Книга Скала эдельвейсов - Марина Серова

Спустя пятнадцать минут бледный администратор вышел на сцену и попытался унять расшумевшийся зал:

– Господа, произошло досадное недоразумение, концерт отменяется в связи с внезапной болезнью всех участников. Мы приносим вам свои извинения.

Русский народ – сообразительный, после секундного гула недовольствия, самые ушлые бегом бросились к кассам, так как в подобных случаях принято возвращать деньги за билеты. Те, кто понял это позже, постарались взять свое за счет скорости, и, распихивая соседей локтями, побежали к выходу. Вся эта толпа быстро настигла строгую тетку из первого ряда, которая направилась к выходу при первых словах администратора. Она оглянулась, но спастись бегством не успела и была подхвачена потоком любителей культуры и искусства. Когда ее опустили на твердую землю, оказалось, что поток унес ее сумочку, оторвал две пуговицы на жакете и оставил в ее волосах комок жевательной резинки.

– Безобразие, – опять повторила она, – они мне заплатят! Любезная, помогите мне найти устроителя этого шоу, я должна сказать ему пару слов.

Вахтерша, к которой обратилась женщина, смерила ее презрительным взглядом и отвернулась, продолжая с любопытством взирать на штурм касс.

– Любезная, я к вам обращаюсь, вы хорошо слышите?

– Ну, чего прицепилась? Работать людям не дают! Иди, иди отсюдова, пока милицию не вызвала!

Женщина смерила вахтершу презрительным взглядом и сама отправилась искать вход в служебную зону. И вовремя, так как возврат денег, как оказалось, не входил в план устроителей концерта. Вскоре в фойе ворвался наряд милиции и попытался организованно вывести народ на улицу. Народ выходить не хотел, журналисты похрюкивали от восторга, сержант пытался отдавать команды подчиненным, но в общем гвалте его слышно не было. Я с удовлетворением оценила устроенную заварушку и направилась за скандальной теткой. Если мои подозрения относительно ее оправдаются, она станет последним аккордом в моем спектакле.

В какой-то момент я ее потеряла: прямо на меня из-за угла служебного коридора выскочили Шлейко и администратор культурного центра. Меня они не заметили, слишком заняты были своими проблемами.

– Почему я должен выплачивать деньги за билеты? Это вы провалили шоу, это вы должны выплатить мне не только обещанное, но и компенсацию за моральный ущерб! – кричал Шлейко.

– Вот что происходит, когда люди берутся не за свое дело! Я предлагал вам свою команду? Вы отказались, всю организацию взяли на себя. Вот и получайте! – пытался перекричать его администратор.

Дальше слушать было неинтересно. Понятно, что каждый из них хочет снять с себя ответственность и перекинуть вину на другого, понятно, что обоих ждут немалые расходы. Надеюсь, что основной удар придется по бюджету организатора, устроителя и спонсора концерта – директора мясокомбината.

Я отправилась дальше и лицом к лицу столкнулась с теткой из зала. Вид у нее был жалкий. Растрепанная, потная, в волосах – сероватый слипшийся комочек, жакет на груди придерживает руками, в пропавшей сумочке, наверняка, остались документы и деньги. Она-то почему должна страдать?

– Вам помочь? – участливо осведомилась я.

– Один нормальный человек на толпу придурков! – огрызнулась она совсем не несчастным голосом. – Быстренько проводи меня к организатору этого апокалипсиса, пока я еще могу соображать.

– Идите за мной, – пригласила я. – Знаете, ваше лицо мне знакомо, но не могу вспомнить, где я вас видела.

– Телевизор меньше смотри, дорогуша, – вовсе не доброжелательно отозвалась она. – Я-то в этих дрянных шоу по роду службы мелькаю, а ты мозги себе засоряешь.

Точно! Это она постоянно заседает в жюри всевозможных молодежных вокальных конкурсов. Ольга Ильинична, собственной персоной! Каким-то чудесным способом Шлейко удалось заполучить ее на планируемый триумф дочери, теперь, видимо, он совершенно забыл о ее присутствии, и величина всероссийского масштаба вынуждена слоняться по душным коридорам заштатного клуба провинциального городишки. В этот момент мы как раз поравнялись с гримеркой Лики.

– Подождите здесь, – предложила я, – там работает кондиционер, вам будет удобно. А я приведу к вам человека, которого вы ищите.

При слове «кондиционер» Ольга Ильинична посмотрела на меня почти с нежностью, но благодарить не стала, раскрыла дверь и шагнула в комнату. Дальнейшее я могла наблюдать совершенно свободно, все равно меня, серую незначительную мышку, никто не замечал.

– Прелестное дитя с ржавым горлышком, запустившее в меня микрофоном, – как родной обрадовалась Лике Ольга Ильинична, – здравствуй! Искала я не тебя, но увидеть тебя очень рада. Так это ты то юное дарование, из-за которого устроили весь сыр-бор?

– Пошла вон! – не оборачиваясь, рявкнула Лика. Злые слезы уже высохли, она тщательно снимала с лица остатки грима.

– Не пойду. Сначала ты и твой папаша униженно принесете мне извинения, заплатите за потерянное время и доставленные неудобства, предоставите мне отдых и организуете отъезд. Да, кстати, быстро отправить меня не получится, только что в вашем клоповнике у меня увели сумку с деньгами и паспортом.

Лика, как боевой кавалерийский конь, почуяв надвигающуюся битву, развернулась в кресле, подбоченилась и разразилась отборнейшей бранью. Интеллигентнейшая Ольга Ильинична ей не уступала, поражая меня заковыристыми и изощренными вариантами известных всем словоформ. Вдоволь наговорив друг другу пакостей, дамы на секунду затихли.

– Лика, я хочу представить тебе твою собеседницу, – пискнула я, не показываясь из-за двери. – Ольга Ильинична.

Моя реплика пришлась кстати. Юное дарование Анжелика закашлялась и отчаянно покраснела. Надо отдать ей должное, любая другая на ее месте припала бы к стопам госпожи. Но Лика отдавала себе отчет в том, что после точного попадания микрофоном в человека, имеющего колоссальный вес в мире шоу-бизнеса и пятиминутного обмена с ним любезностями, карьера вокалистки для нее закрыта навсегда. Понимала и шла в отрыв.

– Ты старая, ты скоро сдохнешь, а у меня еще вся жизнь впереди! – прошипела Лика. – Я все равно буду петь!

– Конечно, старая, – согласилась ее оппонентка, – пятьдесят лет как-никак, с высоты твоего возраста выглядят глубокой старостью. Только вот незадача! В моем роду никто раньше ста лет еще не умирал. А род у меня старый, известный. Подождешь? Зато представляешь, каким эффектом будет твое появление на сцене! Семидесятипятилетняя дебютантка! Сенсация! Хохот в зале обеспечен, да еще похлеще, чем сегодня, бешеные деньги заработаешь, правнуки расплачутся от умиления!

Моя миссия была выполнена, я не стала слушать продолжение их милой беседы. Вокальная карьера Лики рухнула, так и не начавшись. Если по твоей или чужой вине произошла досадная оплошность, все можно исправить, если ты, конечно, обладаешь истинным даром. Проблематично возвратить все на круги своя, если ты повздорил с влиятельным человеком. И практически невозможно вернуть расположение зрителя, если ты начисто лишен таланта, что и продемонстрировала всем сегодня эта завистливая девочка.