Книга Кто в овечьей шкуре? Как распознать манипулятора - Джордж Саймон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Келли сказала мне, что, хотя стычки с сыном кажутся ей неизбежными, характер этих «сражений» значительно изменился. «Наша борьба стала более честной и открытой. Я говорю ему, за что сражаюсь, и не извиняюсь за это. Он тоже сражается со мной, но теперь я по крайней мере понимаю, когда это происходит. Это совершенно другие ощущения – знать, что происходит между нами и чего следует ждать дальше».
Слова Келли нашли отклик в сердцах многих людей, с которыми я работал. Когда вы действительно понимаете, что происходит в отношениях, откуда берутся ваши проблемы, как часто люди вступают в борьбу, какие методы они будут, скорее всего, применять против вас, каких трюков следует ожидать, как реагировать на эти маневры, как позаботиться о себе, – все вокруг меняется.
Бесконтрольная агрессия в снисходительном обществе
Наши агрессивные наклонности и поведение не являются безусловным злом. На протяжении изрядной части истории человечества лишь самые сильные из нас могли справиться не только с угрозами со стороны других видов живых существ, но и с теми угрозами, источником которых были другие племена, сражавшиеся за ограниченные ресурсы в ежедневных попытках выжить. С расцветом цивилизации потребность в агрессии как непременном инструменте выживания человека существенно снизилась. Но, как показывает богатая история войн, этот основной человеческий инстинкт по-прежнему при нас и будет с нами еще какое-то время. Поэтому, если мы хотим, чтобы общество успешно развивалось, мы должны сконструировать культурные и общественные механизмы, которые помогут нам обуздывать наши агрессивные инстинкты и управлять ими.
Та политическая, экономическая и культурная среда, в которой мы живем, оказывает сильное влияние на степень нашей агрессивности и формы ее выражения. Скажем, изначальная идея коммунизма предположительно была в том, чтобы не позволять личным амбициям и жадности (то есть безудержной индивидуальной агрессии) наносить ущерб обществу в целом. Однако систематическое подавление человеческого духа сделало эту «всенародную» систему одним из самых деспотических орудий скрытой агрессии (то есть инструментом концентрации огромной власти и господства над всеми остальными под маской «защиты интересов пролетариата»). Капитализм с его экономической свободой под девизом «выживания наиболее приспособленных» приветствует проявления как неограниченной, так и направленной агрессии в каждодневной борьбе за личное благополучие и финансовую независимость. Однако эта система стимулирует (более того, поощряет) и скрытую агрессию. Работодатели, придерживающиеся идеи свободного рынка, зачастую не обеспечивают сотрудникам никаких гарантий и никакой защищенности. В итоге работники предпочитают не сотрудничать, а конкурировать друг с другом за ограниченные ресурсы компании, привилегии и вознаграждения. Иногда эта конкуренция оказывается честной и удерживается в определенных рамках, делая всю систему работоспособной. Честная и напряженная конкуренция, по сути дела, ключевое условие развития и достижения высокого уровня мастерства. Однако в ряде случаев конкуренция становится безжалостной и сопровождается подковерной борьбой, подлостью и коварством – яркими отличительными чертами скрытой агрессии. Я не отношусь к тем, кто принижает значение добросовестной конкуренции. Но конкуренция как разновидность агрессии может служить залогом высокого уровня развития только в том случае, если борьба ведется по правилам и со всей ответственностью. В наше время, боюсь, есть слишком мало людей, которые обладают достаточной внутренней целостностью для того, чтобы конкурировать честно. Пока не случилось столь необходимого нам духовного, этического и морального возрождения, в наших интересах отстаивать идеи сотрудничества, отдавая им предпочтение перед конкуренцией.
Нынешняя культура настолько ценит победу как таковую и придает так мало значения тому, каким образом мы ведем себя в борьбе за личный успех и высокое положение в обществе, что взаимная агрессия – разрушительная, бессмысленная – выходит из-под контроля. Есть известная фраза, которую приписывают Винсу Ломбарди[6]: «Победа – это не самое важное. Победа – это единственное, что важно». Она не просто характеризует личную философию отдельного человека, но служит отражением современных культурных норм. Когда-то спорт – как любительский, так и профессиональный – был для активной молодежи основным способом обуздать и выплеснуть свою природную агрессию, почувствовать свою принадлежность к сообществу благодаря командной игре и укрепить свой характер, развивая самодисциплину. Сегодня никто не интересуется игрой, если команда не выигрывает, самореклама одаренных спортсменов уводит усилия команды в тень, а скандалы и потасовки возникают по малейшему поводу.
Отцы-основатели США стремились к конкуренции и острым дебатам на политической арене, чтобы власть правительства находилась под контролем и чтобы идеология какой бы то ни было партии не могла возобладать над всеми остальными. Сегодня борьба в мире политики также вышла из-под контроля. То, что должно было быть живым соперничеством, превратилось в свару, где каждый стремится стереть оппонента в порошок, не гнушаясь никакими средствами. Политики ведут эту борьбу главным образом ради победы, чтобы заполучить власть или удержать ее. Их цели слабо связаны с защитой тех или иных принципов, обеспечением безопасности страны или повышением национального благополучия. Поэтому нет ничего удивительного в том, что такое множество скрыто-агрессивных личностей чувствуют себя в мире политики как рыба в воде.
Я всегда приходил в смятение от того количества явной и скрытой агрессии, которое мне приходилось наблюдать в ходе работы с семьями и парами, и от разрушительного влияния этой агрессии на отношения. Тяжелее всего видеть, какой накал обретает скрытая агрессия во взаимодействии людей, которые разводятся и спорят об опекунстве (вернее, сражаются за него). Меня не перестает изумлять, на что способны люди, чтобы отомстить, наказать, унизить и уничтожить друг друга, – и все это под предлогом заботы о детях. В большинстве случаев благополучие детей вообще не имеет никакого отношения к делу – речь идет о том, чего хочет каждая из сторон (отомстить, сохранить лицо, взять реванш, получить деньги и т. п.) и как далеко она готова зайти, чтобы добиться этого.
Сегодня во многих областях жизни – в политике, юриспруденции, на работе, в спорте, в личных отношениях и т. д. – мы стали нацией беспринципных, необузданных бойцов и своим поведением наносим колоссальный урон и самим себе, и нашему обществу. Мы больше чем когда-либо нуждаемся в том, чтобы вернуться к неким общим принципам, которые укажут нам, как вести себя в повседневной борьбе за выживание, благополучие и успех.
Если мы хотим стать более сдержанным обществом, которое соблюдает общие правила, нам следует больше заниматься обучением детей. Во времена Фрейда воспитание морально здоровых детей сводилось главным образом к тому, чтобы помочь им преодолеть тревоги и страхи. В наши дни вырастить детей морально здоровыми в гораздо большей степени означает научить их выражать в приемлемой форме и контролировать свои агрессивные побуждения, а также принимать на себя бремя социально ответственного образа жизни.
