Книга Влюбиться в дьявола - Элизабет Хойт

— Да, — уверенно подтвердила леди Вейл. — Но дело в том, что если лорд Хоуп вбил себе в голову, что мой муж ему не верит, то разубедить его будет очень тяжело.

— О, как вы правы! Мужчины иногда так упрямы, просто невероятно! А что, если они так и не поймут друг друга?

Леди Вейл нахмурилась:

— В таком случае они никогда не помирятся, а это означает конец их многолетней дружбе.

— Ужасно! Ведь именно сейчас лорду Хоупу, как никогда, нужна дружеская поддержка, — тихо и с грустью заметила Беатриса.

— Берегитесь! — грозно прорычал Рено. — Жизнь у индейцев начисто отбивает хорошие манеры. Теперь я сразу наношу удар человеку, оскорбившему меня, без всякого предупреждения.

— Разве я вас оскорблял? — возмутился Вейл. — Вы первым ударили меня.

Они стояли едва ли не в центре бального зала и вынуждены были говорить потише, чтобы не привлекать к себе внимания. Из любопытства многие поглядывали в их сторону. Если бы Хоуп, потеряв контроль над собой, сделал какую-нибудь глупость, то его репутация была бы подорвана окончательно.

Холодный пот выступил у него на спине, лицо исказила злобная усмешка, но Рено держал себя в руках.

— Я ударил вас, потому что вы, черт побери, посмели обвинить меня в измене и предательстве.

— Я не обвинял вас.

— Нет, обвиняли.

— Я хотел… — Вейл глубоко вздохнул и опомнился. — Мы ссоримся, словно мальчишки, которые не поделили кусок сладкого пирога.

— Гм… — буркнул Рено. В его душе вдруг шевельнулось давно забытое счастливое детство.

Они замерли, немного помолчали, а вокруг них мерно жужжала толпа.

Вейл беззлобно рассмеялся:

— Помнишь, как мы украли пирожные с клубникой на кухне в доме моего отца?

— Конечно, помню, — подхватил Рено.

— Нас тогда поймали и выпороли, потому что ты решил спрятаться на голубятне. Глупо, не правда ли?

— Ничуть не глупо, — усмехнулся Рено. — Это было здорово придумано, во всем доме не было более надежного и укромного места. Нас никогда бы там не нашли, если бы ты не рассмеялся и не спугнул голубей. Они взлетели и выдали нас.

— Но к тому времени как нас поймали, мы уже успели прикончить пирожные.

Они опять умолкли, охваченные светлыми детскими воспоминаниями.

— Я не хотел вас обидеть, Рено, — наконец вымолвил Вейл.

— Что же вы тогда имели в виду? — Давайте немного пройдемся. Рено не возражал.

— До меня дошли сведения, что на прошлой неделе, на вас покушались, — тихо сказал Вейл.

— Да, в меня кто-то стрелял. — Рено помрачнел. — Мисс Корнинг оказалась на линий огня.

— Какая беспечность!

— Глупость, — поправил Рено. — Если я найду стрелявшего, то убью его.

— Неужели мисс Корнинг так много для вас значит? — Вейл добродушно улыбнулся.

— Да, — признался Рено, и сам удивился ответу. Он как будто впервые понял, насколько дорога и близка ему Беатриса. Он не хотел ее терять. Более того, он хотел, чтобы она всегда была рядом с ним.

— Правда? А юная леди догадывается об этом? — задумчиво произнес Вейл.

— А вам какое дело?

Вейл притворно закашлялся, сдерживая смех, и поспешно протянул руку рассердившемуся Рено:

— Простите, если невольно обидел вас. Но она настоящая леди, тогда как вы… Право, не знаю.

Рено с мрачным видом опустил глаза. Вейл прав. Мисс Корнинг — настоящая английская леди, а он только внешне походил на джентльмена. От горьких мыслей у него перехватило горло, и Рено с трудом прохрипел:

— Когда я захочу узнать ваше мнение, я сам попрошу вас об этом.

— Не сомневаюсь. Думаю, что это случится в самом скором будущем, — сухо ответил Вейл. — Впрочем, я отвлекся. Нам надо еще кое-что обсудить. Вам известно, что прошлым летом в Хасселторпа тоже стреляли?

— Нет, не слышал, — удивился Рено и бросил взгляд в другой конец зала, где стоял Хасселторп, окруженный сподвижниками по политической борьбе. В когорте избранных были герцог Листер, Нейтан Грэм и, разумеется, Сент-Обен. У всех были довольно кислые лица. — Вы полагаете, что здесь есть взаимосвязь?

— Не знаю, — задумался Вейл. — Во время конной прогулки в Гайд-парке Хасселторп был легко ранен в руку и очень быстро поправился. Стрелявшего так и не нашли. Похоже, его просто не искали. Все очень странно.

— Хасселторп очень хочет стать премьер-министром, — заметил Рено. — Возможно, это просто, неудавшееся политическое покушение.

— Конечно, конечно, — задумчиво пробормотал Вейл. — Но мне не дает покоя одна мысль. Все случилось вскоре после того, как я попытался поговорить с ним о западне под Спиннер-Фоллз.

Рено остановился как вкопанный:

— Не может быть!

— Может. — Вейл окинул взглядом зал. — Вы не скажете, куда могли подеваться моя жена и мисс Корнинг?

— Они зашли в портретную галерею. — Рено кивнул в сторону холла, расположенного рядом с бальным залом. — Знает ли Хасселторп что-нибудь об этой трагедии, как вы полагаете?

— Вполне возможно, или это кто-то еще, кого мы не знаем. Может, тут нет никакой взаимосвязи и я просто все выдумываю.

Рено фыркнул. Вейл сколько угодно мог строить из себя наивного дурачка, но друга детства он обмануть не мог. Рено считал Вейла одним из умнейших людей, и не без оснований.

— Сначала я считал покушение на меня делом рук Реджинальда Сент-Обена.

— А теперь?

— Мисс Корнинг справедливо считает, что это нелепое предположение. Глупо убивать меня на крыльце собственного дома.

— Угу.

— Если попытка убить меня, как-то связана с покушением на лорда Хасселторпа, то вполне вероятно, что их объединяет трагедия под Спиннер-Фоллз. — Рено задумался. — Но что именно — вот вопрос.

— Думаю, вам что-то известно, — заметил Вейл. Рено вопросительно взглянул на Вейла: к чему он клонит? Вейл примирительно поднял ладони вверх и торопливо сказал:

— Нет, нет, я ни в чем вас не обвиняю. Я думаю, вам известно кое-что о предателе, но вы не отдаете себе отчета. Это спрятано в глубине вашего сознания и, возможно, со временем всплывет наружу.

Рено сдвинул брови:

— Индейцы отделили меня от вас, но на следующий день мы же виделись. Что я могу знать такого, что не знаете вы?

— Не знаю, — пожал плечами Вейл, — но, думаю, нам следует встретиться с Манро и объединить все наши воспоминания.

— Манро уцелел? — удивился Рено. Он вообще никогда не подозревал ученого-натуралиста.

— Да, он выжил, хотя индейцы его изувечили. Он потерял глаз.