Книга Музыка ножей - Дэвид Карной

— Только невезучая, а так — да.

— Говоришь, симпатичная?

— Да.

— Очень?

Тед задумывается. Надо постараться забыть его раздражение из-за поведения Кристен и его сожаление по поводу случившегося.

— По десятибалльной шкале — примерно восемь. Только она об этом не подозревала. А если бы задумалась, то все парни у ее ног лежали бы на выпускном. — Тед впервые за весь разговор оживляется. — Это точно. Тут уж я знаток.

К их столу подходит официантка. Пока она убирает со стола, Кэролин молчит. Просто сидит и смотрит на Теда. Трудно сказать, о чем она думает. Но на лице знакомая усмешка: «Гляди-ка, а ты совсем не изменился. Все тот же старый добрый Тед». И похоже, Кэролин этому рада. А потом она вспоминает, зачем они встретились. Или ему только так кажется? Во всяком случае, Кэролин перестает улыбаться и говорит:

— Совсем забыла. Я тебе газету принесла. На, взгляни.

Она вытаскивает из заднего кармана джинсов клочок бумаги.

Газета «Сан-Хосе ньюз» напечатала статью о полицейском, который приходил к Теду, Хэнке Мэддене. Заголовок: «Увечье не помешало инспектору полиции настигнуть преступников». Кэролин принесла ксерокопию газеты, не какую-нибудь там распечатку из Интернета.

— Вторая страница, — говорит Кэролин.

Она даже обвела фломастером нужный абзац.

Коган, запинаясь, читает:

— Почему вы решили пойти работать в полицию? — спросила я его.

Мэдден признался, что у него для этого были личные причины. В детстве он болел полиомиелитом, и лечащий врач изнасиловал его. Мэдден долго не мог решиться даже осознать произошедшее. И лишь спустя много лет он рассказал о случившемся коллеге, который работал над похожим делом. Мэдден и сейчас сожалеет, что не поговорил с родителями, ведь это могло бы спасти других мальчиков. Врача призвали к ответу, лишь когда Хэнк уже учился в колледже.

— С ума сойти! — говорит Коган, пробежав глазами всю статью. — Этот парень занимается психоанализом прямо на страницах газеты. Интересно, что о нем люди подумали, когда это вышло?

— В моей конторе?

— Нет, вообще.

— Не знаю. Похоже, полиция просто решила продемонстрировать, что ее сотрудники тоже люди. Статья вышла через несколько месяцев после того, как в Редвуде избили тех мексиканских мальчишек. Поэтому все цинично решили, что это копы так грехи замаливают. Но Мэдден — нормальный мужик. Он в такие игры играть не станет. Его все уважают.

Тед взволнованно качает головой.

— Ну все, мне конец, — говорит он. — Ясное дело, этот парень врачей, как звездочки на фюзеляже, собирает. Я уже вчера это заметил, пока он вопросы задавал. Он меня уже осудил и вынес приговор.

Кэролин сочувственно смотрит на Теда, впервые за всю их сегодняшнюю встречу, и берет его за руку:

— Подожди. В таких делах очень трудно с доказательной базой. Плохо, конечно, что у них есть свидетель. Но это еще не стопроцентный проигрыш.

— Да ладно! — Тед нервничает и сердится, хотя надо бы взять себя в руки и сменить тон. — Вот если бы ты была врачом… Что бы ты мне сказала? Каков прогноз?

Кэролин убирает руку и смущенно смеется.

— Я не шучу, — говорит Тед.

— Прости. Мне медицинским языком выражаться?

— Как хочешь.

Она на секунду задумывается, собираясь с мыслями. Похоже, Кэролин примерно так же не хочется отвечать на этот вопрос, как Теду не хотелось его задавать.

— Судя по тому, что ты мне рассказал, у них есть достаточное основание.

— То есть?

— Тебя могут в любой момент арестовать.

— Так чего ж не арестовали?

Кэролин объясняет ему, что могли, вполне могли. И, раз они этого не сделали, значит, собирают весомые улики для предварительного слушания в суде, того, где определяют меру пресечения. Если им удастся убедить суд предъявить ему официальное обвинение, они одним махом убьют двух зайцев: и обвинение предъявят, и арестуют. В таких непростых делах прокуроры обычно стараются сначала убедиться, что судья готов предъявить обвинение, а уж потом выписывать ордер на арест. Если им этот фокус удается, то обвиняемый уже не имеет права давать показания на предварительном слушании.

Во всяком случае, Кэролин так бы и поступила, когда работала в прокуратуре.

— Зачем мне надо, чтобы ты выступал в суде? Ты уважаемый добропорядочный гражданин, ты спас многим людям жизнь, зачем же мне так рисковать?

— И что мне теперь делать? — спрашивает Коган, уже не понимая, на чьей она стороне.

— В ближайшие пару дней тебя вряд ли арестуют. Иначе все будет выглядеть так, будто они знали, что арестуют тебя, когда приходили к тебе в больницу. А им этого не хочется.

По словам Кэролин, если бы они пришли, задали вопросы, а потом арестовали его, то все, что он тогда сказал, не могло быть рассмотрено в качестве показаний в суде.

— И я бы сразу прицепилась к ним: раз они знали, что будут тебя брать, должны были там же зачитать тебе твои права.

— А теперь?

— Ну, я по-прежнему могу требовать, чтобы твои первые показания судом не учитывались. Но копы наверняка будут стоять на том, что не собирались тебя арестовывать, просто хотели вопросы задать. Меня больше беспокоит другое: они на тебя убийство хотят повесить.

Тед не верит своим ушам.

— Убийство? Откуда? Из-за того, что я отшил ее по телефону?

— Нет. Само по себе это не преступление. Очень трудно доказать виновность человека по статье «доведение до самоубийства». Они бы не смогли ничего тебе предъявить даже в том случае, если бы ты ей сообщил, что она толстая, некрасивая и ей вообще незачем жить.

— Отлично. А в чем же тогда дело?

— Единственное исключение — это если ты перед этим совершил преступление, которое привело к ее самоубийству. То есть нанес так называемый «прогнозируемый ущерб» ее психике. Может, ты и не хотел доводить ее до самоубийства, но, переспав с несовершеннолетней девочкой, ты нанес ей эмоциональную травму. Так сказано в законе. И если удастся доказать, что эта травма привела к самоубийству, то все, ты попался. Тебя тут же обвиняют в доведении до самоубийства. От двух до пяти.

— Ты серьезно?

Кэролин кивает:

— Скорее всего, у Мэддена именно такой план.

— Ты сказала «могу требовать». То есть ты согласна быть моим адвокатом?

Кэролин огорченно откидывается на спинку диванчика. Поначалу она явно собирается отказаться, но внезапно прикусывает губу, и Тед понимает, что победил.

— Если хочешь, я возьмусь, — говорит Кэролин. — Хотя бы начну работать. Попробую разузнать, как у нас обстоят дела. Помогу по-дружески. Но только если ты сам этого хочешь.