Книга Высадка. Иней - Винд Таро

прыти, мужчина рухнул навзничь, выронив пистолет. Я достала из сапога нож и воткнула ему в горло. Даже как-то обидно, что посылают на встречу со мной таких дилетантов. Он захрипел, пытаясь что-то сказать, в глазах читалось непонимание. Частая реакция, когда видят меня, главу реформаторов. Я почувствовала себя легче. Да, убивать плохо, но, чтобы быть свободной иногда требуются определённые жертвы.

Я обшарила труп. Ничего полезного, кроме пистолета рядом и какой-то связки ключей, не увидела. Он не похож на участника эксперимента, соответственно, угрызения совести терзали меня меньше. Не гражданский. Я осмотрела пистолет. В магазине осталось всего три патрона. Снабжают агентов уже не так, как раньше.

Я двинулась вперёд, прикрыв за собой дверь, чтобы хлопья снега не наметали внутрь. Знакомое место, только теперь оно больше похоже на место действия триллера.

Лампы мерцают. Где-то бродит медуза, сводящая людей с ума. Совсем не то, чего бы мне хотелось для счастья. Но теперь я хотя бы вооружена чем-то получше, чем нож. Рана саднила, поэтому двигалась осторожно. Аккуратно выглядывала из-за каждого поворота, опасаясь словить пулю или, чего хуже, встретить Кареба. Вероятность подобного довольно велика.

О, вот та стена, где обычно находится резервное средство связи. В Город звонить бесполезно, даже если я попрошу Гривера мне помочь, координаты объяснить толком не смогу, он не агент.

Может быть, мне поможет тот же Степан? Я нашарила не слишком заметную для посторонних глаз выемку в стене, просунула руку в щель и достала небольшую пластину, чем-то похожую на жвачку «Stimorol».

Набрала номер по памяти. На крохотном экранчике я увидела Степана, который почти завопил:

— Кассандра!

Я слишком часто слышу своё имя.

Его голос дрожал. Я давно знала, что Степан меня боится, хотя в своё время он был моим наставником. Он продолжил:

— К сожалению, сейчас не могу говорить. Очень сложная ситуация. Мне нужно принять важное решение, на которое времени почти не осталось. Разрешишь мне перезвонить?

Куда мне было деваться?

— Перезвони, — кивнула я.

Всё равно он далеко. Кому можно набрать из других агентов? Есть один мой подчинённый по кличке «Тепловизор». Он проводит эксперимент где-то в сорока пяти километрах отсюда. Гораздо ближе Степана, но тот хотя бы знает чёткое расположение текущего состояния агентуры и их локации.

Ладно, позвоню Тепловизору. Не берёт. Наверное, передатчик не при нём. По инструкции, конечно, правильно, но сейчас очень некстати.

Сзади послышался шум. Я выключила устройство, засунула в карман куртки подранного пуховика. Из-за поворота вышла рыжая женщина с серыми прядями, полноватая.

— Интересно, — взвизгнула она, — ты тоже клон медузы? Как та Лина? Меня не проведёшь, на станции всего две женщины: я и ВК. Значит, ты — Скрежетатель!

Она попятилась. Я поняла, что сейчас девушка завизжит, и, превозмогая боль, резко подскочила к ней, преодолев расстояние в несколько прыжков. Зажала ей рот рукой.

— Я не клон медузы, я настоящая. Пришла сюда спасти вас. Расскажи, что происходит. Ты меня слышишь? Если я позволю тебе говорить, ты закричишь?

Она расширила глаза и закивала. Честность — второе счастье. Хорошо. Поговорим иначе. Если ты закричишь, я вынуждена вырубить тебя. Убивать не буду, но ты окажешься без сознания. А как ты думаешь, много ли у тебя шансов выжить, когда опасный монстр бродит неподалёку, а ты не способна за себя постоять? Может быть, мы всё же попробуем подружиться?

Испуганная серопрядка снова закивала.

— Вот и ладушки. Ситуация под контролем, — успокаивала я девушку, — Вот я совершенно недовольна тем, что нахожусь здесь. Потому что знаю, что тут происходит. Ты, наверное, тоже хочешь знать?

— Просто оставьте меня в покое, мне нужно побыть одной!

— Нет, сейчас тебе одиночество точно не нужно, потому что тебя сожрут или заставят делать что-то неприятное.

— Я видела Скрежетателя, боролась с ним, — она заплакала, –а потом он убил Витька. Или нет, потому что Витёк стоял передо мной, живой.

— Воздействует на мозг.

— Кто?

— Медуза. То существо, которое запустили здесь, чтобы экспериментировать над вами. Но я положу на это болт, если ты сейчас же не возьмёшь себя в руки, — сказала я. — Как тебя зовут?

— Ринда. Меня зовут Ринда. Помоги мне, пожалуйста. Пойдём к остальным.

— Вот к остальным-то мы гарантировано не пойдём, потому что среди вас есть предатель. Сейчас я тебе не буду говорить, кто он, чтобы ты сразу не ополчилась против, но он как раз всё и устроил.

— Да я и так знаю, — огрызнулась Ринда, — перестав плакать. — Это Жозе! Пакито, наш медик. Его шутки были всегда неуместны, а здесь зашли слишком далеко.

Не знаю, что за Пакито. Может быть, Кареб представился им? Агентам не запрещено, но хорошим тоном считается называться настоящим именем. Будем решать проблемы по мере их поступления.

— Ринда, ты сможешь отвезти меня куда-нибудь подальше от остальных, туда, куда никто не зайдёт? И принести мне какие-нибудь лекарства, бинты, обезболивающие? Тугую повязку. Желательно, не рассказывая другим о моём присутствии здесь.

Она с сомнением посмотрела на меня, и я поняла, заглянув в серые глаза девушки, что доверять ей нельзя, от слова совсем. Сдаст. Она считает меня медузой. В принципе, правильно. Но для меня сейчас крайне неподходящая ситуация.

— Тогда пойдём вместе.

— Куда?

— Веди меня туда, где нет никого, какой-нибудь склад. Туда, где никто не зайдёт, какой-нибудь дальний туалет. Я не знаю, в пустующую каюту. Пожалуйста, это важно. Если хочешь жить, слушай меня.

Ринда развернулась и простонала:

— Нет, я устала играть в эти игры.

— Стоять, — сказала я, достала пистолет и направила на неё.

— Не кричать, иначе застрелю. А теперь выполняй то, что я приказала. Если пойму, что ведёшь меня к людям, пристрелю на месте. Доступно объясняю?

Она снова закивала. Странно, почему на неё не действует моя сила убеждения? Наверное, медуза перехватила её сознание, и теперь оно разрывается. Что мне известно о данной твари? Она частично поселяется в мозгу и, даже временно отпуская жертву, всё равно продолжает её контролировать. Соответственно, медуза знает, что я здесь. Другой вопрос, что она не осведомлена, кто я, и, наверное, воспринимает меня как одного из членов экспедиции. Всё-таки медуза не полноценное мыслящее существо, но скорее, как я поняла, некий собирательный образ. Она чувствует эмоции других, пользуется интеллектуальным запасом жертв, и, по сути, обретает самосознание или его некое подобие тогда, когда рядом