Книга Форпост. Земля войны - Олег Шабловский

– Серый, я как раз с тобой с глазу на глаз потолковать хотел. – Игорь, отфыркиваясь, вытер футболкой мокрое лицо.

– И ты туда же?! Подожди, дай угадаю. Хочешь за речкой дом ставить?

– Не угадал, – покачал головой бывший пристав и, виновато опустив глаза, пробормотал: – Уходить хочу. Насовсем.

– Погоди, то есть как это насовсем?

– Может, я выразился неправильно. Ты вот скажи, местность надо обследовать?

– Надо, – нахмурился Спиридонов. – Мы как раз летом планировали экспедицию морем вдоль побережья направить. Подожди-подожди, а Вика как же, с тобой пойдет?

– Ну, морем это одно. А так я по окрестностям бы прошелся, местность изучил, карту составил. И обстановку вокруг попробую прояснить. Типа разведчиком буду. А Вика… – Лукин пожал плечами. – Не срослось у нас с ней ничего. Не получилось. Разные мы.

– С Викой не получилось, что тебе, других девок мало? Тоже мне Нат Бумпо нашелся, в следопыта решил поиграть. А впрочем, – Сергей задумался, – это твой выбор. Плохо, конечно, что племя хорошего бойца теряет, и рабочие руки после смерти Якова опять же далеко не лишние, но удерживать силком тоже смысла нет. Да и разведчики-следопыты нужны. В общем, всем необходимым мы тебя в дорогу снарядим, а ты, как чего интересного где найдешь, смотри нас не забывай. Когда собираешься уходить?

– Вот с полевыми работами закончим, и пойду, – поднял голову Игорь. – Все равно тяжело мне здесь, особенно после того, как с Викой разбежались.

В глубокой задумчивости, погруженные каждый в свои мысли, приятели перешли связанный из жердей мостик и направились в поселок, откуда уже давно доносились аппетитные ароматы и призывно гремели посудой изголодавшиеся соплеменники.

Как и предполагалось, с перекопкой огорода управились за пару дней. Слишком невелик был участок, выделенный под посев. Пару грядок определили под лук, еще одну в порядке эксперимента засеяли семенами дикой кукурузы.

Наконец, настал торжественный день. Может быть, действительно пламенные речи Петровича о необходимости воссоздания культурных традиций и обрядов предков нашли отклик в умах его соплеменников, а может, слишком во многом зависели они от капризов природы, и хотелось людям верить, что вмешается какая-то высшая сила, и наладится, наконец, жизнь. Трудно сказать, что двигало этими инженерами, менеджерами и студентами, волей судьбы вырванными из объятий цинично-техногенного двадцать первого века и оказавшимися, как когда-то их далекие предки, один на один с матерью-природой. Что бы ни думали колонисты об очередной затее мастера, к этому мероприятию готовились насколько могли серьезно.

Едва лишь рассвело, и вскопанная земля стала исходить паром под первыми солнечными лучами, все население поселка собралось на пашне. Обязанности волхва, или жреца, а значит, и общее руководство ритуалом взял на себя Ковригин. Первым делом он заставил всех еще с вечера сходить в баню, а с утра одеться во все чистое, у кого что оставалось. И вот толпа поселенцев, переминаясь и притаптывая непривычно босыми ногами на сырой и прохладной земле, в полнейшей тишине с возрастающим любопытством наблюдала за разворачивающимся действом. Торжественностью момента прониклись буквально все, от непоседливого Петьки до многоопытного Семеныча. Даже записные «язвы» Оксана и Вика стояли молча, с любопытством наблюдая за происходящим.

Ковригин между тем приступил к осуществлению обряда. Выйдя на середину пашни, он поклонился на четыре стороны света, бормоча какие-то наговоры. Затем, воздев руки к небу, громогласно обратился поочередно к солнцу, ветру, земле и воде с просьбой даровать людям щедрый урожай. У Сергея возникло ощущение, что и наговоры, да и весь обряд, Петрович выдумал сам, но никто из окружающих даже не улыбнулся, все продолжали внимательно следить за манипуляциями новоявленного волхва.

Кузнец отошел к краю поля и знаком подозвал к себе пасечника. Черных хмыкнул, что-то пробурчал себе в усы, зыркнул на соплеменников недовольным взглядом из-под кустистых бровей, но подчинился. Повинуясь знаку отца, подбежавший Петька приволок плетеное лукошко с тщательно отобранным из наиболее крупных и урожайных колосков зерном дикой пшеницы.

– Ты самый старший, тебе начинать. – Ковригин с поклоном торжественно вручил посевной материал Семенычу.

Пасечник снова недоверчиво хмыкнул, покачал головой, но лукошко взял, перекинул через плечо прикрепленный к нему широкий ремень из кожи зубра и неспешно двинулся вперед, осторожно ступая босыми ногами по пашне и плавными размашистыми движениями разбрасывая перед собой зерно. Сделав несколько шагов, он передал эстафету Виктору. Так, поочередно передавая друг другу опустошавшееся и снова наполняющееся лукошко, в севе приняли участие все мужчины племени. Затем, впрягшись в борону, сделанную из деревянной решетки, утыканной металлическими зубьями, мужчины тщательно, насколько могли, проборонили засеянное поле. А закончилось все совместным распитием пива, сваренного из остатков прошлогоднего зерна, и трапезой, состоявшейся под открытым небом рядом со вспаханным и засеянным полем.

Глава 15

Середина апреля, день двести шестьдесят девятый

Апрель обрушился на степь буйством красок, духмяными ароматами цветов, утренним звоном жаворонков в бездонной синеве неба. Никто из перенесенных из суровой дальневосточной тайги поселенцев раньше и представить себе не мог, насколько яркое и великолепное зрелище – цветущая весенняя степь.

Но в этот день население крепости столпилось у ворот в мрачном настроении. Им сейчас было не до праздника пробуждающейся природы – провожали уходящего в неизвестность Лукина.

– Ничего не забыл? Посуду, продукты все уложил? – сотый раз переспрашивала беспокоящаяся Ковригина.

– Да вроде все взял, – ворчал бывший гэбээровец, растроганный и смущенный вниманием соплеменников.

– На вот, – подошедший Виктор протянул Игорю пригоршню патронов к пистолету Макарова. – Немного, правда, но чем могу.

– Спасибо, у меня и так две обоймы полные.

– Бери-бери, еще пять штук лишними не будут. Запас карман не тянет.

– Держи, Игорек. – Петрович отдал парню арбалет и уложенные в кожаный колчан два десятка болтов к нему. – Топор, лопата, копье, два ножа, вроде ничего не забыл?

– Взял, спасибо, ребята. Ну все, пойду я.

Тепло попрощавшись с друзьями, Лукин подхватил нехитрые пожитки и, не оглядываясь, широко зашагал в степь.

Люди еще немного постояли, смотря вслед удаляющейся рослой фигуре бывшего пристава, а затем по одному стали расходиться, каждого ждала куча дел, и терять драгоценное время никто не собирался. Большая часть мужчин и женщин направились достраивать Заречье, новый поселок, уютно разместившийся на опушке леса на левом берегу Переплюйки – именно так, с известной долей юмора, колонисты окрестили речушку, лениво журчащую возле их поселения. Два дома были уже практически готовы, еще три только предстояло построить.