Книга Наши все дома! - Макс Петров

Понятно, кто-то пытался уже в магазин сходить — и не преуспел. Стоит ли нам пытаться? Нет, пытаться все равно стоит, вопрос только — как? Хотя бы заглянуть за стену живых трупов — что там за машина и внутри нее что, куда они все так лезут, что на нас даже не глядят? Необратимый труп? Или вовсе живой человек? Нет, живой голос подал бы, нас же слышно — мертвяки свое дело молча делают, только шуршание и звучит да кости хрустят, когда их машиной давит… Да, нужно делать камеру обзора. А пока — разве что фотоаппарат через люк в крыше поднять, насколько рук хватит, сфотать, а потом разглядывать… Но руку высовывать за пределы хоть как-то бронированной машины — очень не хочется. И субъективно, и объективно тоже — пока мертвяки нас как добычу не видят, ну и вообще, считай, не видят. А если увидят — еще неизвестно, хватит ли нам мотора, чтобы их всех растолкать. Их тут сотня, наверное, если в едином порыве упрутся — не перебодаем…

Нет, пожалуй, не взять нам оружейку. Нужна тачка побольше. Грузовик или даже бульдозер. Как там американского мужика звали, который сделал из бульдозера танк и разнес на хрен мэрию и какой-то завод, отсудивший его участок? Не помню. Немецкая какая-то фамилия. А вот «киллдозер» его — всяк запомнит, кто фотку видел…

— Все, отступаем. Слишком их тут до фига, если нас зажмут — не вылезем.

— Да, давай лучше отсюда. Есть же в городе и другие оружейные магазины. Да в крайнем случае и тем, что есть, обойдемся.

— Вернемся еще. Но сделаем сперва тачку помощнее. Мы по пути стройку видели — наверняка там бульдозер есть. Какую-нибудь трансформаторную будку на него наденем и проутюжим улицу. А потом и пограбим.

— Сегодня?

— Ну да. День только начался. Я все же боюсь, что кто-то еще найдется умный…

— Один, похоже, нашелся уже…

— Это не умный был, — сказал я, задним ходом отъезжая подальше от толпы мертвяков, вновь сгрудившихся и полностью загородивших красную машину.

Стройка издали маячила башенным краном — даже искать не надо. Только в улицу попасть, но и это несложно — не так много здесь проездов. Сперва вылезти из переулка с не помню каким названием на славную отвратительным асфальтом Тимирязева, потом с нее — во дворы к больнице.

— Слушай, это ведь больница?

— Ну да. Седьмая санчасть, если точно.

— Как думаешь, туда привозили раненых?

— Хрен его знает… Вообще-то тут до БСМП рукой подать — чего бы их сюда?

— Но если привозили — тут ведь рассадник зомби получился?

— Да, возможно…

— Не надо нам туда.

— А куда?

— Ну не знаю. Тебе обязательно бульдозер нужен?

— Да сойдет и грузовик… Но бульдозер всяко лучше — его уж точно никакая толпа мертвяков не остановит, можно их просто на гусеницы наматывать, пока не кончатся.

— Фу… Представляешь, как это будет вонять?

— Мы его с собой брать не будем — улицу прокатаем и тут же оставим, пусть зомби облизывают.

Во дворе больницы действительно толпились мертвяки. Не так, как у тюрьмы, но с десяток будет. Однако до стройки метров двести плюс какой-никакой забор — человеку не преграда, но тупой зомби не пролезет. Так что мы решили все же попробовать. Бульдозер — грязненький старый ДТ-75М — наличествовал. Трансформаторной будки или чего-то еще железного поблизости не оказалось, зато хватало арматурных прутьев, сварочный аппарат тоже нашелся — не полуавтомат с подачей углекислого газа, как в сервисе, а банальный трансформатор, но нам сойдет. Теперь завести еще суметь — это ж целая наука: сперва пускач, отдельный маленький мотор, потом основной движок вхолостую раскрутить и только после этого еще одной рукояткой переключить его на рабочий ход.

Только с третьей попытки мне удалось заставить отчаянно трещащий «пускач» провернуть замасленный по самые форсунки дизель. Так, завести-то мы его завели… А как на таком ездят? Два больших рычага — привод фрикционов. Газ — вот этот рычажок. Одиночная педаль — видимо, сцепление. А нужно ему сцепление, если есть фрикционы? Наверное, нужно — передачи-то переключать здесь тоже надо, да еще и с перегазовкой… А это что за парная педаль? Два тормоза? Раздельно по гусеницам, что ли? И еще какая-то ручка. Понижающая? А зачем бульдозеру понижающая, он и так не летает… Ладно, будем пробовать. Сцепление в пол, передачу… ну, пусть влево-вперед, как в автомобиле. Скрежетнуло, но включилось. Газу чуть добавим — так, затарахтел веселее: угадал, значит. Отпускаем сцепление… Ага, пополз наш орел… Теперь еще отвал вверх поднять — и можно на рестайлинг…

Через полчаса электрического треска «наш советский мирный трактор» превратился в ощетиненное углами арматурин сетчатое нечто. На гордое звание киллдозера не тянет, зато слову «уёжище» соответствует вполне. Уёжище так уёжище. Поехали!

Управлять гусеничной машиной оказалось не так просто. Трактор охотно крутился в любую сторону, стоило потянуть рычаг, но остановить вращение в нужный момент никак не получалось. Приходилось вместо плавного движения передвигаться ломаной линией, да еще и с коленцами в обе стороны, сбросив газ до неприличия, так что двигатель не тарахтел, а пыхтел, как паровоз. В ворота стройки я попал со второго раза — это хорошо. На выезде сгреб мусорный бак — это уже хуже. Мало ли как он под гусеницы завернется, если порвет — накроется наша затея, здесь, на виду у всей больницы, на улице не задержишься. Пришлось останавливаться и искать задний ход. Нашел целых два — и коробкой передач, как в машине, и отдельным рычагом. Набалдашник рычага весь аж блестит, так зашлифован руками — значит, обычно это им и делается.

Постепенно я немного освоился с управлением — уёжище уже не рыскало по всей дороге, только по половине. Ничего, нам хватит. Выезжая на Тимирязева, прикатал одинокого зомби, почти не почувствовав этого. На колдобинах трактор качало сильнее. «Броненосец» под управлением Иринки следовал за мной. Машиной она управляла лучше, чем я бульдозером. Однако до ворот оружейки добрались достаточно быстро, не зацепив ни одного забора, что уже неплохо — точнее, необходимо и достаточно. Перед толпой беспокойников я добавил газ. Уёжище выплюнуло столб густого черного дыма и бодренько накатилось на толпу. Звук мотора стал резче, дыма еще прибавилось, и вся куча тел с машиной за ними поползла вперед, дальше от нужной нам двери. Так, задача-минимум выполнена, проход открыт. Теперь «вторая часть марлезонского балета» — нужно максимально передавить и перекалечить мертвяков, чтобы они не мешали нам спокойно шерстить оружейку. Лучше всего было бы перекрыть улицу, например подвинув один из заборов справа, — но для этого нужен бульдозерист, а не кустарь-самоучка. Поэтому — просто прокачусь по животрупам туда-сюда несколько раз, задрав отвал повыше, чтоб под гусеницы падали. Вперед прокатился, как по волнам или, скорее, по снегу, — проседает понемногу. Ну поехали обратно. Хруст и треск сквозь шум самого трактора почти и не пробивались. Вообще ощущение странное, как во сне — неторопливая железная туша уёжища плавно переваливалась. Зомби, естественно, молчали — нечем им кричать, они ж не дышат. А вот убежать некоторые попытались. Это что же получается, они что-то соображают? Понимают, что эта штука их давит? М-да, невеселое открытие… Может, они тупые, только когда свежеперекинувшиеся, а потом обучаются? До какой, интересно, степени? А то этак появятся разумные мертвецы… Хотя бы на уровне самых тупых хищников — это уже будет совсем другой противник, просто несравнимо более опасный… Ладно, будем решать задачи по ходу их возникновения. Нормальному человеку требуется пять лет, чтобы хоть как-то претендовать на звание разумного. Зомби, будем надеяться, не меньше — а скорее больше, и чем холоднее вокруг — тем больше. Есть еще время, авось придумаем что-нибудь… Пока нам бы до зимы дотянуть, а по морозцу выйти на всеобщий субботник — поотламывать головы замерзшим покойникам… Но до зимы далеко, Катастрофе угораздило случиться как раз в конце холодного периода, когда морозов ждать дольше всего. С другой стороны, зимой очень неудобно бежать из теплого дома в неизвестно куда… Ладно, все уже случилось, и нет смысла гадать: «А если бы он вез макароны». Пока что задача — сделать макароны из этой толпы бывших зэков с бывшими охранниками и случайными жертвами из окрестных домов.