Книга Меч Господень - Эдуард Байков

Быков встрепенулся и, очнувшись от наваждения, провел рукой по взмокшему от нахлынувших на него впечатлений лбу. «Что это? – со страхом подумал он, – неужели я схожу с ума?!» Он постарался собраться с мыслями. О ком говорили эти некто, о нем самом или же о жившем здесь, на планете Земля, две тысячи лет назад Искупителе грехов человеческих? Всепрощающий Назаретянин, помоги же заблудшей овце сделать свой выбор!

Быков резко вскинул голову и решительно произнес:

– Эмиль, я согласен.

Лицо того осветилось радостной улыбкой:

– Я знал, что получится именно так, Руслан.

5

Шла вторая неделя с тех пор, как Быков устроился на работу к Карееву. Теперь он со всей тщательностью следил за собой, всегда был подтянут и свеж. Постепенно к нему вернулась былая собранность и целеустремленность.

Коллектив оказался немногочисленным – каких-то десять человек. Эмиль познакомил Руслана со всеми сотрудниками и прежде всего со своим помощником – добродушным высоченным парнем по имени Максим.

С каждым днем Быков все сильнее втягивался в свою новую работу. Она настолько увлекла его, что все беды и проблемы были на время забыты. Эмиль передал Быкову его собственные научные труды, а также работы Жилина и других исследователей. Научные искания, философские трактаты, религиозные откровения, оккультные построения – все шло в дело. Пытливый ум Быкова проникал глубоко, в самую суть предмета. Он схватывал все на лету, с ходу окунаясь в дебри научно-философского и мистического знания.

Однажды Эмиль завел с ним серьезный разговор.

– Я хочу, Руслан, рассказать тебе о картине мироздания так, как ее понимаю сам. Если захочешь что-либо добавить по ходу изложения, то поправишь меня.

Далее он изложил свое видение извечных философских вопросов о смысле бытия, строении Вселенной. Кареев напомнил Быкову об их с Жилиным теории мироздания, затем перешел к изложению оккультного учения об устройстве бытия мира и человека на примере крупнейших эзотерических школ Востока и Запада.

– Вот такая картина мироздания выстроилась в моем сознании, – подводя итог своему монологу, улыбнулся Эмиль.

Внимательно слушавший его Быков согласно кивнул:

– Твое понимание бытия полностью соответствует сложившимся у меня умозаключениям из просмотренных мною работ – наших с Богданом и чужих. Однако, как мне кажется, здесь будет уместным задаться вопросом не о том, что представляет собой комплекс мироздания, а о том, как использовать эти знания, ведь, согласись, доказать мы ничего не можем.

– Да, наглядных доказательств, как это принято в науке, то есть строгих логических заключений, подтвержденных опытным путем, представить ни мы, ни кто-либо другой не можем. Как говаривали восточные мудрецы: «Истину и доказательства ее существования ищите внутри себя». Вспомним и слова Христа: «Царствия Божьего ищите в сердце своем», или же ответ Дельфийского оракула: «Человек, познай самого себя». Только интуитивно, озарением, предчувствием, а не с помощью привычных пяти органов чувств можно доказать себе существование иных реальностей. К сожалению, а, может быть, и к счастью, мозг человека, этот совершенный природный компьютер, действительно является закрепостителем тонкой информации, защитным экраном от тонкого восприятия. Иначе человек уже не был бы тем, чем он является сейчас, и чем являлся, по крайней мере, на протяжении многих десятков тысяч лет.

– Но ведь существует подсознание, – возразил Быков, – или надсознание, сверхсознание, интуиция, наитие, шестое чувство или как там его еще называть?! И возможно, что именно в нем кроется причина тупика, в который мы упираемся, когда хотим соединить обладание тонкими энергиями и сенситивными способностями с нуждами этого «земного» мира? Сверхчувственное восприятие – вот корень совершенства – физического, психического и духовного!

– Не знаю, не знаю, – покачал головой Эмиль, – пока мы не знаем, но для этого и создан наш Центр. Жаль только, времени остается все меньше. События в нашей стране – начало огромного кризиса цивилизации, который, скорее всего, завершится ее гибелью. А вот этого-то как раз допустить мы никак не можем и, пока живы, будем стремиться отыскать выход, не пожалеем и жизней своих! Разве не так?!

Выслушав его, Руслан поднялся и молча, но с чувством пожал ему руку. После чего твердым голосом произнес:

– Ты прав, Эмиль. Иначе, зачем жить?

После этого столь памятного для них обоих разговора прошло несколько дней. Теперь Быков был полностью ознакомлен со всей доступной литературой по теме.

Как-то раз Кареев обратился к Быкову с расспросами:

– Ты ведь пережил состояние комы, это пограничное между жизнью и смертью состояние. Так неужели ты ничего не помнишь из своих ощущений в тот период?

Руслан понимающе усмехнулся:

– Намекаешь на посмертный опыт? Но пойми меня, Эмиль, я не только не помню, что происходило с моим сознанием в тот месяц, но ничего не помню из того, что составляло мою жизнь в период протяженностью несколько лет до этого события.

В ответ Кареев лишь хмуро покачал головой. Путь к решению этой занимавшей шефа проблемы подсказал долговязый Максим.

– Послушай, Рафаилович, – обратился он к Эмилю с сияющим лицом, – а что, если подвергнуть Руслана гипнозу? Возможно, регрессивный гипноз – это то, что надо, и он не только вспомнит, что пережил, пребывая в терминальном состоянии, но избавится и от своей амнезии.

– А что? – Эмиль обвел своих друзей загоревшимся взором, – и впрямь – выход. И как только я сам до этого не додумался?! Молодец, Макс!

На следующий же день все было готово к сеансу погружения Быкова в гипнотическое состояние, который с ним проводил сам Кареев. Как только гипнотизируемый впал в последнюю стадию – некое сомнамбулическое состояние, гипнотизер включил диктофон и начал задавать вопросы.

После контрольно-вводных вопросов – назвать себя и прочее, он поинтересовался у Быкова, помнит ли тот, что произошло после ранения?

– Да, – глухо произнес тот, – я попал в другой мир.

– Что он собой представляет? – незамедлительно спросил Кареев.

– Это… разные миры…

И Быков медленным тоном, порою запинаясь, начал рассказывать о том, что пережил во время своих астральных путешествий.

Сидящий рядом за компьютером Максим одновременно стенографировал рассказ их товарища.

Спустя какое-то время Кареев интуитивно почувствовал, что нужно закругляться. Он умело вывел реципиента из глубокого гипноза, дал ему время прийти в себя.

Когда Быков окончательно очухался, ему дали прослушать запись. Он вслушивался в свой слегка глуховатый голос, рассказывающий о тех плоскостях мироздания, где ему удалось побывать во время пребывания в коме. Последним был рассказ о встрече с Морией – владыкой Шамбалы, и о том, какую миссию на него возложили.