Книга Ботаник - Рамона Грей

повторила Айрис.

Ее спокойствие и уверенность только расстроили меня еще больше.

— Но, ты должна. Послушай, это был долгий вечер, и мы оба расстроены тем, что произошло. Нам нужно побыть порознь и выспаться. Я позвоню тебе завтра, и мы решим, что именно сказать людям.

Не дожидаясь ответа, я повернулся и вышел из кухни. В животе у меня все скрутило узлом, а от странного давления в груди стало трудно дышать, но я все равно не останавливался, даже когда Айрис окликнула меня по имени. Мне нужно уйти. Мне нужно время и пространство, чтобы осознать, как ужасно я облажался, и за мою ошибку придется расплачиваться женщине, которую я люблю.

Айрис

Я в шоке уставилась на Рокки.

— Он ушел. Он и правда ушел.

Рокки запрыгнул на стул, а затем на стол, чтобы потереться щекой о мой подбородок. Я погладила его, глядя, как слюна капает на стол.

— Не могу поверить, Лука собирается бросить меня из-за этого. Он даже не позволил мне его образумить.

«Он запаниковал. Дай ему немного времени. Это его первые отношения и ваша первая ссора, не забывай, Лука застенчив, а ты проявила характер».

— Лука не стесняется меня, — твердо сказала я вслух.

Рокки тихонько заурчал и прижался ко мне. Я сокрушенно вздохнула.

— Да, конечно, у меня сильный характер, и одно из самых больших беспокойств Луки только что сбылось. — Я легонько ткнулась головой в Рокки. — Но он мог хотя бы позволить мне вставить пару слов в разговор.

Посмотрев в зеленые глаза Рокки, я решительно выпрямилась.

— К черту. Я люблю его, и не позволю этому вздору положить конец лучшим отношениям в моей жизни. Я люблю Луку, и буду за него бороться. Правильно, Рокки?

Рокки, махая хвостом взад-вперед, пристально вглядывался в мои глаза.

— Не смотри на меня так осуждающе, — проворчала я. — Ты же Рокки — любитель подраться. Если считаешь, что я должна прямо сейчас пойти к Луке и убедить его, что мы просто идеальная пара, сделай что-нибудь… что угодно. Дай мне знак, дружок.

Мы таращились друг на друга почти десять секунд, пока Рокки не зевнул и не принялся лениво мыть переднюю лапу.

— Вполне годится, — решила я и побежала к двери.

Примерно через пять целых три десятых секунды я уже колотила во входную дверь Луки.

— Лука! Открой дверь!

Он почти сразу распахнул дверь.

— Айрис, что…

Я протиснулась мимо него, и он закрыл дверь, поворачиваясь ко мне лицом.

— Мы не можем…

Я обхватила его лицо и поцеловала, вложив в поцелуй всю свою душу и любовь к нему. Лука на мгновение замешкался, а потом крепко обхватил меня за талию, и ответил на поцелуй с такой неистовой страстью, какой я никогда раньше от него не чувствовала.

Тяжело дыша, я отстранилась и сказала:

— Лука, я люблю тебя. А ты любишь меня?

— Да, — не раздумывая ответил он. — Я люблю тебя.

Я улыбнулась, а Лука покачал головой.

— Но это не имеет значения, потому что мы не можем…

— Можем. — Я взяла его за руку и повела в гостиную, усадив на диван рядом с собой. — Дорогой, знаю, ты в панике и чувствуешь себя ужасно, что я вот-вот стану предметом городских сплетен, но выслушай меня, пожалуйста. Серьезно послушай. Ты сможешь это сделать?

Он кивнул.

— Да.

— Мне все равно, что обо мне говорят или думают другие люди, за исключением тебя, бабушки и Оливии. Мне правда на это наплевать. Каждый человек в Уиллоудейле может называть меня городской шлюхой, если захочет. Черт, да я сама надену футболку с этим прозвищем, и буду носить ее по всему городу. Потому что я знаю истинную правду, и ты тоже. Я пожертвовала деньги, потому что люблю Сады, и мой папа любил Сады, и я хотела, чтобы они продолжали существовать благодаря этому пожертвованию. Ну и ещё, может быть чуть-чуть, потому, что мне нужна была твоя помощь, но я бы перечислила деньги, даже если бы ты отказался помочь с папиным садом.

— Я знаю, что так бы и было, — согласился он.

Я взял Луку за другую руку и крепко сжал ее в своих ладонях.

— Ты веришь, когда я говорю, что мне плевать на любые сплетни в городе?

— Верю, — отозвался Лука.

— Хорошо. Тогда мы можем быть вместе, — твердо заявила я.

— Дело не только в этом. — Лука выглядел так, будто его сейчас стошнит. — Айрис, я не знаю, получим ли мы правительственный грант на Сады. А если не получим, я потеряю работу и не смогу остаться в Уиллоудейле. Черт, я даже не смогу остаться в Хейвенпорте. В этом округе не так уж много возможностей для ботаника.

— Я понимаю, — мягко сказала я.

— Отношения на расстоянии ни к чему хорошему не приводят, — расстроенно буркнул Лука.

— При чем тут отношения на расстоянии? — удивилась я.

Он моргнул, и я подалась вперед, чтобы сесть ему на колени.

— Лука, я люблю тебя.

— Ты также любишь Уиллоудейл.

— Конечно, но это просто чертов город, — возразила я. — Я хочу быть с тобой. Слушай, раньше я считала тебя заносчивым, замкнутым и потенциально безэмоциональным роботом.

Он слегка улыбнулся, обхватив мою талию руками, чтобы притянуть к себе.

— Но знаешь что? Меня все равно тянуло к тебе, и я почти каждую ночь фантазировала о сексе с тобой.

— С твоим фиолетовым вибратором? — уточнил Лука, снова слабо ухмыльнувшись.

— С моим фиолетовым вибратором, — подтвердила я. — А потом я узнала тебя получше и поняла, что ты забавный, милый, чувствительный ботаник в странном и горячем смысле. Я люблю тебя, Лука, и последую за тобой, куда бы ты ни отправился.

Он дернулся подо мной, крепко сжав руки на моих бедрах.

— Ты сейчас серьезно?

— Как сердечный приступ, — ответила я, нахмурив брови. — Если ты уедешь из Уиллоудейла на заработки, я поеду с тобой. Если, конечно, ты этого хочешь.

— Но здесь твоя бабушка, твои друзья, вся твоя жизнь, — заметил он.

— Я хочу, чтобы моя жизнь была с тобой, — твердо сказала я. — Всегда.

— Я тоже этого хочу, — нежно проговорил Лука. — Я так сильно люблю тебя, Айрис.

Я поцеловала его, но отстранилась, когда он попытался углубить поцелуй.

— Лука, ответь мне на один вопрос. Я хочу, чтобы ты закрыл глаза и не обдумывал свой ответ. Просто скажи первое, что придет тебе в голову.

Он улыбнулся и закрыл глаза.

— Хорошо.

— О какой работе ты мечтаешь?

— Быть куратором в Садах, — не задумываясь, ответил Лука.

Я снова поцеловала его, поглаживая большими пальцами подбородок, когда он открыл глаза.

— Прекрасно.

— Почему