Книга Блейз Уиндхем - Бертрис Смолл

Блейз переоделась в платье из фиолетовогобархата с нижней юбкой, расшитой гладью и украшенной золотом, жемчужинами ихрустальными бусинами. Платье имело низкий квадратный вырез, и прелестноокругленные груди Блейз опасно выступали над краем ткани. Пышные рукава платьятоже были вышиты золотой нитью. Блейз надела подарок мужа — великолепноеожерелье и такие же серьги из фиолетово-синих сапфиров в тонкой золотой оправе.Леди Дороги с удовольствием отмечала, что, несмотря на целую свитувоздыхателей, Блейз смотрит только на собственного мужа, который поминутноприкасается к локонам жены.

Близнецы нарядились в роскошные темно-синиебархатные платья со светло-голубыми нижними юбками, усыпанными речным жемчугоми вышитыми серебряной нитью.

Когда эрл пригласил сестер в Риверс-Эдж, онсообщил им, что их ждут новые наряды, так что нет необходимости брать с собойстарые. Но даже в самых смелых мечтах девушки не могли представить себе стольроскошные туалеты, обладательницами которых они стали благодаря Эдмунду. Густыесветлые волосы Блисс и Блайт были перевиты серебристыми лентами, а их шеиокружали нити тонкого жемчуга вперемежку с розовыми хрустальными бусинами.

Что касается Дилайт, то она еле сдерживалавосторг, ибо ее платье совершенно взрослого покроя было сшито изрубиново-красного бархата, а вышивка черной шелковой нитью густо покрывалакрасную шелковую нижнюю юбку.

Каскады каштановых кудрей поддерживали красныебархатные ленты, а на тонкой, еще детской шейке и в ушах поблескивали гранатычистейшей воды. И хотя близнецы подсмеивались над сестренкой, напоминая, чтоона слишком плоскогруда, ничто не могло умалить счастья Дилайт. Она неотрывноследила за Энтони Уиндхемом, . хотя предмет ее внимания ни о чем не подозревал.Не ведал он и о невинных молитвах, обращенных к Богоматери, с просьбами сделатьтак, чтобы он, Энтони, влюбился в Дилайт. Ее сердце оказалось бы разбитым,узнай Дилайт, что Энтони просто считает ее очаровательной девчушкой.

После завершения ужина столы из большого залабыли убраны и начались танцы. Присутствующие джентльмены вскоре поняли, что импридется вести серьезную борьбу за близнецов с милордами Фицхагом и Кингсли.Среди общего веселья, разгорающегося благодаря обилию крепких напитков, никто ине заметил, что Блисс и Блайт вскоре исчезли из зала. Блайт, маленькая ручкакоторой покоилась в ладони лорда Кингсли, отправилась с ним в галереюРиверс-Эджа. Здесь их приглушенный разговор никто не смог бы подслушать, ноесли бы кто-нибудь наблюдал за этой парой издалека, от его взгляда ни за что нескрылось бы явное преклонение Николаса Кингсли перед спутницей.

Блайт ничуть не смущала простоватость лицаНиколаса — она ловила каждое его слово.

А Блисс неожиданно оказалась в пустынной нишев конце большого зала, где ни ее саму, ни ее спутника никто не смог бызаметить, хотя в нишу и долетал шум праздничного веселья. Оуэн Фицхагвозвышался перед ней с хищной усмешкой на привлекательном лице, единственнымнедостатком которого была, пожалуй, только некоторая резкость черт. Онусмехался, и Блисс, глядящей на него, с трудом удавалось сдержать дрожь.

— Ну детка, вот мы и здесь, —произнес эрл Марвудский.

— В самом деле, сэр, но зачем? —смело спросила Блисс.

— Затем, чтобы я мог поцеловать вас,малютка. У вас восхитительные губки, но этого не заметит только слепой, инесомненно, вам говорили об этом не меньше сотни раз.

— Нет, сэр, не говорили, — покачалаголовой Блисс. — Мы с сестрами ведем тихую, почти затворническую жизнь вЭшби, — ее взгляд был холоден, но сердце возбужденно колотилось. Так вотчто такое — флиртовать с мужчиной!

— Неужели за вами еще никто неухаживал? — недоверчиво переспросил он.

— А вы ухаживаете за мной, сэр? —сапфирово-голубые глаза широко открылись в притворном удивлении.

Собеседник прижал ее к стене ниши, заявив:

— Вот именно, и потому вы должны мнепоцелуй, детка.

Однако Блисс ухитрилась вынырнуть из-под егоруки.

— Сэр, родители предупреждали нас о такойдерзости, — возмущенно выпалила она. — Мои поцелуи предназначены длямоего будущего мужа, и я не раздаю их всем, кто ни попросит! Немедленновыпустите меня!

— Вы хотите сказать, что вас еще никто нецеловал, мистрис Морган? — он устремил свои темные глаза на ее лицо,пытаясь узнать правду. Блисс была самым пленительным созданием, какое онкогда-либо видел, и даже ведя с ней эту шутливую беседу, эрл понимал: она должнапринадлежать ему. Ему казалось, что он готов целую жизнь защищать еедобродетель, даже если при этом ему придется смириться с рогами. Обладаниетакой красавицей, как Блисс Морган, неизбежно влекло за собой хлопоты, но,признавая эту истину, эрл все равно не хотел уступать ее другому.

— Да, милорд, — подтвердила Блисс,предчувствуя победу. — Меня никогда не целовал ни один мужчина, кромеотца. Значит, вам не терпится получить от меня поцелуй? А что вы можетепредложить взамен? — Добыча превратилась в хищника.

Однако Оуэн Фицхаг не привык с легкостьюподдаваться похоти. Хитро усмехнувшись, он отозвался:

— Я хотел бы попробовать на вкус ваштовар, мистрис Морган, прежде чем назначать за него цену.

— Раз отданную невинность не вернешь,сэр, — твердо возразила Блисс. — Неужели вы полагаете, будто янастолько глупа, что отдам просто так самое драгоценное из моих сокровищ?

— Но ведь я не посягаю на вашудевственность, а прошу всего лишь поцелуй, — насмешливо напомнил эрл.

— Мой первый поцелуй, — горделивопоправила Блисс, вспыхнув при этих смелых словах.

— Невинность придает сладкий вкус первомупоцелую.

Такой поцелуй — честь для того, кто егосорвет, — резонно заметил эрл. — Но что касается самого поцелуя, он обычнобывает детским и неловким — это все равно что целовать лишенную страсти рыбу.

Блисс издала яростное восклицание и изо всехсил ударила Оуэна Фицхага в грудь сжатыми кулачками.

Как раз этого он и ждал. Поймав ее зазапястья, эрл прижал руки Блисс к темной каменной стене ниши. Вывернуться онане сумела, и эрл не торопясь насладился первым поцелуем, впиваясь в ее губы дотех пор, пока Блисс не застонала и не приоткрыла их.

— Вот так-то, детка, — пробормоталон в ее приоткрытый рот, — теперь, когда с невинностью покончено, я научувас целоваться по-настоящему. Вам придется стать прилежной ученицей, чтобыугодить мне, Блисс, ибо знайте: вам никогда не доведется целоваться с другиммужчиной, пока я жив!