Книга Рейхов сын - Сэй Алек

— Не понимаешь ты, Константин Ксаверьевич, линии партии, — вздохнул Тимошенко.

— Не понимаю, — согласился получивший недавно звание командарма 2-го ранга Рокоссовский. — Мне бы еще хоть пару танковых бригад да стрелковых корпусов, я бы О'Коннора не то что из Элязыга и Эрзинджана, я б его из Анкары вышиб и до Каира гнал. Ну, если бы Яков Владимирович, — командарм кивнул в сторону Смушкевича, — с воздуха прикрыл, конечно.

— А зачем нам его оттуда выбивать? — поинтересовался Тимошенко.

— К-к-как это зачем? — изумился Рокоссовский. — У нас же с англичанами война!

— Тут, брат, политика, — вздохнул нарком. — Вот, положим, взял бы Петровский Алеппо, а не застрял в Хасеке. Что бы было?

— «Котел» бы был, — подал голос Смушкевич. — Перекрыл бы он поставки в Турцию, а по морю, через Мерсин и Искандерун, много не навозишь.

— Точно, — подтвердил Рокоссовский. — И тут О'Коннору и Вейгану или отбивать Алеппо обратно, а их в это время с туретчины под зад коленом, или задирать вверх лапки.

— Во-от, — внушительно произнес Семен Константинович. — А после этого Египет бы упал нам с союзниками в руки как перезрелое яблоко, верно?

— Конечно, — согласился Смушкевич. — Даже если бы Александер увел войска из Ливии, мы б его с Роммелем и Гарибольди с двух сторон прижали, а д'Аоста с юга добавил.

— Правильно говоришь, Яков Владимирович, — поддержал летчика Рокоссовский.

— Так-то оно так. А вот ответьте мне, товарищи, на простой такой вопрос. Выгода наша тут в чем?

— Как-так — в чем? — вновь опешил командующий группы армий. — Врага разобьем, который наши города бомбил, а там, глядишь, эту британскую гидру и в ее логове задавим.

— Чудак ты человек, — усмехнулся нарком. — Я ж тебе говорил, тут политика. Мир-то послевоенный уже давно поделен. Египет, например, до канала, отходит итальянцам. Сирия, Ливан, Палестина, Кипр, короче говоря, все восточнее Суэца и западнее Ирака — немецкая зона влияния.

— А… нам тогда что?

— А нам — Иран. Ну и еще кой-чего, обиженными не уйдем. Но даже не в этом дело, товарищи. Вот сами-то как думаете, почему в наших газетах никаких возмущенных обвинений в адрес Норвегии, через которую войска Бессона из Финляндии в Англию эвакуируются?

— А ведь действительно… — озадаченно произнес Рокоссовский. — Хотя это же прямое нарушение нейтралитета.

— А потому, товарищи, что это сейчас Гитлер нам freund, genosse und bruder. А вот после того, как будет разбита Великобритания, кто его знает, куда он свои войска повернет? Может, конечно, и никуда, а если на нас попрет? Кавказская нефть, она, знаете ли, кусок лакомый, да и Украина с Крымом не худшие, прямо скажем, для земледелия места. Таким вот образом, товарищи. Чем больше солдат он в этой войне потеряет, чем больше сейчас мужчин оторвет от станков и полей и чем дольше его борьба продлится, тем для нас лучше. Экономика-то его не будет развиваться. А мы, тем временем, оставим солдат чуть больше, чем в армии мирного времени, и зерно растить будем, заводы строить, детей рожать, опять же. Так что, Константин Ксаверьевич, давить ты на франко-британцев, конечно, дави, а вот резких успехов пока постарайся не делать. Пущай им Гот хребет ломает, а тогда и наш черед придет получить свой кусок славы.

— Семен Константинович, хочешь обижайся, а хочешь — нет, — нахмурился Рокоссовский, — но какая ж это к чертям собачьим получается война? Какая это, к бесу, победа?

— Нормальная это будет победа, — нарком провел ладонью по своей лысой, как мяч, голове. — После которой о нашей мудрости и о нашем мужестве книжки писать будут. А то кому нужна победа, после которой пишут одни похоронки?

Центральное Средиземноморье, борт линкора «Витторио Венето».

1 сентября 1940 года, 06 часов 11 минут.

Шторм, разыгравшийся этой ночью, прекратился еще до рассвета, и теперь форштевень могучего боевого корабля взрезал ласковые воды теплого Средиземного моря, заставлял бурлить их и пениться, вздыматься волнами, расходящимися от корабля подобно журавлиному клину.

«Пришло время, — подумал главнокомандующий итальянским флотом Иниго Кампиони. — Пришло время доказать англичанам, что эпоха „Владычицы морей“ ушла, что пора потесниться и дать место под солнцем более достойным народам. Потомкам римлян и лангобардов. Нам, итальянцам».

Уже были расчехлены пушки, и экипаж занял места по боевому расписанию. Линейные корабли «Литторио», «Витторио Венето», «Конте ди Кавур», «Джулио Чезаре» и «Кайо Дуилио» шли на сближение с силами англичан.

В самом начале войны во флоте Королевства Италия было только два модернизированных линкора: «Джулио Чезаре» и «Конте ди Кавур». Еще пара старых линкоров, фактически дредноутов времен Великой Войны, — «Кайо Дуилио» и «Андреа Дориа» — проходили модернизацию, и достраивались еще два, уже новых и современных. Муссолини после своего объявления войны отдал директиву о «наступательных действиях на всем Средиземноморском театре и за его пределами», однако адмирал Каваньяри, не будь дурак, придерживался своей оборонительной стратегии. Он решил запереть Ионическое и Тирренское моря для вражеских сил и обеспечить важнейшие линии снабжения между Италией, Ливией и Додеканезскими островами в Эгейском море. В то же время он предусмотрел набеги быстроходных кораблей на французские линии снабжения, ведущие в Северную Африку, и минирование вражеских портов. Пока Франция 16 июня не прекратила сопротивление, объединенный англо-французский флот на Средиземном море превосходил итальянский во всех классах кораблей, кроме эсминцев и подводных лодок, но после капитуляции Франции некоторые задачи, поставленные Каваньяри, отпали. Тем не менее, общая политика Супермарины не изменилась, хотя активность итальянского флота значительно усилилась, особенно увеличилось количество конвоев, идущих в Ливию.

Хотя армия сначала заявила, что имеет в Ливии все необходимое для полугода войны, как только начались бои, хлынули требования самых разных припасов и техники. Конвои, поставлявшие армейцам все необходимое, обычно имели сильный эскорт из эсминцев и соединение прикрытия из линкоров и крейсеров. В июле, во время одной из таких операций, произошло столкновение с британским Средиземноморским флотом под командованием сурового шотландца, адмирала Каннингхэма. В ходе боя пятнадцатидюймовый снаряд с «Уорспайта» попал в линкор «Джулио Чезаре», на котором держал флаг главнокомандующий итальянским флотом, адмирал Иниго Кампиони, и причинил ему серьезные повреждения, после чего итальянцы вышли из боя и вернулись в порт, пользуясь своим превосходством в скорости.

Кампиони утверждал, что не получил никакой помощи от Реджиа Аэронаутика. Разведка оказалась неэффективной, а результаты последовавшего затем налета бомбардировщиков на британский флот — нулевыми. И это при том, что англичане вовсе не имели истребительного прикрытия и могли полагаться лишь на свои малочисленные зенитки.[46]Более того, итальянские самолеты атаковали собственный же флот, несмотря на отчаянные попытки кораблей показать свою принадлежность.