Книга Тройная зачистка - Сергей Самаров

Стали искать. Оружия не нашли, но поиски продолжили. В окнах стал зажигаться свет. Окна по жаре открыты. Голоса слышат. Люди выглядывают, но спрашивать не решаются. Окна квартиры самого Елкина выходят на другую сторону, на улицу. Анна Егоровна еще ничего не знает.

– Сообщите Анне Егоровне, – попросил Александр.

– Какая квартира?

Он сказал.

Кто-то пошел в подъезд.

Приехала «Скорая». Благо станция у них рядом. Елкина укладывали на носилки вчетвером. Вышла Анна Егоровна. Рядом встала, молча поглядывая на всех. Ни истерики, ни криков. Ее увели в сторону, стали объяснять. Не зря сам подполковник звал жену «железной женщиной». Характер...

И так же вчетвером носилки понесли.

– Килограммов сто пятьдесят будет... – сказала женщина-врач, жалея оперов-носильщиков.

– Как его состояние?

– В коме. Больше пока ничего сказать не могу.

Анна Егоровна хотела сесть в машину «Скорой». Врач была против.

– Звоните в больницу. Вы ничем ему помочь не сможете.

– В какую?

– В «Склиф» повезем.

Кто-то из соседей вышел. Несколько человек. Стояли в сторонке. Анну Егоровну расспрашивали. Она сама не понимала, что произошло. С первого этажа ей вынесли маленький стаканчик. Послышалось слово «корвалол». Значит, с сердцем плохо. Александр стеснялся подойти к ней, словно был виноват в том, что отказался зайти с подполковником выпить рюмку коньяка из холодильника и это привело к таким последствиям.

Группа продолжила осмотр двора, начала опрос жителей. Лысцов с Басаргиным потолкались между операми, понимая, что в чужой бригаде они лишние. Вышли за ворота, остановились на улице.

– Ты же видел этого киллера... – сказал майор. – Запомнил? Надо сделать фоторобот. И водитель пусть за компьютером посидит.

– Там, за углом, «Ауди» стояла. Как на ночь припаркованная. Киллер в ее сторону двигался...

Они торопливо дошли до угла. Машины не было.

– Уже хоть что-то... Номер не помнишь?

– Я не могу запоминать номера всех машин, которые увижу за день.

Сказал и сам почувствовал, что его слова звучат на срыве, чуть-чуть истерично.

Вернулись во двор. Следственная бригада работала, как работает обычно. В бригаде свой следователь. Лысцову делать пока было нечего, и начальству уже решать, кто будет вести дело, объединенное производством.

Басаргин стоял задумавшись. Лысцов в стороне разговаривал по «сотовику», потом подошел к нему:

– Что-то соображаешь?

– Ищу связующее звено.

– Какое звено?

– Обыкновенное связующее звено. Вся эта история состряпана из рваных лоскутков. И нет связующего звена. Оно есть, но его не видно.

Майор пожал плечами:

– Разве цыганские фабрики не связующее звено?

– Это только мотив. А должно быть звено.

– По-моему, и так все ясно. Ищи своего Романа. Хотя... Ты же уходишь... Не передумал?

– Отставка! – Басаргин сказал категорично. – Тебе придется искать...

– Будем искать, – вздохнул Лысцов. – Ладно.

– Нам здесь делать как будто нечего, – предложил Басаргин. – Поехали по домам. Машину попросим, пока группа занята. Подбросит...

– Поехали. Протоколы завтра посмотрим... Ты же с утра будешь?

– Обязательно. Утром я буду писать рапорт.

– Только сначала в управление заскочим. Мне бумаги со стола надо в сейф убрать. Это одна минута...

Они заехали в управление. Минута затянулась на полчаса. Валера вышел расстроенный.

– Этот парень, которого в аэропорту задержали... Повесился в камере до того, как за ним приехала машина.

– В какой камере? Откуда в аэропорту камеры?

– Ну, не камера, а комната. Его в какой-то комнате закрыли и оставили без присмотра...

– Повесился или повесили? – поинтересовался Басаргин.

– Я при этом не присутствовал, – огрызнулся Лысцов. – Не могу доложить вам, товарищ капитан, в подробностях...

3

Султан сразу дозвонился на «сотовик» своему осведомителю. Тот, должно быть, был один, разговаривать мог свободно и начал с высказывания претензий:

– Заварил ты кашу... Нормальных парней, что ли, найти не можешь? Шушеру какую-то на серьезное дело посылаешь... Ладно хоть, подполковник – лох. Его куском колбасы, как голодную дворняжку, в любую подворотню заманить можно. И то не справились... Против лоха и послали лоха. Тот и лопухнулся. А теперь в аэропорту попался. И сразу «явку с повинной» написал.

– Пусть. С ним я позже разберусь. На нем след обрубается.

– А капитан-то... Я же предупреждал, что это лучший стрелок управления и один из лучших оперов. Он сразу твоего киллера вычислил, еще до того, как тот пистолет достал. Одно хорошо, что стреляет капитан всегда в лоб... И нет следа! Он по-другому стрелять не умеет. Авторский выстрел это у нас называется... И все это уже связано с твоим Романом. Кстати, где он?

– Он там, где ему следует быть. Мне не докладывает. Мы с ним люди одного уровня, и я следить за ним не собираюсь.

– А зря... Лучше бы ты убрал цыгана, и никак твоя работа не выплывет.

– Пусть лучше эта выплывет. Иначе знаешь что начнется?..

– Тебе решать. Мое дело предупредить. Что ты позвонил? Новостями интересуешься?

– У меня новые люди есть. Серьезные. Где сейчас твои подполковник с капитаном?

– У них опять какая-то операция. Не знаю точно... На выезде.

– Оба?

– Я слышал, что оба.

– Значит, дома их нет?

– Если они операцию не дома проводят, значит, нет.

– Все. Мы работаем!

– Работайте... Засада во дворе у подполковника спать ушла. Там чисто.

Осведомитель разговаривает нагловато, как равный. Но он человек нужный, и Султан не желает обострять с ним отношения. Уже не в первый раз обращаться приходится. Ворчит, но всегда выручает. За что ему и приходится платить. Правда, не слишком много. С таких денег не разбогатеешь.

Али прислушивался к разговору, пытаясь понять смысл только по репликам Султана.

– И что? – спросил, когда Султан положил трубку.

– Можно сразу приступать. Оба на операции. Вчера они с операции вернулись в три часа ночи. Сегодня, наверное, спать хотят. Должны раньше...

Он развернул пакет, который до этого выложил на стол.

– Вот фотографии. В разных видах. Капитан – обычный... Подполковника ни с кем не спутаешь. В дверь с трудом проходит, и только лицом вперед. Боком пузо не пустит. Здесь адреса – полные: какой этаж, какая дверь... Здесь приблизительный график работы. Но его они постоянно нарушают. Единственное, обычно стараются на работу не опаздывать, кроме сегодняшнего случая. Их после операции до обеда освободили. Два дня подряд освобождать будут едва ли, хотя тоже возможно. Подполковник живет с женой. Пожилая женщина. Спокойная. Дети живут отдельно, где – осведомитель не знает. Но не в Москве. У капитана дома жена-художница. Дети отдыхают у родителей жены в какой-то деревне. Это все. Только – предупреждение! Капитан – лучший стрелок управления и очень опытный опер. С ним надо быть особо осторожным.