Книга Секретные объекты "Вервольфа" - Андрей Пржездомский

— Обершарфюрер, — обратился он к командиру взвода охраны СС, — вы отвечаете головой за то, чтобы ни один из рабочих не смог сообщить противнику никаких сведений о подземных сооружениях.

— Господин оберштурмфюрер, все вопросы согласованы с Кёнигсбергом. Вы можете не беспокоиться — уже сегодня будет проведена ликвидация. Мы отвезем…

— Не надо подробностей… — Поссельман поморщился. — Это ваше дело, как вы обеспечиваете секретность и безопасность объектов, имеющих исключительную важность для рейха.

К вечеру в районе лесничества остались только прибывшие из Видминнена сотрудники «Зондеркоманды 7Б» и штатский из Кёнигсберга. Военнопленных увезли еще ночью под усиленной охраной, саперный батальон снялся под утро. Молодой обер-лейтенант-строитель напоследок пожал Рольфу Дитману руку и пожелал удачи.

Оставив наверху двух часовых, оберштурмфюрер Поссельман приказал всем спуститься вниз. По очереди пропадая в открытом люке колодца, все очень скоро оказались в том самом помещении, где в первый день произошло чрезвычайное происшествие. Они построились в две шеренги — двадцать пять человек в зимних эсэсовских костюмах на меховой подкладке, с капюшонами.

— Камрады, приказ оберфюрера Бёме нами выполнен. Объект полностью оборудован и оснащен всем необходимым. Теперь можно с чистой совестью сказать: «„Оборотни“ готовы к атаке!» — произнес свою тираду Поссельман. Затем добавил: — Для действий в тылу противника здесь остаются: Гаупнер, Зоннберг, Фаруга, Панкратц…

Поссельман назвал десять фамилий сотрудников «зондеркоманды». В их число, к своему облегчению, Рольф Дитман не попал. Все они сделали шаг вперед и теперь стояли, повернувшись лицом к строю.

— Вашей диверсионно-разведывательной группе присваивается условное наименование «Вальдтойфель»[92]. Вашим командиром и начальником назначен Лесник. — Поссельман повернулся к рядом стоящему человеку в теплом зимнем костюме егеря. Тот сделал едва заметное движение вперед.

— Он не раз бывал в тылу у русских и будет для вас надежным старшим товарищем, — продолжал Поссельман. — Он поставит перед вами боевые задачи, даст пароли и псевдонимы. Связь с «зондеркомандой» в Видминнене и «Оперативной группой» в Кёнигсберге будете поддерживать по радио. Теперь всем бойцам спецгруппы полчаса для того, чтобы переодеться в гражданскую одежду и сдать документы. Разойдись!

Обращаясь к оставшимся, Поссельман сказал:

— Через час мы убываем в Видминнен. Дитман и Кунц, организуйте прием обмундирования и документов. Петке, передайте шифровку о том, что мы выдвигаемся в Видминнен.

Из протокола допроса Пауля Херцига от 13 апреля 1945 года

«…Построили мы 5 или 6 бункеров, оборудовали их для жилья и как склады, загрузили их продовольствием и боеприпасами. Затем тщательно их замаскировали… закончив работу, уехали, а сама группа „Вервольф“ осталась там…»

Из протокола допроса Рольфа Дитмана от 13 апреля 1945 года

«…Будучи там на работе, я о диверсионной группе и устройстве блиндажей узнал следующее: в… лесу имеется два дома лесника, возле этих домов небольшое озеро, от этих домов на юго-запад идет дорога, пройдя по этой дороге 5 км, будет развилка налево, по которой нужно идти еще один километр, и с левой стороны от этой дороги расположены блиндажи с подземными ходами сообщения, но эти землянки устроены под землей, сверху никаких признаков не видно, что там имеются какие-то блиндажи. Блиндаж сверху имеет дверцу. Судя по толщине этой двери, которая толщиной примерно один метр, можно полагать, что верхняя стенка блиндажа толщиной не менее одного метра или даже полтора.

В этих блиндажах они имеют запас продуктов примерно на один год, а также взрывчатые вещества, две радиостанции и т. д.».

Вечером в зале видминненской гостиницы «Альтер хегер» за массивным деревянным столом сидела та же компания, что и неделю назад: оберштурмфюрер Поссельман, четверо сотрудников «зондеркоманды», среди них Рольф Дитман, а также человек в темном пальто, из-под воротника которого торчал грязно-серый шарф.

Услужливый старик, владелец гостиницы, время от времени исчезал за высокой стойкой, увешанной конской сбруей, а затем появлялся с очередной порцией бутылок из последних запасов. Все страшно продрогли после долгой дороги по заснеженному лесу и теперь с наслаждением потягивали ликер со странным названием «казацкий кофе»[93].

— Господин оберштурмфюрер, этот ликер лучше всякого вина или водки. Очень старый и добрый напиток. По преданию, первый раз он был изготовлен одним виноделом в маленькой деревушке в Йоханнесбургской пустоши к югу отсюда. С тех пор его у нас очень любят. Да, по-моему, и в рейхе тоже.

— А по мне, лучше «беренфанга»[94]нет, — растягивая слова, произнес Поссельман. Было видно, что он уже изрядно захмелел.

— К сожалению, господин оберштурмфюрер, у нас не осталось ни бутылочки…

— Ладно, ладно, — недовольно прервал его Поссельман, — наливай эту мутную бурду. Любимый напиток казаков. Вот скоро они будут здесь. Ты будешь поить их, а они будут плясать вприсядку и кричать: «Давай, давай!»

Последние слова он произнес по-русски, подняв вверх и вращая над головой руку, как будто размахивал невидимой шашкой. Наверное, в этот момент Поссельман представлял себе разгулявшихся казаков.

— Господин оберштурмфюрер, — прервал его человек в штатском, ни имени, ни фамилии которого никто не называл, — вам не надо столько пить. Вызовет оберштурмбаннфюрер Готцель…

— А мне плевать на вашего Готцеля! Мне вообще плевать на всех! Готцель! Подумаешь! Идите вы все…

За столом воцарилась тишина. Поссельман, тяжело дыша, поднял стакан и резко опрокинул его содержимое в горло. Потом хлопнул им по столу, едва не разбив.

— Мне абсолютно безразлично, кто что скажет про меня. Я — боевой офицер, я всю войну честно сражался с большевиками и бандитами…

«Да какой ты боевой офицер! — подумал про себя Рольф Дитман. — Боевые офицеры на фронте. А ты полицейская ищейка и палач. Впрочем, как и я сам».

Поссельман не на шутку разошелся. Никого не слушая и мутными глазами обводя окружающих, он продолжал:

— Строим норы, в которых сами же и подохнем! Кому это надо?! Сволочи! Предатели! Все — предатели! Я был в ставке фюрера. В ставке фюрера! — Поссельман поднял вверх палец, как бы подчеркивая исключительную важность того, о чем говорит. — А там! Что там творится! Грузят ящики, жгут бумаги. Все бегают, как будто русские будут через полчаса. Штаб ОКВ[95]бежал! Штаб ОКХ[96]бежал! Штаб ОКЛ[97]бежал! Гитлер тоже бе… уехал! Все мечутся — всякие там стенографистки и офицеры связи…