Книга Спартак - Андрей Валентинов

А на следующий день поползли по гладиаторской школе слухи. И недаром поползли! Вскоре появился у гладиаторов новый тренер — фракиец с собачьей кличкой вместо имени. Но никто не удивился, ведь ТАКОЕ имя вслух называть нельзя. И сказал гладиаторам новый тренер, что должны они пойти даже на крайний риск ради свободы, ведь это лучше, чем рисковать своей жизнью на арене для потехи зрителей. А Он их Сам поведет.

Дорогой читатель! Я не утверждаю, что два жреца, оск и галл, вместе со жрицей-фракиянкой ВЫЗВАЛИ или СОТВОРИЛИ Спартака, того, кто сумел до гладиаторских сердец достучаться и очарованных гладиаторов в бой повести. Не утверждаю, потому как в древних богов вы не верите да и я не очень.

…А для тех, кто все-таки верит, я несколько соображений приберег. Оч-ч-чень любопытных! Но об этом после, ближе к финалу.

Скучные же материалисты имеют полное право допустить, что Крикс и его товарищи соответствующие слухи распускали и этими слухами сполна воспользовались. Скажем, Крикс (или Ганник, или Каст) могли Спартака еще до этого знать — пересекались где-то их гладиаторские пути-дороги. И про то, что Спартака в школу привозят, ведать могли хотя бы через писаришку подкупленного. А тут жрица фракийская к месту подвернулась.

Но могли и не знать. Привезли Спартака в школу, познакомились накоротке. Спартак-то парнем коммуникабельным был и доверие наверняка вызывал. И сообразили заговорщики: вот он, человек нужный! Подмигнули фракиянке, которую в очередной раз на ее службу в школу притащили, а она и шепнула кому надо. Вот Он, мол, Муж мой грозный! Прибыл! Прибыл — и к вам слово верное имеет.

Остальное понятно. Крикс и Ганник по-прежнему с "галлами" шушукались, Эномай — с элементом разбойным. Спартак же — с "фракийцами". А поскольку про него уже ЗНАЛИ, то нового тренера и все прочие внимательно слушали.

Вот вам и заговор!

18. ДЕЛО ТЕХНИКИ

Как устраиваются заговоры, я, честно говоря, представляю себе слабо — опыта не было да и особой необходимости тоже. Посему о конспирации в школе Батиата, о, так сказать, технической стороне дела могу лишь порассуждать. Да и то весьма абстрактно.

Прежде всего, откуда знать историкам римским всякие любопытные подробности? Сколько человек в заговорщиках состояло, что своим товарищам Спартак говорил? Едва ли спартаковцы такими деталями с римлянами делились. Плутарх поясняет: был донос. Допустим. Допустим и добавим: был донос и наверняка следствие. Побег из гладиаторской школы — ЧП немалого масштаба, значит, комиссию из местной администрации, То есть префекта и его чиновников, создавали, обыски проводили, допросы, "очняки" устраивали. Кое-что и всплыло. Кое-что, но наверняка, как мы увидим, не все.

Попробуем и мы по следам пройтись. Жаль только, что следы давно остыли. Нас бы туда, в Капую, в горячее лето 74 года до Р.Х.!

Итак…

Прежде всего — цель. С этим понятно — побег. Зная же то, что случилось после, добавить можно: побег и последующая борьба с Римом. В этом можно не сомневаться, иначе гладиаторы, свободу получив, быстро бы разбежались по всей прекрасной Италии и уж точно не стали бы создавать многотысячную армию. Значит, цель — побег и вооруженная борьба. А вот ЗА ЧТО именно, говорить пока рано.

Кто заговором руководил, мы тоже знаем, — Крикс, Эномай и Спартак, рядом с ними — Ганник и Каст. Пять человек, пять будущих командиров повстанческой армии, так сказать, директория. А вот с количеством заговорщиков разобраться куда сложнее.

Плутарх:

"Двести человек из них сговорились бежать".

Поверим? Прежде всего, откуда цифра? Скорее всего, из доноса или из материалов следствия. И тут начинают одолевать меня первые сомнения. В доносах такие цифры обычно преувеличивают. Это понятно — доносчик, стукач грязный, выслужиться хочет, посему охотно к былям небылицы прилагает. Да и у страха глаза велики. А вот следствие цифры может СПРЯТАТЬ. Тоже понятно почему — дабы шуму было поменьше. Дал Батиат городскому префекту и его присным на лапу, те и спустили дело на тормозах. Но и наоборот бывает. Представьте себе: Капуя, паника, гладиаторы ополчение городское вдребезги разбили. Кто крайний? Ясное дело — Лентул Батиат! И начинают его школу ТРЯСТИ. Гладиаторов огнем пытают, и обслугу пытают, и даже девочек-"волчиц". Вот и оговаривают себя от боли и страха.

Я же считаю, что двести человек для такого заговора все же многовато. В любой тюрьме стукачи имеются, причем в достаточном количестве. И в гладиаторской тюрьме-школе таковые были. Неужели Спартаку с Криксом посчастливилось две сотни завербовать, прежде чем на доносчика нарваться? Не верится что-то.

А дело могло быть так. Двести человек — это те, кто в заварухе участвовал. Ведь какое самое лучшее прикрытие массового побега? Конечно же, тюремный бунт. Кликнули клич, отперли двери камер: вываливай, братва, настало времечко! Кто не такой смелый и не отчаянный, тот в уголок забился, а сорвиголовам кровь в печень ударила. Уговоры слушать — это одно, а когда камеры открыты, когда вертухай с перерезанным горлом в коридоре валяется… Вот и бросился народец — волюшки хлебнуть. А заговорщикам это и требуется. Пока толпа стражников ловит и на части рвет, можно под шумок уйти.

И ведь ушли! А вот остальным, кто вовремя не сообразил, туго пришлось. Самих же заговорщиков было много меньше. Сколько именно?

Аппиан:

"Этот Спартак уговорил около 70 человек из числа своих товарищей-гладиаторов…"

Может, так оно и было. Заговорщиков семь десятков, они и устроили бунт. Остальные же — это спартаковская "массовка", дабы бежать сподручнее было.

А сколько заговор существовал? Думаю, не очень долго. Конечно, "директория" могла шушукаться между собою несколько лет, но вот когда число завербованных перевалило за десяток, а то и за два, действовать следовало БЫСТРО. Выдадут! И действительно выдали. Так что, скорее всего, заговор имел два этапа:

— Маленькая группа строит планы, нащупывает связи с "волей", с другими гладиаторскими школами, присматривается к товарищам на предмет вербовки.

— Начинается вербовка, заговор разрастается — но с каждым днем растет и опасность. Так что дней этих должно было быть не так и много. Месяц? Два? Едва ли больше.

А теперь прикинем, о чем "директория" шушукаться могла. Прежде всего — связи с "волей". Трудно, но вполне осуществимо. Вспомним, что Крикс мог быть из этих мест, да и Эномай где-то в Южной Италии разбойничал. Значит, оба имели все шансы связаться со "своими". Для Эномая "свои" — это, конечно, дружки из зеленого леса, для Крикса — уцелевшие однополчане, родичи, друзья. А эти родичи и друзья наверняка перекинули мостик к тому, что очень условно можно назвать "подпольем", — к тем из местных, что не смирились с владычеством Рима.

В том, что такое подполье существовало, мы скоро убедимся.

А другие гладиаторские школы? Помните, как у Джованьоли Спартак мечтал чуть ли не десять тысяч гладиаторов поднять? Почему бы и нет? Гладиаторов то и дело увозят из Капуи в иные города — на арене резаться. Школа Батиата одной из лучших считалась, значит, на гладиаторов спрос постоянный был. А перед резней на арене вполне можно встретить старого дружка, с которым в одной армии воевали или вместе разбойничали. Парой слов перекинулись, тот кивнул… Тебя зарезали, но дружок уцелел, зубами скрипнул — и поклялся, что сделает все как надо. Вернулся он в свою школу, к примеру, в городе Пренесте, кое с кем из самых надежных переговорил — и вот вам еще одна "директория".