Книга Семь солнечных дней - Крис Манби

– Поверьте, – ответил Маркус, – на Пиккадилли-сёркус не видели ничего подобного. Как проходит девичник?

– Отлично, – проговорила Речел.

– Хорошо перед свадьбой вырваться куда-нибудь ненадолго, – сказал Маркус. – От подготовки столько стрессов, голова кругом.

– Да уж, – согласилась Речел.

– Только вот наша Речел привезла свои стрессы и заморочки с собой, – фыркнула Яслин, кивнув на мобильник, который Речел до сих пор держала в руке.

– Сами знаете, как это бывает, – виновато произнесла Речел.

– Знаю. Поэтому и оставил телефон дома, в Англии, – улыбнулся Маркус. – Что ж, милые дамы, вынужден вас оставить. У меня урок виндсерфинга на пляже.

– У них хорошие доски? – спросила Яслин.

– Я в этом не разбираюсь. Впервые попробовал кататься на этой неделе.

– А я раньше занималась виндсерфингом, – проговорила Яслин. – Наверное, приду попозже и посмотрю, что и как. Надо заняться серфингом вместо тенниса. Убережет от бед.

– Значит, вы уже познакомились с Жилем, – понимающе кивнул Маркус.

– О да! Как и все женщины моложе шестидесяти пяти.

– Он говорит, что Салли – настоящая звезда. Правда, Сал?

Салли попыталась улыбнуться, но вышла у нее гримаса.

– Что ж, увидимся. – Маркус направился к пляжу.

– Как вам уроки тенниса? – спросила Яслин у Салли. – Очень индивидуальный подход, правда?

– Теннис – очень популярная игра, – безразличным тоном ответила Салли.

– Как вам «Эгейский клуб»? Стоит тех денег, что вы заплатили? А еда вам нравится? Я вот отравилась.

– Говорила ей, что нельзя пить местную воду, – сказала Речел.

– Я воду не пила, – ответила Яслин. – Мне кажется, они не соблюдают пищевой гигиены. А вы как думаете? Салли, не так ли?

Салли отложила книгу, мысленно проклиная Маркуса за то, что из-за него невозможно читать и игнорировать участниц девичника справа от нее.

– Пытаюсь не есть ничего, что могли мыть водой из-под крана.

– Отличная идея, – заметила Речел.

– О, вы читаете «Белые зубы»? – спросила Яслин, разглядывая книгу Салли. – И как вам сюжет? Я так ничего и не поняла.

– Я и сама только что начала читать.

– Но хуже моей книги ничего нет, – пробурчала Кэрри Эн.

– А что вы читаете? – вежливо спросила Салли.

– «Южный колокольчик». История взросления в Каролине, – ответила Кэрри Эн. – А на самом деле книжка о четырнадцатилетней девочке, которая спит со всеми членами своей семьи. Спит не потому, что они бедные и вынуждены ночевать в одной спальне.

– А сюжет?

– Мне кажется, там его нет. По-моему, это просто попытка побить рекорд: сколько раз в течение одного романа можно упомянуть анальный секс.

– Ничего себе книжечка. – Яслин взяла книгу Речел в твердой обложке, которую та положила на шезлонг, чтобы погуще намазаться солнцезащитным кремом. – Вот эту книгу я бы с удовольствием прочитала.

– Подожди, пока я ее закончу, – предупредила Речел.

– Это та самая книга? – спросила Кэрри Эн.

– Да, та самая, – ответила Речел с заговорщическим блеском в глазах.

– О боже, – с притворным огорчением воскликнула Яслин. – Ты опять ее завела.

– Салли, – проговорила Кэрри Эн. – Вы должны услышать историю этой книги. Вас на слезу пробьет.

– Неужели автор ваш знакомый? – спросила Салли.

– О нет, – ответила Речел. – Все намного интереснее.

– Давай в этом году не будем дарить дорогущие подарки на Рождество, – предложил Патрик как-то утром в прошлом декабре. – Надо подкопить на первый взнос за квартиру.

Речел согласилась, что предложение разумное. Снимая квартиру, просто выбрасываешь деньги на ветер. Цены на недвижимость росли, но это никого не останавливало. С их знакомства в ночь Миллениума прошло три головокружительно счастливых года, и наконец Патрик и Речел были готовы взять на себя обязательства по покупке квартиры. Совместными усилиями.

– И что ты хочешь в подарок? – спросил ее Патрик. – Только не дороже двадцати пяти фунтов.

Речел задумалась на минутку.

– Что угодно, – ответила она.

– А поконкретнее? – спросил Патрик.

– Книгу, – наконец додумалась она.

– И ты обещай, что не потратишь на меня больше двадцати пяти фунтов.

Речел согласилась. Только вот она уже купила подарок Патрику. Потратила недельную зарплату на умопомрачительный кашемировый свитер. От Николь Фархи, между прочим. Стоило Речел увидеть его в магазине в конце августа (как раз в самую жару), она сразу представила, как красиво он будет смотреться на широкой груди Патрика в утро Рождества. Но поскольку ему не с чем было бы его надеть, она купила еще и темно-коричневые молескиновые брюки – они были на манекене в витрине магазина вместе со свитером цвета расплавленной ириски. А потом она поняла, что у него и туфель подходящих нет… Он-то всегда носит черные, а черные с коричневым не сочетаются. И Речел купила коричневые мокасины от Патрика Кокса. Одним словом, спустила на подарки почти пятьсот фунтов.

Но в рождественское утро Патрик оказался верным своему слову. Он вообще не потратился на подарок. Речел пыталась притвориться довольной, когда развернула один-единственный сверток и обнаружила роман в глянцевой твердой обложке, который планировала купить летом, когда он выйдет в мягкой.

– Ты эту книгу хотела? – спросил он.

– О да, – ответила Речел. – Какой ты внимательный.

Она протянула ему первую их трех огромных коробок. Кроме коробок был еще сапожок, доверху набитый всякой всячиной. Мелочами, которые она покупала, поддавшись случайному импульсу, и прятала к Рождеству весь год. Запонки. Носки с Гомером Симпсоном. Маленький фонарик, который пригодится, если ночью на шоссе заглохнет мотор…

Патрик открыл сверток с красивым новым свитером.

– Ну зачем ты так потратилась, – сказал он. Но похоже, его вовсе не смутило несоответствие огромной суммы, что она спустила на подарок, и ничтожной горстки монет, которую он потратил на нее.

Речел постаралась не переживать. Им действительно нужно копить на первый взнос. Патрик поступил разумно. Но боже, всего одна книжка! Книжка в твердой обложке! Что же в этом романтичного? Когда он только предложил «не тратиться на подарки», Речел подумала, что он сделает ей подарок своими руками. Он отлично плотничал. Матери на шестидесятилетие сделал чудесный столик для игры в карты. И всегда говорил Речел, что в один прекрасный день изготовит для нее кресло-качалку.