Книга Засекреченный свидетель - Фридрих Незнанский

Выяснилось также, что из-за случившейся с Кригером трагедии был вынужден срочно менять тему передачи «Минута откровения» видный телеведущий Дмитрий Кондауров. Курбатов и у него побывал. К великому изумлению Александра, Дмитрий не смог назвать точную тематику разговора. Рабочее название планировалось достаточно широкое: «Неспортивные достижения». В качестве гостей были приглашены трое: представитель Книги рекордов Гиннеса в России, известный врач-токсиколог и Кригер, обещавший Дмитрию поведать в прямом эфире о неспортивном поведении спортивных руководителей. Окончательно согласовать вопросы, ответы, представляемые документы и прочие тонкости журналисты должны были на личной встрече накануне передачи. Этого Курбатов понять не мог, поскольку по старинке представлял, что на телестудиях все загодя известно хотя бы за месяц, согласовано с кем положено и утверждено начальством.

Турецкий, имея опыт общения с госпожой Еланской-Штерн, не удивлялся уже ничему. Разумеется, сообразил он, у Кондаурова был запасной вариант, который и пошел в эфир. Но организация работы «властителей умов» поражала. Впрочем, телевидение лишь зеркало общественной жизни. И если в стране бардак…

Однако даже один лишь тот факт, что журналисты, намеревавшиеся поведать городу и миру о безобразиях в спорте, завершали свою жизнь в окрестностях олимпийского Сочи, наводил на вполне определенные мысли.

Поэтому следователь, не откладывая в долгий ящик, предъявил Курбатову санкцию Мосгорсуда.

— Вот какие дела, Саша. Надо бы посмотреть за Красиным по мере возможности. Мне послезавтра утром уже обратно вылетать, а дел еще — выше крыши. Поэтому вновь вынужден просить тебя о помощи. Возьми пока на себя организацию. Я тебе из Сочи сразу же Володьку Поремского обратно пришлю — он все у тебя подхватит. Но пока займись, пожалуйста. Это очень важно. Я бы даже, как великий вождь и учитель, сказал: архиважно!

Нельзя сказать, что Курбатов был безмерно осчастливлен высоким доверием. Будто ему своих дел не хватало! Но он знал, что если Борисыч просит, значит, это действительно надо позарез, — и только молча кивнул. Организуем, чего уж.

И стоило ему поддаться, как тут же он получил в довесок предложение проверить несколько дел о странных смертях в руководстве концерна «Диалог». Если таковые велись, конечно. Если же нет — и все объяснялось естественными причинами — выяснить, что и как на самом деле.

А в самом конце встречи, уже прощаясь, Турецкий снова кое-что вспомнил:

— И вот еще. Свяжись с Уренгоем. Там проживает некто Сердюков Иван Мелентьевич. Он отдыхал в «Жемчужине», когда разбился Калачев. А рано утром курортник выехал — его и допросить не успели. Пусть местные органы поинтересуются, что он видел или слышал в ночь накануне отъезда. Где сам в это время находился? Есть ли алиби? Конечно, я и из Сочи могу запрос послать, но у тебя это много времени отнять не должно, а мне — существеннейшая экономия. Потому что аборигены пошевелятся впятеро быстрей, если запрос поступит от Генеральной прокуратуры. Лады? В долгу не останусь…

Следующий визит был в «Глорию». Симпатичная девушка в приемной, работающая в «Глории» немногим более полугода, была занята обычным, уже известным Турецкому делом — поглощала овсяное печенье. Подняв голову и неожиданно увидев визитера рядом с собой, едва не поперхнулась. И тут же связалась с начальником, интенсивно дожевывая:

— К фам Туфеский пвифол, Дениф Антфеиц…

Денис Грязнов встретил Александра Борисовича с распростертыми объятиями.

— Ну как там мой-то дядька? Толк от него есть?

— Ну ты, племяш, и нахал, — улыбнулся Турецкий, обнимая худощавого рыжего парня. — Дядька твой на курорте трудится в поте лица, ты же бездельничаешь, да еще и подкалываешь его. А где совесть?

— Я бездельничаю, дядь Саш? Обижаешь. Знаешь ведь, мы завсегда…

— Вот и славненько, — отозвался Александр Борисович. — Для начала дай-ка мне материалы по господину олигарху Майстренко, у которого заместители пачками мрут. Я с ним встречусь по возможности. Он с Калачевым связан был весьма тесно. Очень похоже, что все эти смерти — звенья одной цепи. Не исключено, что и ему самому опасность грозит. Думаю, он сам будет заинтересован в нашем диалоге.

Грязнов-младший достал из сейфа папку с досье на Майстренко и подал Турецкому для ознакомления. Тот полистал страницы, качая головой и делая пометки в блокноте.

— Я воспользуюсь твоим телефоном? — Воспринимая молчаливую улыбку Дениса как естественное согласие, следователь защелкал по кнопкам. — Здравствуйте, девушка. Вас беспокоит первый помощник генерального прокурора России Турецкий Александр Борисович. Мне хотелось бы встретиться и поговорить с Петром Семеновичем. Что вы говорите? И надолго? На неделю? Нет, хотелось бы встретиться лично. Да, я перезвоню через неделю.

— Ну вот, — пожаловался он Денису, кладя трубку. — Один фигурант выпал на время. Уехал к прибалтам на какую-то конференцию. Будет через неделю. Конечно, можно было бы и туда послать кого-нибудь…

Турецкий потер подбородок.

— Нет, пока не станем его тревожить. Там он, полагаю, в относительной безопасности. Да и не верю я, чтобы такой тертый калач из подобных событий выводов должных не сделал. Может, потому и отправился. К тому же секретарша о моем звонке, полагаю, ему уже доложила. Может быть, он и сам теперь подсуетится и постарается выйти на меня раньше, чем он нам потребуется. Мы же пока займемся его покойничками — прокуратуру я уже озадачил. Да и других дел немало. Ты готов?

Денис покорно склонил голову, по-прежнему улыбаясь. Нравилось ему участвовать в этом действе, которое называлось «расследование Турецкого». С тех пор как отправил его, еще студента юрфака МГУ, дядька помочь Александру Борисовичу во Франфуркт-на-Майне лет десять назад,[8]так с тех пор и восхищается Денис работой Турецкого. Сам уже давно детективное агетство возглавляет, но всегда находится, чему у Сан Борисыча поучиться. А неуемной его энергии и умению организовывать людей можно только позавидовать.

— Угу. Тогда есть у меня к тебе одна просьба. В начале марта из Москвы в Красную Поляну отправилась кататься на лыжах журналистка ежемесячника «Совершенно открыто» Заславская Лариса Станиславовна. Я говорил тебе уже, кажется. Так вот, отправилась она, как оказалось, не одна — был у дамы спутник. И мы имеем все основания полагать, что именно он организовал ее гибель. Вот только ухитрился он все сделать так профессионально и грамотно, что нигде не осталось никаких его «реквизитов». А найти ловеласа нужно — кровь из носу: документы, которые он забрал у убитой любовницы, могут вывести нас на причину гибели Калачева.

— Это как раз его мне и надо найти?

— Хотелось бы, конечно. Мои все в Сочи заняты. Тут вообще почти никого. Только имей в виду, Денис, дело это исключительно государственное. Политическое, можно сказать. И ни на йоту не коммерческое. Значит, займешь ты своих людей не за понюшку табака, как говорится. Нет, что-нибудь наскребем, конечно, но… Сам знаешь…