Книга Каменный ангел - Маргарет Лоренс

Черт возьми, забыла название. Не могу вспомнить. Он меня спросит — куда? А я буду стоять и молчать, как дура. Что делать? Мозг отказывается помогать. Спокойно, Агарь, спокойно. Оно вспомнится. Только спокойно. Дыши глубже. Ну вот: Морская тень. Слава тебе, Господи. А вот и автобус.

Водитель помогает мне зайти. Приятный молодой человек. Я задаю свой ключевой вопрос.

— Я вас высажу на автовокзале, — говорит он. — Там сядете на автобус до Морской тени. Вы одна, леди?

— Да-да. Одна.

— Что ж… — Не мерещится ли мне подозрительность в его голосе? — Ясно.

Однако автобус не трогается. Я уже уселась на ближайшее сиденье, а он все смотрит на меня. В чем дело? Может ли он заставить меня вернуться? Смотрят ли на меня все остальные?

— Оплатите проезд, пожалуйста, — тихо произносит он.

Я сгораю от стыда и волнения. Открываю кошелек, пытаюсь в нем что-то нащупать и в конце концов всовываю его в руки водителю.

— Да-да, извините. Деньги там.

Насвистывая сквозь зубы, он вытаскивает одну банкноту и кладет в кошелек сдачу.

— Пожалуйста.

Я сижу, как статуя, — прямо и спокойно, если посмотреть со стороны. Внутри же мое сердце стучит так громко, что я уже боюсь, как бы его не услышали другие пассажиры. Едем мы целую вечность. Мимо проносятся здания и машины, и каждый раз, когда автобус останавливается и снова трогается, меня бросает взад-вперед, как куклу.

— Автовокзал, — провозглашает водитель. — Вы приехали, леди. Идите прямиком на вокзал. Как зайдете, увидите кассу. Ее трудно не заметить.

В здании автовокзала миллионы людей кричат и бегают туда-сюда, катая за собой чемоданы. Похоже, все знают, куда они едут, кроме меня. Морская тень. Что бы ни случилось, я должна это помнить. Так где же эта его касса?

— Простите… — Я обращаюсь к девушке, ибо заговорить с мужчиной я бы не решилась. — Не скажете, где здесь касса?

Она очень молода, а ее волосы закручены в узел наверху — ума не приложу, как они у нее там держатся. Похоже, она намотала их на что-то, или это проволочный каркас, как у Марии-Антуанетты. Но лицо слегка напоминает мне Тину — та же смуглая чистая кожа, та же простота и ранимость во взгляде. Возможно, все девушки этого возраста выглядят одинаково. Я и сама была такая когда-то. Узнай она об этом, то пришла бы в ужас. Скорее всего, она сбежит от меня, движимая высокомерием молодости и нежеланием брать на себя чужие заботы.

— Конечно, — говорит она. — Вон там. Видите? Ладно, пойдемте, я вас провожу.

Девушка берет меня под руку и неловко пожимает плечами — в точности, как и водитель, — в ответ на слова благодарности. Она не знает, что когда-то и сама будет нуждаться в помощи, но подсознательно, наверное, предвидит это. Она уходит — навстречу одному Богу известным событиям, одному Богу известному концу.

И вот уже билет у меня в руках, и я взбираюсь в автобус с чьей-то помощью — даже не знаю, кто это был. На меня наваливается усталость. Все это занимает гораздо больше времени, чем я думала. Наконец я усаживаюсь — теперь можно и отдохнуть.

Бр-р-р-р! Звук, похожий на взрыв, шум колес. Что происходит? Оказывается, автобус уже катит по дороге. Я дремлю, потом открываю глаза — и вот я уже в Морской тени.

Меня высаживают, и я стою на обочине дороги, провожая автобус взглядом. Я на месте, и место это поражает меня своей обычностью. И все же — я приехала, я добралась сюда своими силами, и это главное. Теперь вопрос лишь в том, смогу ли я найти спуск — множество ступенек, что ведут вниз к тому самому местечку? Неоднородно-синее небо напоминает таз с водой, в которую капнули синьки. Я здесь совсем одна.

У придорожной заправочной станции я вижу маленький магазинчик. Как хорошо, что он попался мне на глаза. Мне же нужна провизия. Я толкаю сеточную дверь, устало звенит колокольчик. На звук никто не приходит. Я тщательно выбираю себе продукты. Пачка соленого печенья — Дорис всегда покупает безвкусные печенья без соли, я такие не люблю. Небольшая жестяная банка моего любимого сливового варенья. Несколько плиток обычного молочного шоколада — очень питательно. О, вот еще упаковка швейцарских сырков, треугольнички в серебряной обертке. Обожаю такие, а Дорис никогда их не берет — деликатес как-никак. Побалую себя один раз. Ну вот. Пожалуй, хватит. Много набирать нельзя, иначе не унесу.

Тем временем за прилавком появляется сутуловатая женщина в очках и с волосами мышастого цвета. У нее отвратительная осанка. Хоть бы кто-нибудь ей сказал выпрямиться. Но это буду не я. Надо держать язык за зубами. Она и так уже смотрит на меня с подозрением, как на сбежавшего заключенного или ребенка, которым не положено где-либо находиться без сопровождения.

— Это все? — вопрошает она.

— Да. Дайте подумать… да, кажется, все. Мне бы только еще бумажный пакет — такой коричневый, с ручками, есть у вас?

Она протягивает руку, и я вижу целую стопку этих самых пакетов прямо перед моим носом.

— Пять центов, — произносит она. — Теперь все? Три пятьдесят девять.

Так много — всего за несколько вещей?

По ее нахмурившимся бровям я понимаю, что случилось страшное. Я сказала это вслух.

— Шоколадки по двадцать пять центов, — холодно говорит она. — Дать вам по десять?

— Нет-нет, — спешно отказываюсь я. — Все в порядке. Просто удивляюсь, как все дорого стало.

— Да уж, — сурово соглашается она. — Только вот наживаемся на этом не мы. Это все посредники: задниц от стула не оторвут, зато в деньгах купаются.

— С этим не поспоришь.

На самом деле я не имею ни малейшего понятия, о чем она говорит. Я презираю себя за это поддакивание, но выбора у меня нет. Я произношу все новые и новые слова благодарности, не в силах остановиться.

— Да не за что, — бесстрастно говорит она, и мы расстаемся.

Сеточная дверь захлопывается за мной, и тут же вновь открывается, снова заставляя колокольчик дребезжать.

— Покупки-то забыли, — с укором говорит она. — Возьмите.

Наконец магазин остается позади, и я уже бреду по дороге. Тяжелый пакет тянет руку. Воздух неприятно-теплый и влажный, как и обычно летом у моря. В Манаваке летом всегда стояла жарища, но это был сухой жар, который переносить намного легче.

Указатель со стрелкой. К Морской тени. Хороший указатель — не наводит тень на плетень. Глупый каламбур веселит меня, и идти становится легче. Ноги меня не подвели. Наверное, я уже почти у цели. Как же найти эти ступеньки? Спрошу у кого-нибудь, да и все дела. Скажу, что пошла прогуляться. В этом нет ничего странного. Я прекрасно со всем справляюсь. Много бы отдала, чтобы взглянуть на лицо Дорис, когда она вернется из магазина. Думая об этом, я начинаю хихикать, но, несмотря на веселый настрой, ногам становится все больнее идти по гравию. Резкий звук, клубы пыли — рядом со мной останавливается грузовик.