Книга Спуск - Мэтт Бролли

кайфом. Трип длится недолго, но все это время человек, по сути, обездвижен.

– А это могло усилить суицидальные наклонности?

– А вот это вполне. Зависит от того, с чем смешать. Однако в крови мисс Смедли не обнаружены следы другого наркотика или алкоголя. Там же была вроде еще одна жертва?

Быстро, однако, разлетелись новости, подумала Луиза.

– Верно.

– Тогда маловероятно. Может, в каком-то отдельном случае, но чтобы это заставило троих совершить самоубийство – едва ли. Разумеется, необходимо учесть и внешние факторы, например душевное здоровье человека. Я могу прислать подробную информацию о наркотике. А мысль интересная, и есть много рассказов о разделенных видениях. Не уверена, что это поможет вашему расследованию. Очень важно учесть, в каких обстоятельствах эти женщины приняли наркотик. Эффект психоделика очень зависит от того, где и с кем его принимают.

– Значит, в плохом окружении и трип соответствующий?

– В общем, да. Если их заставили, или обстоятельства были из ряда вон выходящие, или рядом оказались люди, которых они не знали или которым не доверяли, это могло сказаться.

– Как быстро вы сможете проанализировать кровь и волосы третьей женщины?

– Присылайте, займусь ими в первую очередь.

Луиза поблагодарила доктора и повесила трубку. Она собиралась поискать в Сети информацию о наркотике, когда заметила, что Симона опять слоняется вокруг ее стола.

– Прости, ждала, когда ты договоришь.

– В чем дело, Симона?

– К тебе посетитель.

На лице менеджера появился намек на улыбку, и Луиза сначала подумала, что это Финч. Не желая скрывать нетерпение, она спросила:

– Кто это?

– Та журналистка, Таня Эллиот. Сказала, ты захочешь с ней поговорить. Я отправила ее во вторую комнату для допросов. Сказать ей, чтобы зашла?

Вообще говоря, журналистам не стоит заявляться в участок без приглашения, но после последней встречи с Таней казалось разумным ее выслушать.

– Буду там через пять минут, – сказала она Симоне и снова сосредоточилась на экране.

Десять минут спустя она вошла во вторую комнату для допросов. Таня пила чай за столом и не встала, когда Луиза вошла. Луизе было не до любезностей. Есть неписаное правило, что журналисты не общаются с полицейскими прямо у них на работе, и извиняться за то, что заставила ждать, Луиза не хотела.

– Чем могу вам помочь, Таня?

В голосе ее не было и тени интереса. Она подошла и села напротив.

– Визит вежливости. У нас завтра в «Пост» выходит статья, и я подумала, что вам, вероятно, захочется внести свою лепту.

Таня протянула Луизе два листа бумаги.

– А о чем статья?

– Полагаю, вы догадываетесь. Мне нужны ваши комментарии самое позднее к завтрашнему утру, если вдруг не хотите поговорить со мной сейчас.

Таня вопросительно наклонила голову, и Луизе тут же захотелось вышвырнуть ее из участка. Она перевернула листы – заголовок буквально кричал:

«ЭПИДЕМИЯ САМОУБИЙСТВ ОХВАТЫВАЕТ ПОБЕРЕЖЬЕ»

Глава двадцать пятая

Луиза опустила глаза, пытаясь успокоить пульс.

– Да блин, Таня, вы издеваетесь, что ли?

Журналистка сохраняла спокойствие, и Луиза была благодарна за это – даже тень ухмылки заставила бы ее отреагировать так, что она потом об этом пожалела бы.

– Прошу, прочтите.

Луиза немного успокоилась. Ей хотелось вышвырнуть Таню из участка, но любопытство пересилило.

– Это чистой воды раздувание сенсации, – сказала она, закончив чтение. Таня верно связала друг с другом три самоубийства, но самодовольный тон заметки взбесил Луизу.

– Три убийства всего за шесть недель. Вы же согласны, что они связаны, инспектор Блэкуэлл?

– Я на это не подписывалась, Таня.

– Я видела две первые записки. А у Салли такая была?

Таня будто игнорировала ее.

– Мы вроде договорились, что от этого будет больше вреда, чем пользы?

– Это вы так решили. Может, статья, наоборот, насторожит всех и заставит их быть внимательнее к близким.

Луиза не была уверена, что у кого-то из жертв были близкие, но не собиралась сообщать это Тане.

– Я не могу запретить вам напечатать это, Таня, но, если опять пойдут самоубийства, вам будет о чем задуматься.

– Думаете, три самоубийства связаны, инспектор? И если да, то как?

– Если вам от меня что-то нужно, соблюдайте правила. Понятия не имею, зачем вы явились сюда.

– Говорю же вам. Профессиональная вежливость. Я не хочу враждовать с вами, Луиза. У меня есть работа, как и у вас. Я благодарна за время, которое вы уделили мне во время расследования дела «Убийцы пенсионеров», и хотела вернуть должок.

Луиза сталкивалась с прессой, что называется, с обеих сторон. Иногда журналисты помогали, но во время дела Уолтона, из-за которого она в конечном счете покинула MIT, она пострадала именно от них. Ее словно судили без суда. Естественно, что после подобного она не особенно доверяла журналистам, и чтение Таниной статьи не заставило ее поменять свое мнение.

– Ну что ж, спасибо. Я поговорю с нашими пиарщиками, и они будут на связи, если понадобится.

И она вышла.

– Не допускай, чтобы это повторилось, – сказала она Симоне, переслала статью пиарщикам и выключила компьютер. Неужели она сделала еще одну ошибку? Можно было повнимательнее проследить за Таней после их встречи, можно было обратиться к Доминику Гаррету, чтобы он помог предотвратить это. Но что толку гадать? Она схватила телефон и посмотрела, не писал ли Пол, а потом покинула участок.

Снаружи она, несмотря на гнетущую жару, испытала облегчение. Она неохотно позвонила Трейси, чтобы отменить встречу. Общаться совершенно не хотелось, даже с подругой. Но она не хотела и оставаться в одиночестве, так что она просто влилась в поток машин, покидающих Уорл, и направилась по Пятому шоссе к дому родителей.

♦ ♦ ♦

Она долго проторчала в пробке на дамбе Криббс и в итоге доехала только через час. В доме отчетливо ощущался мрачный настрой родителей. Они сидели в гостиной, в полутьме, мать снова пила вино. Луиза оценила иронию ситуации, но не стала забирать бокал.

– Трейси занялась этим. Я вот только говорила с ней, и она даст нам знать, если что-то прояснится. За последние семьдесят два часа в больницы не поступал никто похожий на Пола или Эмили по описанию. Уверена, он увез ее куда-то, просто вот так наказывает нас – эгоист, что уж.

Мать вздрогнула при упоминании больницы и снова отхлебнула вина. Луиза переглянулась с отцом, но оба промолчали.

Луиза приготовила пасту на троих, и они честно сделали вид, что смотрят вечернюю телепередачу. Когда мать пошла за второй бутылкой вина, отец остановил ее и заварил чай. Пока чайник кипел, зазвонил телефон матери.

– Это он, – сказала она и страшно побледнела.

Отец схватил