Книга Повеса и наследница - Маргерит Кэй

Джорджи широко улыбнулась и присела в реверансе, однако тут же испортила впечатление, наступив брату на ногу.

— Дорогой Николас, я так рада видеть тебя. Я должна много чего тебе рассказать. Почему ты не сообщил о своем приезде? Мы совсем не знали, что ты приезжаешь сегодня. Вчера вечером я в «Олмаке» встретила Чарльза, и он был так любезен, что отпустил комплимент по поводу моего туалета. В устах такого известного светского человека это действительно высокая похвала. Ты получил мое письмо?

— Джорджиана, помолчи немного. Позвони и вели принести свежую воду, твой брат, наверное, пожелает выпить чаю. Николас, как дела?

Этот голос увядающей красавицы, сидевшей на диване, казалось, принадлежал женщине, которая стоически переносит жизненные невзгоды. Как ее дочь, Мелисса Литтон была маленького роста, a хрупкость грациозной фигуры придавала ей вид привидения, готового навсегда уйти в вечность. На ней было безупречное шелковое платье с длинными рукавами, черные как вороново крыло волосы она завязала узлом, только крохотный чепчик свидетельствовал о том, что она вдова. Мелиссе было меньше сорока лет, но по характеру и внешнему виду ей можно было дать все пятьдесят. Мелисса не встала, чтобы встретить своего пасынка. Оставаясь в полулежащем положении, она лишь протянула ему длинную тонкую руку.

Николас поцеловал ей руку и сел рядом.

— Что ж, Мелисса, вижу, ваше здоровье осталось прежним.

— Увы, Николас, оно у меня никогда не было крепким. Я решила сделать все, чтобы ваша сестра добилась успеха в этом сезоне, но мои усилия сказываются на здоровье. — Она поднесла к носу флакон с нюхательной солью и сделала изящный вдох. — Как вы знаете, дорогой Николас, я делаю все, что в моих силах. Я никогда не жалуюсь, — сказала она и грустно улыбнулась.

— Ах, мама, — нетерпеливо заговорила Джорджи, — сезон едва начался. Думаю, ты не подведешь меня, мы каждый день получаем приглашения на многие недели вперед.

Мелисса вздохнула:

— Налей брату чаю, он посидит с нами недолго, затем, конечно, ему захочется прилечь. Николас, вас не мучают судороги? Я знаю, что после такой поездки я не смогла бы подняться с постели. Велю, чтобы в вашу постель положили горячий кирпич. Вам следует отдохнуть перед обедом.

— Не волнуйтесь, Мелисса. Я чувствую себя прекрасно.

Николас без всякого удовольствия отпил глоток китайского чая из чашки, которую ему протянула сестра. Он не любил чай.

— Джорджи, расскажи мне все о своих последних победах. Ты знала, что Чарльз обручен? Он устраивает вечеринку.

— Да, мы уже получили приглашение, но мама думает, что ей не хватит сил посетить все эти мероприятия.

Судя по страдальческому виду мачехи, та скоро отправится в постель, чтобы, как обычно, заняться продолжительным восстановлением своих сил. Бедная Джорджи не заслуживала того, чтобы ее предоставляли самой себе, в то время как ее мать только и делает, что хворает.

Не только его сестре нужна была подруга. Серена и Джорджи отлично поладят. Конечно, Серена определенно не сказала, что собирается появиться в обществе, но чем же ей еще заниматься в Лондоне? Не могла же она питать надежду на то, что кровожадный дядя поможет ей. Жизнь за ломберными столами не может подготовить человека к появлению на приемах светского общества. Николас слишком хорошо знал, сколь жестоким и злобным это общество может быть, как оно станет насмехаться над наивной дебютанткой. Он сомневался, что Серена готова к этому. Для него было очень важно, чтобы ее хорошо приняли. Потребуется много усилий, чтобы избавиться от чувства вины, если Серена утвердится в этом обществе.

Утвердится. Это слово заставило его задуматься, ибо он еще не был готов разобраться в его скрытых смыслах. Николас решил не думать об этом, а вместо этого решил проверить, как будет воспринято его новое предложение.

— Я привез с собой новую знакомую, — сказал он, прерывая рассказ сестры о посещении Воксхол-Гарденс. — Это единственная дочь старого друга нашего отца. Джорджи, она старше тебя, но в Лондоне она впервые. Неплохо бы, если бы она выезжала в свет вместе с тобой, что позволило бы твоей матери хорошо отдохнуть и восстановить силы.

— Николас, если она старая, то лучше не надо.

Джорджи надула губки.

— Глупенькая, я сказал не старая, а старше тебя. Ей двадцать четыре года. Она очень красивая и, к счастью, блондинка. Она будет идеально оттенять твою красоту. Что скажете, Мелисса? Тогда вы не будете уставать, повсюду сопровождая Джорджи.

— Николас, она респектабельная женщина? — с подозрением спросила Мелисса.

— Даже очень, — подчеркнуто ответил он. — Она дочь лорда Веспиана. То есть прежнего, покойного лорда Веспиана, который много лет назад был другом моего отца. Ее зовут леди Стамп.

— Можете привести ее сюда, — согласилась Мелисса. — Познакомимся, потом видно будет.

Мачехе не пришло в голову спросить, как Николас познакомился с Сереной. Мелисса была любящей матерью, но пустым человеком и поэтому неинтересной спутницей для такой жизнерадостной девушки, как Джорджи. Николас не сомневался, что Серена тут же поладит с его сестрой.

Довольный успехом, Николас поставил на поднос недопитую чашку чая.

— Завтра я представлю вам Серену. А теперь мне пора в клуб. Увидимся за трапезой, если вы только не обедаете в другом месте.

Изящным кивком Мелисса подтвердила, что обедать они будут дома. Николас поднялся наверх и надел более удобную одежду, чтобы пройтись по Бонд-стрит до Сент-Джеймса.

Его тепло встретили в клубе «Уайт». Некоторой неожиданностью для него стала весть о том, что его противнику по дуэли только сейчас поставили точный диагноз. В клубе почти никого не было, но Николас застал Чарльза, который сидел за столом у окна и обсуждал со своими приятелями скачки. Они должны были достояться на следующий день. Николас слушал без особого интереса, ожидая, когда сделают ставки и запишут их в книгу, затем попросил разрешения поговорить с другом наедине.

— Поздравляю, тебя, Чарльз. Полагаю, твои переговоры с лордом Чидлом прошли успешно в то утро, когда ты уехал от меня?

Чарльз кисло улыбнулся:

— Да. Я даже не предполагал, сколь скучны подобные дела. Этот человек не только выразил недовольство приданым и вдовами, но решил завести речь о внуках. Мы еще даже не женаты, а он уже диктует, в какую школу следует отправить моих сыновей. — Чарльз вздрогнул. — Вот что я скажу, Николас. Одно дело добиться положения и жениться, совсем другое — обсуждать своих отпрысков с будущим тестем, когда будущая жена даже не позволила тебе поцеловать ее!

Николаса рассмешило страдальческое выражение на лице друга.

— Что ж, не говори, что я не предупреждал тебя. Надеюсь, теперь-то ты ее поцеловал? Вы как-никак помолвлены официально.

— Ну, ты же знаешь, как это бывает, — сказал Чарльз, вымученно смеясь. — Нам не позволяют остаться наедине. А в те редкие случаи, когда мы бывали вместе, Пенелопа изображала верх приличия. Когда я попросил ее руки, мне разрешили чмокнуть ее в щеку. Я только надеюсь, что мама сообщила ей, что в брачную ночь придется проявить большую уступчивость, иначе лорд Чидл лишится тех чертовых внуков, на которых рассчитывает.