Книга Китти - Дебора Чаллинор

— Но что подумают люди, тетя Сара? — запротестовала Китти, смущенная тем, что Саймон стоял совсем рядом. На самом деле ее мало волновали приличия. Просто Китти не хотела оставаться с Саймоном наедине из страха, что он скажет нечто… о чем потом пожалеет.

— Ну, поговорят немного, — с совершенно нехарактерной для нее беззаботностью промолвила Сара. — Ступайте, ступайте. Сегодня чудесный день. Прогулка, без сомнения, доставит вам удовольствие.

День и впрямь был чудесным. Зима почти закончилась, и в воздухе чувствовалось приближение весны, несмотря на то что бутоны на фруктовых деревьях еще не раскрылись, а со стороны гавани по-прежнему дул сильный ветер. Китти с неохотой взяла шляпку — серую, в тон платью — и тяжелую шерстяную шаль.

Китти думала, что Саймон возьмет ее за локоть, когда они выйдут из дома, но ничего подобного не случилось. Они в полном молчании миновали сад и направились в сторону берега. Свернув налево, молодые люди пошли вдоль кромки воды к невысоким скалам, видневшимся в дальнем конце пляжа.

Волны с шипением набрасывались на песок, заставляя молодых людей резко отскакивать, чтобы не замочить ботинки, а потом вновь отступали, оставляя в песке маленькие бурлящие углубления. Ни Саймон, ни Китти не произносили ни слова. Чем дальше они шли в молчании, тем больший дискомфорт ощущала Китти. У нее возникло отчетливое ощущение того, что Саймон действительно хочет ей что-то сказать, но не может набраться храбрости, а посему растущее напряжение стало непереносимо мучительным.

Наконец они оказались у подножия скал.

Сняв с себя сюртук, Саймон разостлал его на камнях.

— Не хотите ли присесть?

— Благодарю вас.

Саймон уселся рядом с девушкой, оставив между ними некоторое расстояние.

— Вам удобно, мисс Карлайл?

— Да, благодарю, — ответила Китти и заерзала, потому что чувствовала, как в ее ягодицы упирается острый край камня. Молодые люди смотрели на море, и в воздухе вновь повисло тягостное молчание.

Наконец Саймон произнес:

— Это не шхуна ли капитана Фаррела заходит в гавань? Она очень красивая. Мне говорили, что «Катипо» — отличное надежное судно.

Прищурив глаза, Китти проследила за взглядом Саймона. В бухту, лавируя в проливе между двумя мысами, действительно заходила шхуна Райана Фаррела. Теперь, когда она повернулась своим носом к Пайхии, ее корпус казался заостренным и необыкновенно изящным.

— Вы знакомы с капитаном? — удивленно спросила Китти.

— Да. Правда, не слишком хорошо. Он часто бывает в Веймейте.

— Вот как? А зачем?

— Привозит товары. Он ведь и здесь торгует, не так ли?

— Верно, только преподобный Уильямс и остальные не слишком его жалуют, а дяде Джорджу он и вовсе откровенно не нравится.

— Да уж. Мне кажется, мистер Кларк его тоже не любит.

— Мистер Кларк мирской священник[11]? Я ни разу его не видела.

Саймон кивнул.

— В данный момент у нас нет священника, именно поэтому преподобный Уильямс навещает нас так часто. К вящей радости моего дяди, — сказала Китти. — Думаю, он будет сильно страдать, если так и останется на вторых ролях. В отсутствие преподобного Уильямса на него снисходит небывалое вдохновение. Вам стоит прийти на его службу и послушать.

Саймон посмотрел на Китти:

— Действительно?

Китти показалось, что молодой человек изо всех сил сдерживает улыбку.

— Да, — ответила девушка, — его проповеди очень… вдохновляют.

Саймон вновь перевел взгляд на «Катипо», которая теперь разворачивалась, чтобы максимально использовать дующий с моря ветер.

— Капитан Фаррел, когда бывает в Веймейте, довольно много времени проводит в обществе маори. Не думаю, что мистеру Кларку это нравится. Ему кажется, что капитан с его бунтарскими взглядами негативно влияет на местное население.

— В самом деле?

— Насколько я могу судить.

Налетел резкий порыв ветра, и Китти плотнее запахнула шаль.

— А вы?

— Что я? — спросила Китти.

— Вы тоже так считаете?

— Это зависит от того, чью точку зрения вы имеете в виду, когда называете его бунтарем.

Китти взглянула на молодого человека. Она еще ни разу не слышала, чтобы он говорил подобные вещи, хотя в тот день, когда они впервые познакомились, в его голосе ей послышались такие же нотки.

Подобрав с земли камешек, Саймон швырнул его в воду.

— Мистер Кларк полагает, что капитан Фаррел против того, чтобы Новая Зеландия становилась чьей-либо колонией. Капитан Фаррел якобы считает, что маори нужно оставить в покое и ограничить присутствие здесь членов миссионерского общества. Так что я считаю, что с точки зрения миссионерского общества он бунтарь. И с точки зрения мистера Басби тоже.

Китти кивнула, вспомнив горячий спор между Райаном и дядей Джорджем в тот день, когда у Ами диагностировали корь.

— А что думаете вы? Вы ведь член миссионерского общества.

Саймон взял в руки еще один камешек.

— Такой же, как и вы.

— Это был не мой выбор, — не подумав, выпалила Китти и вспыхнула до корней волос под пристальным взглядом Саймона.

— А… — протянул молодой человек, — девушка, обладающая тайной. Я так и подумал. — Он улыбнулся, а потом пожал плечами, словно его это не касалось: — А на ваш вопрос отвечу: мне кажется, точка зрения капитана Фаррела вполне обоснованна, но, с другой стороны, я считаю, что теперь поздно поворачивать назад. Маори начинают привыкать к цивилизации — вернее, к нашему пониманию цивилизации, — поэтому мы можем научить их извлекать из этого выгоду. Насколько я понимаю, это означает, что их должно обратить в христианство. А потом, если количество поселенцев увеличится, маори, обретшие веру, станут поддерживать их. Духовно по крайней мере.

— Мне кажется, многие считают, что и так оказывают поддержку поселенцам, — сказала Китти. — Наверняка так и есть, иначе число новообращенных было бы гораздо значительнее.

Саймон засмеялся:

— А вот это уже провокационный разговор.

— Не совсем, — возразила Китти. — Это просто мое наблюдение.

Вновь повисла пауза, и Китти решила, что им пора возвращаться домой. Но прежде чем она успела что-либо сказать, Саймон резко развернулся и посмотрел Китти в глаза.

— Китти… — начал он.

При звуке своего имени Китти напряглась. Это могло означать лишь одно: Саймон собирается сказать что-то настораживающе личное.

Молодой человек нервно откашлялся и начал заново: