Книга Ведьмак - Виталий Гладкий

Колхозный двор находился на самой, что ни есть, окраине, и стоял несколько в стороне даже от единственной дороги (совершенно отвратительной, кстати, функционирующей только в большую сушь и зимой, когда окрестные болота замерзают).

Два года назад подсобные помещения конюшни были отремонтированы – так сказать, по случаю – и с той поры там все оставалось в достаточно нормальном виде. На колхозном дворе тогда был разбит штаб оперативной группы ГРУ, которое занималось одним дельцем государственной важности; в него я нечаянно влез по самые уши и едва выкарабкался живым и здоровым.

Но про то ладно – дела давно минувших дней…

Благополучно переночевав, мы отправились в обратный путь. Так как теперь нам охота была по барабану, мы вышли из богатых дичью мест на более приемлемое для передвижения пространство – с редколесьем и сухой почвой – и взяли курс на деревеньку, до которой было километров десять.

Правда, в лесу они обычно растягиваются на все двадцать.

Глава 12

Мы топали по невысокой каменистой гряде (редкое явления в этих местах), за которой как раз и начиналась низменность, названная Пимкиным болотом. Деревья здесь росли не густо, травы почти не было, из фауны лишь чирикала какая-то пернатая мелюзга, да змеи иногда выползали погреться на солнышке.

Их было не так и много, но все ползучие гады почему-то всегда вызывали в моей душе сильное неприятие, а иногда и панический ужас (хотя я и старался преодолеть в себе этот комплекс). Даже после того, как преподаватели нашей спецучебки научили меня брать самых ядовитых пресмыкающихся голыми руками и готовить из них жаркое.

Это был самый паршивый момент во всей моей службе. Я запомнил его на всю оставшуюся жизнь. Поэтому при виде змей я испытываю, по меньшей мере, стойкое отвращение.

Даже когда я загибался в пустыне с голодухи и пил кровь осла, то и тогда мне почему-то совсем не хотелось попробовать шашлык из ползучих тварей, которые встречались по пути.

Мистика…

– Идут, – вдруг подал голос Зосима.

– Кто? – очнулся я от своих мыслей.

– Дык, эти…

Эти! Вся понятно.

– Где? – спросил я дрогнувшим голосом, невольно волнуясь.

– Вон там. Гляди левее, – указал Зосима.

Да, у Зосимы до сих пор глаз – алмаз. К старости он стал зорче орла, как это ни странно, и видит даже дальше, чем я.

Я посмотрел вдоль линии, которую мысленно провел параллельно указующему персту Зосимы, и увидел черные точки, рассыпанные по болоту. Они напоминали муравьев.

Эти муравьишки еле ползли. Казалось, что они передвигаются не по земле, пусть и топкой, а по столу, намазанному каким-то липким веществом.

– Что они там делают? – недоуменно спросил Зосима.

– Ты о чем?

– Дык, ежели они ищут клад, то он в должен находиться в развалинах замка. А развалины-то где – за Чапрушкой.

Чапрушка – это небольшая речка (почти ручей), нигде не обозначенная даже на самых точных картах. Когда-то она вытекала из озера, над которым стоял замок. Но после катаклизма ее русло растворилось в болотах, и теперь она являла собой (если посмотреть с высоты) пунктир – речка то ныряла куда-то под землю, то появлялась на поверхности.

Зосима говорил, что вода в ней, на удивление, чистая, хотя и спокойная, и рыбы пропасть. И то верно – рыбу в Чапрушке не ловили лет двести. Чего же ей не плодиться и не размножаться.

– Ну-ка дай мне бинокль, – попросил я Зосиму.

Держать бинокль на груди, «как у Чапая», было для Зосимы чем-то вроде ношения папахи для полковника. С биноклем он чувствовал себя настоящим предводителем, командиром. У него даже интонации менялись, а сухощавая стройная фигура становилась еще более подтянутой.

Зная эту его невинную слабость, я никогда во время наших охотничьих вылазок не претендовал на бинокль. К тому же и впрямь во время охоты Зосима главенствовал во всем, в том числе и в выборе маршрута.

– Давай-ка приляжем, – сказал я, когда Зосима передал мне свой «командирский» аппарат. – Вот здесь как раз травка помягче, да и отдохнуть немного нам не помешает.

– Мы совсем недавно отдыхали, – запротестовал Зосима. – Чегой это ты вдруг скис? Силенки в городе подрастерял?

– Каролина все мои жизненные соки выпила, – буркнул я, устраиваясь поудобней. – Ложись. Это приказ. Солнце видишь где?

– Ну.

– Баранки гну. Они могут заметить блики от линз нашего бинокля. А мне не хочется раньше времени дать понять этой черной роте, что за ними наблюдаю именно я. У этого воронья тоже, чай, бинокль имеется. А может, и снайперская винтовка. Кстати, с такого расстояния (здесь не больше километра) нас могут перещелкать словно куропаток. Мы ведь на этом пригорке, как на ладони. И за деревья не спрячешься, они тут толщиной с мое бедро.

– Что ты такое говоришь!? – всполошено спросил Зосима, падая рядом со мной. – Какая винтовка? Зачем им в нас стрелять?

– Винтовка с оптикой. – Я хмуро улыбнулся. – Не прикидывайся Незнайкой в стране матрешек. Есть такой персонаж детских сказок. Как я уже понял, наши края просто притягивают авантюристов разных мастей. Начиная с князюшки, которого проглотила геена огненная. Поэтому я совершенно не удивлюсь, если по нам откроют огонь на поражение.

Зосима на какое-то время затих, переваривая сказанное мной, а я прижал к глазам окуляр бинокля.

Похоже, сегодня, в отличие от прежних дней (если верить рассказам бабки Федоры), черная рота вывалила на полигон почти в полном составе. Черноризцы, растянувшись в цепь, шли, словно загонщики на облавной охоте.

Они что, лягушек на болоте собирают? – подумал я с недоумением. Есть такой бизнес, недавно возник на просторах нашей необъятной родины, что называется, на пустом месте.

Французы уже почти всю свою квакающую живность извели, а у нас ее пруд пруди. Вот некоторые штатские и зарабатывают полноценные евро, продавая во Францию лягушечьи лапки (или бедрышки, тут я не в курсе). Так мне рассказывали.

А что, классная идея. Взял сачок – и дранг нах болото. И для здоровья ежедневные променады очень даже полезны, и опять таки французов надо выручать. Во-первых, мы давно с ними дружим, а во-вторых, они без лягушек, как россияне без ржаного хлеба. Жить, конечно, могут без жабоедства, но не всласть.

Может, стоит попробовать? Мне все равно нечего делать, а так будет хоть какое-то более-менее постоянное занятие (кроме охоты и рыбалки). Тем более, что за него могут еще и хорошо заплатить, что для меня сейчас совсем не лишне.

Пенсионер всегда стремится заработать лишний рубль…

Господи, что я несу! В башке какой-то мусор. Нет, город точно вышел мне боком. Ни единой светлой и здравой мысли…