Книга Игры с запредельным - Андрей Альтанов

— Это и есть «струнник», или «струнная гильотина», — скупо прокомментировал Лангуст. — Режет на фиг все. Смотрите, куда ноги ставите, если они вам нужны…

Мужики недовольно поморщились, а многие вздрогнули лишь от одной мысли, что могло бы с ними случиться, наступи они на этот внешне безобидный сорняк.

Неожиданно где-то впереди громыхнули выстрелы, заставив путников пригнуться к земле. И это была не одиночная стрельба из винтовки и даже не затяжные очереди нескольких автоматов. Там внизу, на дороге, вдвух-трех километрах прямо по курсу отряда, громыхало несколько десятков разнообразных стволов. Можно было различить одиночные пистолетные хлопки и заливистый рев пулеметов под ударное сопровождение разрывов и характерное шипение летящих реактивных гранат. Впереди разразилась маленькая, но самая настоящая война.

— Хвост, подтянуться! — негромко скомандовал проводник и добавил: — Это не наша разборка, и нам даже не обязательно знать, что там такое. Обходим это место, от греха подальше. Будьте начеку, но без крайней нужды не палите. Никто не должен догадаться о нашем присутствии.

Все молча согласились с проводником, но, сделав несколько шагов вверх по склону, мужчины остановились и рефлекторно глянули туда, откуда сейчас, на фоне стихающей стрельбы, доносились истерические вопли с призывами о помощи. Проводник, заметив, что отряд замер в нерешительности, обернулся и с каменным выражением лица изрек еще одно наставление:

— Усвойте один неприятный, но важный урок. Если рядом кого-то постороннего убивают или кто-то не из вашего отряда лежит и умирает, то проходите мимо с чистой совестью, не вмешивайтесь. Каждый в Зоне получает по заслугам, здесь господствует самый настоящий естественный отбор. А для любителей слова «человечность» напомню — вы же не проявляете человечность по отношению к насекомым, которых тоннами поедают птицы. Это дома каждый из вас царь и бог, а в Зоне вы — обыкновенное звено пищевой цепочки… Урок окончен, уходим!

Мужчины кинули прощальный взгляд в ту сторону, где за пеленой тумана погибали люди, и молча отправились следом за проводником. А тем временем стрельба хоть и потеряла прежнюю интенсивность, но все еще продолжалась. Кто-то там, в тумане, отчаянно боролся за свою жизнь.

Внезапно случилась еще одна заминка. На этот раз остановился, как вкопанный, один из ведущих — спецназовец из службы охраны периметра. Лицо Сереги неожиданно стало бледным. За несколько секунд гримаса вечного пофигизма на его лице превратилась в свирепую демоническую маску. Он поднял предохранительную крышку герметичного бокса наручного планшета и переключил звуковой сигнал с гарнитуры на динамик.

— Слушайте все! Это же наши! Наши там гибнут! — вскрикнул он и поднял над головой бокс с КПК.

И действительно, прорывающийся через шипение и звуки стрельбы голос, просящий о помощи, всем показался очень знакомым.

— …майор Вале… позывной Питбуль! Все кто меня слышит… отряд сопровождения… прошу помощи!..завели в засаду!..корейцы!..много раненых и убитых!..у меня гражданские — ученые!..долго не продержусь!

Не сразу, но все поняли, что голос принадлежал именно тому раздраженному и грозному командиру отряда сопровождения ученых, с которым группа уже дважды пересеклась, у периметра и на выходе из аванпоста. Тем не менее, все мужчины, кроме агента безопасности, даже не подумали о том, чтобы ринуться в бой. И их можно было понять. Если там кто-то успешно уделывает навороченных и обученных спецназовцев, то что может противопоставить этим неизвестным врагам плохо организованная кучка необстрелянных гражданских?

— Чего стоим?! — вне себя от гнева вскрикнул лейтенант. — Погнали! Нужно помочь!

— Стой! Чем мы поможем? — попытался убедить разъяренного спецназовца проводник. — Мы даже не знаем, что там! Все, как один, ляжем на первом же пулемете! Атам «машинганов» минимум четыре слышалось! Мы сейчас полный ноль как боевая единица. Мы пушечное мясо! Я не пущу с тобой туда никого, и сам ты сдохнешь в этом тумане!

— Пошел ты!..

Серега взбрыкнул характерным жестом, указывающим, куда именно должен был пойти Лангуст, развернулся и рванул в сторону практически стихшей стрельбы. Сталкер вцепился в свою винтовку и уже дернулся бежать следом за ним, но тут же обернулся и окинул озабоченным взглядом оставшихся членов отряда, за жизни которых был в ответе. Все они пребывали в растерянности и нервно переглядывались. Если проводник сейчас уйдет, то оставаться здесь и ждать его было бы так же смертельно, как идти с ним и бегать в тумане под пулями неизвестного врага.

Лангуст до боли в руках сжал свою винтовку и крепко ругнулся. Рисковать всем отрядом ради благородных порывов одного человека было нельзя.

— За мной, след в след! — Сталкер призывно махнул рукой и зашагал вверх по склону к выпирающим из земли валунам. — Спрячемся там и подождем Серегу.

Укрывшись за толстыми стенами естественного природного укрепления, мужчины заняли круговую оборону и стали молча ждать, не моргая, до боли в глазах всматриваясь в густую пелену тумана. Сейчас в груди у многих тонкими струйками растекался неприятный холодок нервного напряжения, поджимая спазмом область солнечного сплетения. И лишь тяжесть изготовленного к стрельбе оружия придавала мужчинам некоторой уверенности. А еле слышное сопение припавших к автоматам товарищей дополнительно укрепляло это чувство.

Тем временем стрельба в тумане стихла, и теперь, после хлопков добивающих выстрелов, один за другим замолкали истерические вопли раненых. В конце концов наступила полная тишина, если не считать редких звуков, связанных с аномальной активностью пространства. И эта тишина лишь сильнее натянула нервы замерших в напряжении мужчин.

Умопомрачительно долго тянулись минуты ожидания. Естественные звуки утренней Зоны больше ничто не нарушало. Никто в пределах ограниченной погодой видимости так и не появился. Даже серые размытые силуэты мутантов перестали мелькать в тумане. Все замерло, Зона затаилась.

Прошла целая вечность — двадцать мерзких минут. Отряд уже два раза вынужденно сменил место ожидания. В первый раз, рядом с валунами, из земли вышел крупный «кондер», и находиться рядом с такой опасной аномалией было рискованно. Потом, сдавив на миг грудные клетки и ударив острой болью по ушам, весь отряд накрыла область повышенного атмосферного давления. Лангуст, зная, чем грозит длительное пребывание в подобной зоне, решил увести группу в другое место.

Получив строгие наставления от сталкера, мужчины на выдохе и с открытыми ртами вышли из аномалии, прозванной бывалыми «барокамерой». И каково же было их удивление, когда на невидимой границе нормального и аномального пространств они вдруг ощутили, как их якобы пустые легкие мгновенно расширились от остатков сжатого воздуха. И если бы кто-то из них не выполнил указания проводника, то лопнул бы, подобно воздушному шарику, или получил бы серьезную баротравму легких и ушей.

Теперь же все рассыпались на земле, покрытой прелой листвой, под ветвями колючего кустарника. И уже никто откровенно не понимал, зачем ждать дальше. Первым не выдержал напряжения Егор — он подполз к Лангусту и спросил шепотом, как долго еще все будут здесь торчать.