Книга Мой милый шпион - Джоанна Борн

* * *

Папа медленно мерил шагами комнату. И, судя по всему, занимался этим уже довольно долго.

– Что, сообщить не могла? – Он явно был не в духе. – Неужели нельзя было сообщить? Я сейчас что, в Бенгальском заливе, что меня нельзя было поставить в известность?

– Но я…

– Что толку от того, что ты скончалась бы, скатившись с крыши? Ведь ты могла свернуть себе шею!

– Папа, я была осторожной.

Сквозь зарешеченные окна в разводах дождя открывался вид на солнечный закат. Скоро они зашторят окна, прячась от ночи.

– Осторожной? Клянусь Богом, если еще раз услышу, что снова шляешься по крышам, посажу на ближайший корабль, отплывающий из Англии. Я этого больше не потерплю.

– Да, папа.

Когда он прекратил ее отчитывать, они оба вздохнули с огромным облегчением.

– У Питни здесь и без тебя хлопот хватает. Целая контора, требующая присмотра, да еще целая армия идиотов в таможне и в министерстве торговли. – Джесс сидела на низенькой скамеечке у огня. Отец обнял ее за плечи. – Девочка, прекрати рисковать понапрасну.

Он волновался за нее. А ведь в любой день его могли перевезти в Ньюгейтскую тюрьму и предъявить ему обвинения.

– Я всегда осторожна, папа.

– Успокоила. Моя Джесс осторожная. Где твой здравый смысл, девочка? Если тебе нужно проникнуть в здание «Экспедиции», то найми подходящего человека. У нас что, проблемы с деньгами?

Нанять вора – все равно что объявить о своих намерениях всей округе. Среди них нет честных.

– Да, папа, ты прав.

– Или подкупи кого надо. Подкуп решает тысячи проблем. Скорее всего именно благодаря подкупу кто-то влез в наши книги, чтобы сфабриковать фальшивку. Кто-то из клерков, получивший вознаграждение.

– Да, наверное.

Он коснулся костяшками пальцев ее щеки:

– Какой же у тебя синяк, милая.

– Стараюсь не смотреться в зеркало. Но это не важно, папа.

– Не хочешь рассказать отцу о том, что подверглась нападению? Неужели я должен узнавать все от Питни? Он приходит, выкладывает все начистоту и испытывает угрызения совести. Ты ставишь его в неловкое положение, Джесси. Нехорошо с твоей стороны.

Это была ее другая головная боли. Она видела, как у Питни с каждым днем прибавлялось седых волос. Он старел на глазах. Питни тоже волновался за нее.

– Я в полной безопасности, папа. Разве ты не в курсе, что у меня есть охрана, следующая за мной по пятам? Я расхаживаю по городу с важным видом – как тот римский император, которого все норовили убить. Цезарь.

– Вот они, плоды дорогого образования, на которое я потратился…

– Они самые. С этими здоровяками, следующими за мной повсюду, со мной ничего не случится. И еще я съехала с гостиницы. Залегла на дно, как говорится. – Джесс не стала распространяться о том, что скрывается в доме капитана. Не сказала и о том, что, возможно, он и есть Синк. Подобное умолчание ее гувернантка называла «деликатным». – Ты не представляешь, как осторожно я веду себя.

Ее слова вызвали у отца улыбку.

– Да ты никогда не была осторожной. – Он порывисто обнял ее, затем отошел к окну, чтобы задернуть занавески.

– Папа, опять приходили из министерства иностранных дел.

– Да?

Министерству иностранных дел не давала покоя коммерция Уитби на Востоке. Там боялись, что Джесс Уитби выйдет замуж за француза или за русского. Хотя прямо ей никто об этом не говорил, но из всех намеков явно следовало: если она станет женой какого-нибудь англичанина, которого они для нее выберут, и отдаст ему часть компании, то папу отпустят. Но сколько после этого он проживет, оставалось лишь гадать. Нет никого безжалостнее дипломатов.

Разве что военные. Полковник Римс ни на что не намекал. Он сделал ей предложение с угрозой в голосе. Заявил, что освободит папу в тот момент, когда высохнут чернила на брачном свидетельстве.

Наверное, все считали ее идиоткой.

– На склад заходил полковник Римс.

– Ага. – Отец задернул занавески, и в комнате стало уютнее. – Заходил торговаться?

– Да, торговаться.

Военные и дипломаты постоянно следили друг за другом и следили за ней.

– Не оставайся с Римсом наедине, – посоветовал отец. – Держи Питни поблизости.

Мудрый же он человек, ее папочка.

Они бывали с ним и в менее комфортных тюрьмах. Сейчас за ее спиной пылал жаркий огонь. На письменном столе лежала развернутая «Таймс». У очага стоял, чтобы не остыл, старый оловянный кофейник. На каминной полке лежала подставка для папиной глиняной трубки. Спецслужба заботилась о папе, если забыть о решетках на окнах и том факте, что его хотели повесить.

Она не станет говорить ему, что собирается сегодня ночью влезть в кабинет Кеннета. У них с отцом полно других тем для разговора.

– Сегодня, когда наведывалась в «Экспедиции», я брала с собой Кеджера. – Отлично. Ее голос прозвучал ровно. – Он от души набегался, как в былые времена. Там не осталось ни одного перышка, которое Кедж не принес бы мне. Перепортил все, что мог. Да и сам перепачкался чернилами с головы до ног. Стал пятнистый, как леопард.

Себастьян нашел Эйдриана в душной маленькой комнате, которой пользовались для подслушивания и подглядывания. Друг стоял у стены, повернув к лампе записную книжку в черном переплете.

– Нам нужно поговорить, – сказал капитан.

– Не ворчи на меня, Бастьян. Я не посылал ее на крышу.

– Но и не остановил.

– Я не вездесущий, хотя некоторым кажется, что именно так. Кому придет в голову, что она могла такое задумать? – Эйдриан вложил в книжку палец как закладку. – Если понизишь голос, Уитби нас не услышат и продолжат весьма содержательный разговор.

В соседней комнате Джесс получала от отца взбучку. Стены сотрясались от раскатов его рыка. Потом наступило затишье. Вероятно, Джесс тихо отвечала. Потом снова кричал Джосайя. Отлично. Пусть поорет, лишь бы это положило конец ее прогулкам по крышам.

Молодой Тревор, прямой и серьезный, делал записи, сидя за столом и приставив ухо к торчавшему из стены медному рупору. Его карандаш отбрасывал танцующие тени на белый прямоугольник света, падающего от лампы. В каморке было маловато места для троих. Себастьян прижимался к стойке с пистолетами.

– Придется затолкать ее в ящик и отправить в Китай.

– В самом деле? – Эйдриан посмотрел на него с тем же задумчивым выражением, с каким смотрел в свою записную книжку. – Добро пожаловать в группу людей, одержимых желанием отправить Джесс куда-нибудь подальше.