Книга Империя. Великий царь - Алексей Живой

Его расчет оказался точен. Когда Тарас раскалил наконечник докрасна, и подвел копье к глазам илота так близко, что тот смог ощутить исходивший от него жар, он заговорил сам. Вернее, запричитал.

– Не убивайте меня, господин Гисандр! – закричал он, пытаясь отодвинуть лицо как можно дальше от раскаленного наконечника.

– О! Так ты даже знаешь, как меня зовут, – воскликнул Тарас, весьма довольный началом допроса. – Значит, я не ошибся. К сожалению, конечно. Однако от того, что ты скажешь дальше, будет зависеть твоя судьба, поэтому подумай хорошенько, прежде чем снова открывать свой поганый рот.

Тарас еще на пару сантиметров приблизил дымившуюся медь к лицу пленника, заставив его еще сильнее изогнуться, и закончил вводную часть.

– Я наслышан о том, что илотов нельзя убивать, кроме как во время криптий. Однако я почему-то уверен, что Аполлон простит мне твою смерть. Если ты скажешь мне хоть слово неправды, я проткну тебя, как барана, вот этим самым копьем с тупым раскаленным наконечником, а потом тебя разрубят на части и выкинут в канаву далеко отсюда. Так что даже твой хозяин не сможет тебя опознать. Ты меня понял?

Илот кивнул.

– Тогда отвечай, только не говори лишнего. Кто тебя послал следить за моими людьми?

– Господин Деметрий, – пробормотал илот, в страхе бросив короткий взгляд на своего мучителя.

– Вот как, – ухмыльнулся Тарас, почему-то не слишком удивленный ответом, – это уже кое-что объясняет. А что он хотел знать?

Илот дернулся, но все же выдавил из себя, закрыв глаза, словно опущенные веки могли спасти его от раскаленного наконечника.

– Я не знаю! Он велел мне смотреть за всем, что происходит в вашем имении. Наблюдать за теми, кто приходит и приезжает, чем занимаются обитатели, а потом сообщать ему.

– Собирать информацию, – кивнул Тарас, немного отводя копье в сторону, – Понятно. Но зачем?

Пленник заерзал.

– Ну! – снова приблизил раскаленный наконечник Тарас, чтобы «стимулировать» красноречие.

– Ему кажется, что ваши люди часто ведут себя странно для илотов, – затараторил пленник. – Они мало пашут землю и много дерутся между собой. А вы их за это не наказываете, даже наоборот. Однажды я даже видел у них в руках какие-то странные луки. Вот господин Деметрий и приказал мне понаблюдать за имением.

– Подозрительный, сволочь, – пробормотал Тарас, убирая копье и сплевывая сквозь зубы на солому. – И что ты за это время увидел?

Вопрос был задан задушевным голосом, но илот больше не запирался. Он был окончательно сломан, а вид раскаленного копья, то и дело проплывавшего мимо его носа, действовал как лучший аргумент.

– Я видел, как илоты стреляли из этих луков за амбарами, – пробормотал он, – видел, как привезли какие-то бруски и сгрузили в амбар. А сегодня… приехал странный человек с тремя подводами горшков, от которых пахнет за целую стадию.

Тарас больше ни о чем не спрашивал. Ему было все ясно и он размышлял.

«Этот поганый илот уже так давно наблюдает за моим домом, что почти все видел, хотя и не все понял. Лучше, конечно, его убить, – думал он, разглядывая перекошенное от страха лицо парня. – Но если его убить, Деметрий пришлет другого. И придется все повторять снова. А этого я хотя бы знаю. Значит, придется его перевербовать».

– Как тебя зовут? – спросил он у илота.

– Что? – не поверил тот своим ушам. Вопрос к человеку, который уже считал свои последние мгновения жизни, показался ему странным.

– Как тебя зовут? – повторил Тарас.

– Гиморий, – проблеял испуганно пленник, подтянув к лицу руки, связанные на запястьях веревкой.

– Так вот что, Гиморий. – Тарас резко вытянул копье вперед, так что илот зажмурил глаза, думая, что его сейчас убьют. Но Тарас лишь пережег раскаленным металлом путы на руках, а потом на ногах, освободив его. – Слушай и запоминай.

Илот удивленно открыл глаза, втянув запах тлевшей веревки, и потер запястья, покосившись на копье. Он еще не верил, что спасен.

– С этого дня твоя поганая жизнь в моих руках и твой настоящий хозяин теперь я.

Гиморий неуверенно кивнул, еще не понимая, к чему клонит Гисандр.

– Ты расскажешь своему господину, что мои илоты самые прилежные во всей Спарте и обрабатывают землю с утра до ночи, так что у них остается лишь немного времени на сон и еду. А стрелять из лука, да еще «странного», они никогда не умели, и тем более безнаказанно драться с хозяином им никто не позволяет. Ты уверишь Деметрия, что тебе это привиделось лишь однажды, да и то потому, что ты был пьян. Ведь все илоты – известные пьяницы. Ты меня понимаешь?

Гиморий неуверенно кивнул.

– Встань, – приказал Тарас, а когда илот поднялся, наступив на тлевшие под ногами веревки, продолжал, расхаживая перед ним с копьем в руке. – Те странные балки, что ты видел, это обычные дрова. Они давно сожжены. А человек с пахучими горшками, который приехал сегодня, это лекарь.

Тарас сочинял легенду Темпея на ходу, тем более что половина была правдой.

– Он останется у меня в имении надолго, чтобы подлечить мою рану. Ведь всем известно, даже твоему хозяину, что я был ранен в плечо, когда спас царя Леонида.

Тарас замолчал на мгновение и, повернувшись к илоту, закончил таким задушевным тоном, от которого у его собеседника поползли мурашки по коже:

– Так что, мой друг Гиморий, у меня в имении все спокойно. Ты, конечно, будешь и дальше обходить его кругом, но каждый раз должен сообщать Деметрию, что ничего не происходит. А дважды в месяц ты будешь встречаться в укромном месте с Этоклом, тем самым илотом, что поймал тебя, и рассказывать ему о том, что задумал твой хозяин и чем он занимается в свободное время.

Тарас сплюнул под ноги илоту и уточнил:

– Кто еще следит за моим имением?

– Я не знаю, – выпалил Гиморий, – господин Деметрий скрытен и жестоко бьет всех нас за малейшую провинность.

– Но ты узнаешь, – тихим голосом приказал Тарас, – иначе порки господина Деметрия покажутся тебе просто легким поглаживанием по сравнению с тем, как тебя отделают мои слуги. И это только в том случае, если я сочту тебя полезным. Если же ты окажешься не слишком расторопным, то жить тебе не долго, чтобы ты не рассказывал своему старому хозяину. А теперь пошел вон.

И Тарас пинком ноги выдворил илота из сарая. Поднявшись из лужи, тот поклонился и быстро убежал по дороге, только его и видели.

– Вы отпустили его, господин? – удивился Этокл, который вместе с Бриантом все еще перетаскивал многочисленные горшки врачевателя в соседний сарай.

– Он больше не опасен и мне не нужен, – снизошел до ответа Тарас, обращавшийся со своими илотами, особенно с тех пор как начал учить их искусству рукопашного боя, больше как с боевыми товарищами, нежели как с рабами, – а вот ты, Этокл, теперь будешь видеть его регулярно.