?

Непосредственно в момент разговора с ней Кириллу было тяжело анализировать ситуацию. Мешали пульсирующая головная боль, унижение, которое он испытывал, да и ревность эта проклятая. Теперь же лекарства помогали, и ситуация все больше озадачивала его.

Если человек, причастный к смерти Тимура, все еще на свободе, то и он, Кирилл, должен помочь! Но как это сделать? Что он вообще может в своем нынешнем состоянии?

Пока что, как это ни печально, он был вынужден ждать. Кирилл осознавал, что он будет в состоянии действовать, когда алкоголь полностью выйдет из организма и заработают лекарства. А до этого момента он хотел сделать все, чтобы родительская квартира перестала напоминать свалку. Что, если Эмилия вдруг вернется? Маловероятно, конечно, но все возможно! Он хотел встретить ее по-другому.

Да и собой заняться не мешало бы. Преодолев смущение, он заставил себя подойти к зеркалу и увидеть то, что увидела Эмилия. Да уж… понятно, почему у нее был такой ошарашенный вид!